Сотрудник агентства "Континенталь"
Шрифт:
Игнасио с такой силой осадил свою, что она поднялась на дыбы, и не успели опуститься на землю ее передние копыта, как мексиканец, соскочив с седла, уже занес ногу над порогом. Второй всадник не отставал от него.
Бородатый Игнасио увидел мертвеца. Он кинулся к нему, взмахнул хлыстом и гаркнул:
– Arriba, piojo! [21] Мандолина в доме смолкла. Я вскочил.
Бородатый удивленно раскрыл рот.
Его хлыст задел пуговицу покойника, зацепился, и петля на рукояти
21
Вставай, мерзавец! (ucn.)
Я уже час держал револьвер. Я был близок. Я мог не торопясь выбрать цель. Когда рука мексиканца дотронулась до револьвера, я прострелил ему и руку и бедро.
Пока он падал, я увидел, как Милк-Ривер ударил второго револьверным стволом по затылку.
– А мы вроде неплохо сработались, – сказал мой загорелый помощник, нагнувшись, чтобы подобрать неприятельское оружие.
Громогласные проклятия бородатого затрудняли нашу беседу.
– Которого ты оглушил, я суну в погреб, – сказал я. – Следи за Игнасио – вернусь, мы его перевяжем.
Оглушенный очнулся только тогда, когда я проволок его полдороги до подвала. Остальную часть дороги я подгонял его револьвером, потом пинком отправил внутрь, пинками отогнал остальных арестантов от двери, закрыл ее и запер перекладиной.
Когда я вернулся, бородатый перестал шуметь.
– За тобой кто-нибудь едет? – спросил я, опустившись возле него на колени, и перочинным ножом принялся разрезать на нем штанину.
Вместо ответа я услышал разные сведения о себе, о моих родителях и моих повадках. Все оказались неверными, зато колоритными.
– Язык ему, что ли, к ноге примотать? – предложил Милк-Ривер.
– Пускай покричит!
Я снова обратился к бородатому:
– На твоем месте я бы ответил на этот вопрос. Если наездники X. А. Р.'а прискачут за тобой сюда и застанут нас врасплох, руку даю, что тебя линчуют.
Он об этом не подумал.
– Si, si... Пири и его люди. Они sequir – mucha rapidez! [22]
– Кроме тебя и этого второго, у вас кто-нибудь остался?
– Нет! Ningiin! [23]
22
Да, да... гонятся – очень быстро.
23
Никого!
– Милк-Ривер, попробуй разведи перед домом костер побольше, а я тут кровь остановлю этому гусю.
Парень посмотрел на меня разочарованно:
– Что же, мы им и засады никакой не сделаем?
– Нет, если не возникнет необходимость.
Пока я накладывал мексиканцу жгуты, Милк-Ривер развел исполинский
– Руки вверх, эй, вы!
– Спокойно! – предостерег я Милк-Ривера и встал. Но рук не поднял.
– Представление окончено, – крикнул я в темноту. – Подъезжайте.
Прошло десять минут. На свету появился Пири. Его квадратное лицо было угрюмо и покрыто разводами грязи. Лошадь – вся в бурой пене. В обеих руках он держал револьверы.
За ним следовал Данн – такой же грязный и угрюмый, и тоже с оружием наготове.
За Данном никто не выехал. Значит, остальные рассредоточились вокруг нас в темноте.
Пири нагнулся над головой лошади, чтобы рассмотреть Большого Игнасио, который замер на земле, затаил дух.
– Мертвый?
– Нет... ранен в руку и в ногу. Кое-кто из его друзей у меня под замком, в доме.
При свете костра бешено сверкнули белки его глаз.
– Других можешь оставить себе, – грубым голосом сказал он. – Нам хватит этого.
Я понял его правильно.
– Все у меня остаются.
– Я тебе ни на грош не верю, – прорычал мне сверху Пири. – Я позабочусь сам, чтобы налеты Игнасио кончились раз и навсегда. Я с ним разберусь.
– Ничего похожего.
– Как же, интересно, ты мне его не отдашь? – Он злобно рассмеялся. – Или думаешь, что нас с ирландцем двое? Если не веришь, что ты окружен – рыпнись!
Я верил ему, но:
– Это не имеет значения. Если бы я был бродяга или старатель, или вообще какой-нибудь одиночка без связей, ты бы со мной долго не церемонился. Но я не такой, и ты понимаешь, что я не такой. Я на это рассчитываю. Игнасио ты получишь, только если меня убьешь. Никак иначе! Вряд ли он тебе так нужен.
С минуту он глядел на меня. Потом коленями подал лошадь к мексиканцу. Игнасио сел и начал умолять меня, чтобы я его спас.
Я медленно поднял правую руку к револьверу, который был у меня под мышкой.
– Брось! – рявкнул Пири, направив оба револьвера мне в голову.
Я улыбнулся ему, медленно вытащил револьвер, медленно повернул его – так, что он оказался между револьверами Пири.
Эту позицию мы сохраняли довольно долго: времени, чтобы вспотеть, хватило на обоих. Неуютное положение!
В его воспаленных глазах мелькнула непонятная искра. Я слишком поздно понял, что за ней последует. Револьвер в его левой руке отвернулся от меня – выстрелил. В темени Игнасио появилась дыра. Он свалился набок.
Милк-Ривер, ухмыляясь, снял Пири с лошади одной пулей.
Револьвер в правой руке Пири выстрелил уже над моей головой: я удирал из-под копыт его лошади, взвившейся на дыбы. Грохнули револьверы Данна.
– В дом! – крикнул я Милк-Риверу и дважды выстрелил в лошадь Данна.