Сотник
Шрифт:
После битвы воины отсыпались и отъедались горячей пищей. Часть дружинников, остававшихся в Новгороде в карауле – охранять кремль, княжеские хоромы, – принялась топить баню. Дело это долгое: воду в котлы наносить, дров наколоть, печи протопить. А после похода, в котором невозможно было снять одежду и защиту, больше всего хотелось помыться. А еще – после боевого похода немытых не пускали в церковь. Считалось, что омовение смывает грех убийства.
И второй день прошел в хлопотах. Алексей к шорнику дружинному пошел – ремни у сбруи потерлись, заменить требовалось. Потом лошадью занялся: ноги и пузо в грязи, негоже. Отмыл скотину, щеткой обиходил, из гривы и хвоста репьи вычесал, а потом,
Затем взялся за свою одежду, кое-что постирал, другое выбил о коновязь. Меч наточил, маслицем смазал. Кольчуга без повреждений оказалась – как и шлем, а вот щит требовал ремонта. Железная окантовка по его окружности кое-где, попав под удары шведов, оказалась повреждена, но сам щит выдержал. Пришлось Алексею к щитнику идти с поклоном.
За делами и вечер настал. Но только Алексей спать собрался, как появившийся посыльный вызвал его к сотнику. Удивился Алексей: для рядового гридя непосредственный начальник – десятник, это как командир отделения в армии. Сотник десятникам приказы отдает, а те уже руководят дружинниками. Иерархия и единоначалие, как в любой армии мира во все времена.
У сотника была своя изба.
Алексей подошел, постучавшись, вошел. Было удивительно и непривычно увидеть в вечернее время сотника Онуфрия вместе с князем. За одним столом с ними еще человек незнакомый сидел.
Алексей поприветствовал начальников.
– Садись, разговор есть.
Алексей уселся на лавку. Грехов за собой он не знал, поэтому не тревожился.
– Как служба идет? – поинтересовался сотник.
– Хорошо. Оружие в готовности, лошадь подкована и вычищена. Коли будет княжья на то воля, хоть сейчас в поход на ворога.
Князь улыбнулся. Ну да, начальство бравые ответы любит.
Сотник повернулся к князю:
– Великий князь! О сем воине я говорил тебе. Он под рукой Евпатия Коловрата воевал – десятником. В бою на ижорских землях я за ним приглядывал – завсегда в первых рядах видел. Напорист, смел, не одного шведа живота лишил.
– Славно! – Князь внимательно поглядел на Алексея, как будто увидел его впервые. А может, и так, ведь под его началом тысяча дружинников, запомнишь ли все лица? А щиты да шлемы да кольчуги у всех одинаковы. Конечно, князю не все равно, кто будет руководить десятком, от стойкости и боевого умения десятка иной раз многое зависит. Струсит десяток, отступит, в брешь противник ворвется – порушится монолитный строй. А с другой стороны – у князя таких десятников сотни набираются, невелика птица.
– Будешь ли верно мне и Новгороду служить, как служил? – Князь огладил небольшую бородку.
– Буду, княже, иначе не пришел бы в Новгород. Ты удачлив, княже, прости меня за смелость, и тебе предстоят великие победы.
– Ишь ты! – удивился князь. – Не хочу слова твои за лесть считать. А вот десятником быть заместо убитого Петра – предложу. Возьмешься ли?
– Возьмусь, княже, дело знакомое.
– Значит, так тому и быть. – Князь повернулся к Онуфрию. – Занеси в писцовую книгу.
– Благодарю за доверие, княже. Оправдаю.
– Надеюсь. Выпил бы я чарку доброго вина с тобой да с Онуфрием, да дела не позволяют, времени нет. Ступай с Богом!
Алексей кивнул – в пояс кланяться у новгородцев не принято – и вышел.
Когда заявился в воинскую избу, некоторые дружинники поинтересовались:
– К самому сотнику вызывали?
– Выше бери, к князю!
– Да ну! А зачем?
– С сегодняшнего дня я десятник вместо убитого Петра.
Все удивленно замолчали. Некоторые уже не один год служат, но десятниками не стали, Алексей же без году неделя – и уже продвинулся.
Десятник –
Вот чего у дружинников не было, так это зависти. Десятник, как и воины его десятка, так же нес все тяготы службы. Случись бой – будет стоять плечом к плечу перед врагом со своим десятком, только спрос с десятника выше. Опростоволосился воин – сбруя ветхая, оружие ржавчиной тронуло, – в первую очередь выволочку от сотника или воеводы десятник за нерадение получит. Понятно, воина он позже вздует, в караул лишний раз поставит или еще как, но выслушивать нарекания неприятно. И приходилось десятнику не только за своим конем или оружием смотреть, но и за десятком.
Хотя, по правде сказать, десяток Алексею достался хороший, старался в свое время убитый Петр. Все гриди старослужащие, службу знают и дорожат ею, все сами без напоминаний делают.
Хуже было то, что десятников отвлекали на обучение новиков. В учебных боях в пару к новику ставили опытных воинов, а то и вовсе десятник весь день молодых упражнениями натаскивал. Но и польза от этого была, присматривали себе десятники способных людей. Неспособных отсеивали, а ловких да хватающих на лету к себе в десяток брали. Иной раз десяток доходил до тринадцати-четырнадцати человек – движение в десятках было всегда. После боев были потери, уходили по болезням, по возрасту, иные – найдя более спокойный образ жизни. Скопив немного деньжат, открывали свое дело, к чему способны были. Говоря современным языком, происходила ротация кадров. А некоторые, как Алексей, на повышение шли. На место погибших сотников ставили десятников из толковых гридей, проявивших себя в боях, потому состав десятка за год обновлялся на треть.
Князь был молод, но умен и хитер. Кроме того, он периодически советовался по важным вопросам с отцом – после нашествия моголов Александр решал важные для себя и Руси вопросы.
Бороться сразу с двумя угрозами – Западом и моголами – невозможно, не хватит сил. Княжества раздроблены, нет одного объединяющего начала, а да и будь оно – нет достаточно войск. Вся Русь исчислялась количеством около пяти миллионов человек населения, и общая численность дружинников у всех князей насчитывала десять-пятнадцать тысяч. Ополчение, собранное в период нападения сильного врага, могло дать еще тысяч сто-двести. Но оно плохо обучено, большинство ополченцев – пешцы, и нет мобильности, поскольку нет верховых лошадей. Остальное население – старики, женщины, дети и монашествующие для ополчения не подходят. Кроме того, в ополчение надолго призвать нельзя. Кто-то должен пахать землю, сеять хлеб, ловить рыбу, ковать железо – без этих молодых мужчин жизнь через некоторое время просто замрет.
После раздумий Александр принял важное решение – от моголов можно откупиться данью. Десятина от всех доходов – нагрузка серьезная, учитывая, что надо платить еще и в княжескую казну на содержание княжества.
Но моголы, получив дань, на большее не претендовали, поскольку понимали: нельзя резать курицу, несущую золотые яйца. Поэтому они не посягали на земли княжеств, власть князей и на вероисповедание.
А вот Ливонский орден, а также его союзник Швеция хотели всего: захватить земли, население их сделать рабами, поставить во власти своих людей, обратить аборигенов в католическую веру… Не захотят принять римскую унию – так даже лучше, огнем и мечом уничтожить недовольных, все равно рабов хватит для обработки земель. А в городах должны жить рыцари и их прислуга, миссионеры.