Сотрудник агентства "Континенталь"
Шрифт:
12. Новый курс
Я отправился охотиться на Максуэйна. Телефонный справочник не поведал мне ничего. Я пошел по бильярдным, табачным лавкам, подпольным барам – сначала просто высматривал, а потом стал задавать осторожные вопросы. Это тоже ничего не дало. Я побродил по улицам, выискивая кривые ноги. Тоже впустую. Я решил вернуться в гостиницу, вздремнуть и продолжить охоту вечером.
В дальнем конце вестибюля какой-то человек опустил газету, за которой прятался, и двинулся мне навстречу. У него были кривые
Я небрежно кивнул ему и прошел мимо, к лифту. Он окликнул меня:
– Эй, можно вас на минутку?
– Только на минутку. – Я остановился, изображая равнодушие.
– Мы тут оба на виду… – нервно заметил он.
Я повел его к себе в комнату. Максуэйн оседлал стул и сунул в рот спичку. Я сел на кровать и стал ждать, что он скажет. Пожевав спичку, он начал:
– Хочу выложить тебе все начистоту, братец. Я…
– Не трать слов, – сказал я. – Ты ведь знал, кто я такой, когда подцепил меня вчера? Буш вовсе не советовал тебе на него ставить. И ты поставил на него только потом. А про его делишки ты знал, потому что сам раньше был фараоном. Ты решил, что если тебе удастся напустить меня на него, то на этом и тебе отвалится немножко деньжат.
– Будь я проклят, если собирался выкладывать тебе все без остатка, – сказал он, – но теперь спорить не стану.
– Выиграл что-нибудь?
– Шестьсот монет. – Максуэйн сдвинул шляпу на затылок и поскреб лоб изгрызенным концом спички. – А потом продул все в кости, да еще две сотни выложил из своего кармана. Что ты на это скажешь? Взял шесть сотен не глядя, а сегодня клянчу четвертак на завтрак, словно бродяга какой.
Я сказал, что ему крупно не повезло, но такова жизнь.
Максуэйн ответил: «Угу», – сунул спичку обратно в рот, помусолил ее и добавил:
– Вот почему я решил пойти к тебе. Я ведь из ваших…
– За что тебя вышиб Нунан?
– Вышиб? Как это вышиб? Я сам ушел. Мне подвалило немного деньжат по страховке, когда жена погибла в автомобильной катастрофе, я и ушел.
– А я слышал, он тебя выставил, когда застрелился его брат.
– Не того слушал, кого надо. Можешь спросить Нунана, он подтвердит – я по своей воле ушел.
– Мне это все равно. Выкладывай, что тебе надо?
– Я на мели, дошел до точки. Я знаю, что ты оперативник из «Континентал», и быстро допер, чем ты тут занимаешься. Мне много чего известно об этом городишке. Мог бы на тебя поработать, я же бывший сыщик, знаю, что к чему на той и на другой стороне.
– Хочешь наняться ко мне в стукачи?
Он взглянул мне прямо в глаза и сказал спокойно:
– Не обязательно выбирать самые паршивые слова.
– Я дам тебе работу, Максуэйн. – Я вынул документ Мертл Дженнисон и передал ему. – Расскажи-ка мне вот про это.
Он медленно прочел бумагу, шевеля губами. Спичка прыгала у него во рту. Потом встал, положил листок на кровать и хмуро на него уставился.
– Сперва мне нужно кое-что выяснить, – сказал он очень серьезно. –
Я захохотал и сказал:
– Не дури. Ты же знаешь, что я не дам тебе удрать.
– Я этого не знаю. – Он так же серьезно покачал головой. – И ты тоже. Ты знаешь только, что постараешься меня удержать.
– Постараюсь, – подтвердил я, окидывая его взглядом. На вид он был крепкий, сильный малый, лет на шесть моложе меня и килограммов на десять легче.
Он стоял в ногах кровати и смотрел на меня мрачными глазами. Я сидел на краю и смотрел на него теми глазами, которые у меня имелись на данный момент. Так мы провели почти три минуты.
Часть этого времени я употребил на то, чтобы измерить расстояние между нами и сообразить – сумею ли я, извернувшись, ударить Максуэйна ногами в лицо, когда он на меня прыгнет. Достать револьвер я не мог, Максуэйн стоял слишком близко. Едва я закончил свой мысленный эксперимент, он заговорил:
– То вшивое кольцо не стоило тысячу. Выручил за него две сотни, и то, можно считать, повезло.
– Садись и рассказывай.
Он опять покачал головой.
– Сперва хочу знать, что из этого получится.
– Засажу Шепота.
– Я не про него. Я про себя.
– Тебе придется пойти со мной в полицию.
– Не пойду.
– Почему? Ты просто свидетель.
– Я просто свидетель, которому Нунан может пришить взяточничество или сообщничество или то и другое вместе. Он своего не упустит.
Дальше переливать из пустого в порожнее не имело смысла. Я сказал:
– Очень жаль. Но пойти тебе придется.
– Ты меня поведешь, что ли?
Я выпрямился и потянулся правой рукой к бедру. Он кинулся на меня. Я качнулся назад, извернулся и выбросил ноги ему в лицо. Это хороший трюк, но сейчас он не сработал. Спеша до меня добраться, Максуэйн сильно толкнул кровать, и я грохнулся на пол.
Приземлившись на спину, я попытался откатиться под кровать, одновременно зытаскивая из кармана револьвер.
Бросок перенес Максуэйна через низкую спинку кровати, он перекувырнулся и свалился рядом со мной, треснувшись об пол затылком.
Я приставил ствол револьвера к его левому глазу и сказал:
– Тоже мне циркач нашелся. Не шевелись, пока не встану, а то сделаю дырку в голове, чтобы было куда мозги наливать.
Я встал, нашел свой документ, положил его в карман и позволил встать Максуэйну.
– Разгладь шляпу – помялась. И галстук чтобы спереди болтался, а то опозоришь меня на улице, – приказал я, проводя рукой по его одежде. Ничего похожего на оружие там не оказалось. – Невредно запомнить, что эта хлопушка будет у меня в кармане, всегда под рукой.
Он поправил шляпу и галстук.
– Слушай-ка, – сказал он, – я вижу, что влип, и брыкаться теперь ни к чему. Допустим, я буду слушаться. Как насчет того, чтобы забыть про эту вольную борьбу? Мне будет спокойнее, если они поверят, что я сам пришел, без уздечки.