Сотня золотых ос

Баюн София

…

А домик и правда был замечательный — маленький, всего в два этажа и крыша синяя. И деревья вокруг настоящие росли — Бесси даже потрогала ствол на всякий случай. Ствол был живой, холодный и шершавый. Она видела деревья, но они обычно за городом росли, потому что у многих была аллергия, и их заменяли голограммами с проекторов.

Забор только ей не понравился — такие часто рисовали на стенах посмертных конвентов. Бесси такие видела — тесные комнаты без окон, где оставались все аватары и их апгрейды, играла музыка, которая человеку при жизни нравилась, и

иногда еще были всякие штучки, которые родственники моделировали — цветочки, журавлики из бумаги или свечки. И на стенах вот такие заборы рисовали. Бесси не поняла, зачем вокруг такого замечательного домика такой жуткий забор, но к счастью, на него можно было не смотреть.

Ее этот забор еще и пускать не хотел, вопросы странные задавал — не несет ли она что-то запрещенное и нет ли у нее чего-то, что может взрываться. Глупости какие, взрываться.

А еще у домика были окна, настоящие! Бесси давно не видела окон, а тут они даже без занавесок, совсем прозрачные, а за ними — желтый свет.

— Аве Аби! Смотри, какой домик!

— Обрабатываю запрос… — прохрипело в наушнике.

— Ты покажись и посмотри, — предложила Бесси.

Аби вечно норовил подключиться к какой-нибудь камере или воспользоваться своими, а потом не знал, куда смотреть. Вот когда он в человеческом виде ведь гораздо проще — надо просто пальцем показать, он туда и будет смотреть. А смотреть точно есть на что!

Там, за окнами, она видела людей. Это было совсем непривычно — видеть сквозь дырку в стене как кто-то ходит в комнате, но ужасно увлекательно. Бесси даже подумала постоять во дворе подольше, но ей хотелось поскорее отдать записки рыжему Освальду — наверное, он ждет! — и выпустить паучков. Им наверное скучно в кармане сидеть.

Но сначала нужно дождаться Аби. Он с минуту пытался собраться из помех и голубого свечения, а потом наконец-то встал рядом с ней. Бросил на нее быстрый взгляд и полностью повторил ее позу.

Глаза у него были хитрые-хитрые. Бесси улыбнулась. Аби, конечно, ее не обманывал, просто не всегда понимал, чего от него хотят и зачем его позвали.

— Красиво, — уточнила она.

Несколько секунд Аби не двигался и лицо у него оставалось отрешенным, а глаза — хитрющими, будто он раздумывал, подшутить над ней или нет. А потом он медленно повернулся к дому и очень убедительно восхитился. Может даже слишком убедительно, но Бесси решила на этот раз об этом не думать.

Кто-то в окне помахал ей рукой. Бесси помахала в ответ, и Аби повторил за ней.

— Скройся, — скомандовала она, заметив, как по его рукаву побежали помехи.

— Эй, ты новенькая? Проводить тебя?

На крыльце стояла девушка в желтом свитере. Наверное, она и махала из окна. Бесси торопливо спрятала браслет под манжету и подошла ближе.

— Нет, я к другу пришла, — ответила Бесси, как Марш ее учила.

Она только сначала сомневалась, что Освальд считает ее другом, но Марш сказала, что он самый лучший ее друг, с платформы аэробусной ради нее бы прыгнул. Она это как-то так говорила, что Бесси решила, что это тоже шутка была, и вообще не очень-то поверила, что Освальд

считает ее другом, но Марш наверное хотела ей приятное сделать, и не хотелось ее расстраивать.

— Э-эй, ты тут? Друга-то твоего как зовут? — позвала ее девушка. Оказалось она успела достать трубку, почти такую же, как у Марш, только от этой не дымом пахло, а персиками, и дым был не прозрачный, а сиреневый.

— Да-да, — спохватилась Бесси.

Вот поэтому ей было трудно с кем-то дружить. Она все запоминала, все слышала, но часто отвлекалась, и люди на нее обижались.

Но девушка совсем не обиделась. Она улыбалась, курила и разглядывала двор с таким довольным видом, будто сама все деревья высаживала. А может, правда высаживала?

Вот это было бы здорово!

— Освальд, — Бесси вспомнила, что был еще вопрос. — Он выпускается, выпускается скоро. А это не вы деревья сажали?

— Что?.. — растерянно пробормотала девушка, выпуская клуб лилового дыма. — Нет, я пациент, я не сажаю деревья… меня Джен зовут. А тебя?

— Бесси. — Она нахмурилась. Марш что-то говорила про пациентов, вроде что они не очень хорошие люди, и вообще слово «пациент» плохо звучало. Если «пациент» — значит, чем-то болен. Значит, человеку сейчас плохо.

Но Джен выглядела довольной, только отрешенной немного, почти как Аби, пока ему не подскажешь, зачем его вызвали.

— Очень хорошо. Я не знаю, где сейчас Освальд, — улыбнулась Джен. — Ты повидаться пришла? Давай вместе его поищем?

Бесси замялась. Марш сказала, что нельзя говорить, что она что-то принесла, но Бесси ужасно не любила врать, да и не умела совсем.

Но ведь она пришла повидать Освальда?

— Повидаться, — сказала она, на всякий случай зажмурившись. — Пошли, пошли поищем.

— Ну и хорошо. Пошли, чего мы тут мерзнем…

Они мерзли, потому что Джен курила, но Бесси не стала ей об этом напоминать.

Наверное, она тоже была рассеянная.

Внутри дом тоже был замечательный, и Бесси пожалела, что нельзя его показать Аби — люди почему-то странно смотрели, когда рядом с ней барахлил его призрак. А она хотела бы показать кремовые стены с огромными экранами, на которых что-то такое странное показывали, вроде пятен разноцветных, но в них угадывались то кроны деревьев и птички, то блики солнца на воде, а еще были гладкие и мокрые черные камни. На других экранах вообще ничего не разобрать было, только пятна, но очень яркие и тоже красивые. Но лучше всего, конечно, были окна. Хотелось остановиться и посмотреть, потрогать стекло, но Джен быстро шла, а Бесси пыталась не отставать.

И музыка играла из всех динамиков, хорошая, но спокойная слишком — Бесси даже спать захотела. А на полу коврики были разноцветные, толстые такие, смешные. Она решила, что на обратном пути обязательно их тоже поразглядывает.

— Эй, Анни, ты Освальда не видела? — весело спросила у кого-то Джен. Бесси не стала смотреть — у окна больно уж замечательный коврик был, с бахромой.

— Он на тренинге, дорогая. С табуреткой разговаривает, — ласково ответила Анни. — А кто это его спрашивает?