Сотрудник агентства "Континенталь"
Шрифт:
– Пьяный как сапожник! – сказал Кросвэйт.
– Но мы не хотим, чтоб нас связывали с этим другим несчастным случаем, к которому мы не имеем никакого отношения, которому могут придать излишний вес при рассмотрении небольшого происшествия. Что мы хотим, так это найти того человека, или людей, которые украли машину и переехали Джона Ньюхауса. Если они будут задержаны до того, как мы пойдем в суд, мы избежим опасности пострадать от их преступления. Полагаете ли вы, что сможете найти их до понедельника?
– Я попробую, – пообещал я, – хотя это не...
Человек-воздушный шар прервал меня тем, что
– Три часа, – сказал он. – У меня игра в гольф в половине четвертого.
Он взял со стола свою шляпу и перчатки, – Найдете его, не так ли? Какая досада – попасть за решетку!
И он вразвалку пошел прочь.
Два
Из офиса адвоката я отправился в Зал Правосудия и, потратив несколько минут, нашел полицейского, который прибыл на угол Клэй-стрит и Кирни-стрит через несколько секунд после того, как Ньюхаус был сбит.
– Я только вышел из Зала, как заметил машину, что стремглав скрылась за угол Клэй-стрит, – сказал полицейский, большой и рыжий, по имени Коффи. – Затем я заметил людей, собирающихся вокруг, я подошел и обнаружил распростертого на земле Джона Ньюхауса. Он был уже мертв. Полдюжины людей видели, как его сбили, и один заметил номер машины, что это сделала. Мы нашли стоящий пустым автомобиль тут же, за углом, на Монтгомери-стрит, он был повернут на север. В машине сидели двое, когда сбили Ньюхаус, но никто не разглядел их. В машине никого не было, когда мы ее нашли.
– В каком направлении шел Ньюхаус?
На север, по Кирни-стрит, и он на три четверти перешел Клэй-стрит, когда был сбит. Автомобиль тоже ехал вдоль Кирни-стрит на север, и повернул на восток на Клэй-стрит. Это, возможно, было не единственным преступлением этих парней в автомобиле – если судить по словам очевидцев несчастного случая. Ньюхаус переходил улицу, глядя на листок бумаги у него в руках. Я в его руке нашел только обрывок иностранной банкноты, и я предполагаю, это часть того, на что он смотрел. Лейтенант сказал, что это голландские деньги – банкнота в сто флоринов [7] .
7
Флорины - валюта, имевшая хождение в голландских колониях на Карибских островах.
– Выяснили что-нибудь насчет тех людей, в автомобиле?
– Ничего. Мы опросили всех, кого смогли найти в районе пересечения Калифорния-стрит и Кирни-стрит – где автомобиль был украден, и в районе Клэй-стрит и Монтгомери-стрит – где его бросили. Но никто не помнил, чтобы он видел как парни входят и выходят из него. Человек, которому принадлежит автомобиль, им не управлял – я предполагаю, машина была украдена. Сперва я думал, что с этим происшествием что-то нечисто. У этого Джона Ньюхауса под глазами были двух- или трехдневной давности синяки. Но мы выяснили, что у него был сердечный приступ несколько дней тому назад, и он упал, и ударился лицом о стул. Он проболел дома три дня, и вышел на улицу только за полчаса до несчастного случая.
– Где он жил?
– На Сакраменто-стрит. Его адрес у меня где-то здесь.
Он
Больше по этому делу у полицейского ничего не было, и я оставил его.
Три
Своим следующим шагом я должен был обойти всех, кто был поблизости от места угона автомобиля, и от места, где его бросили, и опросить их. Полиция уже без всякого результата прошлось по этому полю, и вряд ли я найду здесь что-то полезное; но я не имею права манкировать своими обязанностями по этой причине. Девяносто девять процентов в работе детектива это терпеливый сбор информации – и ваша информация должна быть по возможности из первых рук, независимо от того, кто уже поработал на этой делянке раньше вас.
Прежде чем начать с этого перекрестка, я все же решил забежать за угол и заглянуть в принадлежавшую погибшему типографию – она была всего в трех кварталах от Зала Правосудия – и узнать, вдруг кто из служащих слышал что-нибудь, что могло бы мне помочь.
Предприятие Ньюхауса занимало первый этаж маленького здания на Калифорния-стрит, между Кирни-стрит и Монтгомери-стрит. Маленький офис спереди был отгорожен перегородкой, а сзади дверь из него вела в типографскую мастерскую.
Единственным обитателем маленького офиса, когда я зашел с улицы, был маленький, коренастый, взволнованно выглядящий блондин лет сорока, или около того. Он сидел за столом в нарукавниках, и сличал какие-то цифры в гроссбухе с пачкой бумаг перед собой.
Я представился как сотрудник Детективного Агентства «Континенталь», и сказал, что занимаюсь расследованием смерти Ньюхауса. Он назвал свое имя — Бен Сулз, и сказал что работал у Ньюхауса мастером. Мы обменялись рукопожатиями, затем взмахом руки предложил мне стул по другую сторону стола, оттолкнул от себя бумаги и книгу, над которыми он трудился, и с отвращением почесал голову карандашом.
– Это ужасно, – сказал он. – Что с одним, что с другим. У нас работы выше головы, я взялся за эти книги, хотя ничего совершенно в них не понимаю, и...
Он прервался, чтобы ответить на телефонный звонок.
– Да... Это Сулз... Мы над этим сейчас работаем... Я дам их вам к полудню понедельника, по крайней мере... Я знаю! Я знаю! Но смерть босса задержала нас. Объясните это мистеру Кросвэйту. И... И я обещаю вам, что вы их получите в понедельник утром, уверяю вас! – Сулз раздраженно кинул трубку на рычаг и посмотрел на меня.
– И вы думаете, что раз это его собственный автомобиль переехал босса, у него хватит такта не орать при задержке в работе?
– Кросвэйт?
– Да – один из его секретарей. Мы печатаем всякие рекламные листовки для него – обещали изготовить их еще вчера – но из-за смерти босса и пары новых людей, что еще учатся работать, мы опаздываем со всеми заказами. Я здесь восемь лет, и это впервые, когда мы терпим провал с выполнением оплаченных заказов – и каждый проклятый клиент вопит как потерявший голову. Если бы мы походили на большинство типографий, то они приучились бы ждать; но мы были слишком любезны с ними. Но этот Кросвэйт! Его автомобиль задавил босса, а он еще шум поднимает!