Сотворение. Роман-реконструкция славянской мифологии
Шрифт:
– Пущу. Иди! Но всё уже случилось! Меня ты полюбила в образе цветов! Твоей душой тогда я завладел, напился нежности, любви и счастья! От этих чувств родится сын Ярило. Он будет пахарь!
Заплакала, запричитала Дива:
– Велес, тебя я ненавижу! Не будет счастья тебе в жизни, коль ты обманом цели достигаешь!
– Тем счастьем буду жить, которое прошло. Прощай, прекрасная и не моя!
– Перун тебя убьёт!
– От мелкой мести что тебе за радость, когда я погибаю от любви! Почти мертвец… Кто знает, чем я завтра обернусь? Может, дождинкой, чтоб лицо твоё ласкать, или туманом обнимать колени, иль ветром щёчки целовать… Убила нелюбовью ты меня!
Вдруг
Тоскливо в Сварге Вышеню жилось. Он замечал богов несовершенство. Его душа гармонии желала, чтобы никто не ссорился ни с кем, никто бы никого не обижал, не лгал, не изменял. А, между тем, он замечал, что бог Чурила с Тарусой слишком часто по лесу гуляет и жаждет увести её от Бармы, а Диву соблазнить Велес стремится, хотя считает себя другом Перуна.
– Несовершенства много на земле. Я только собственным примером могу добру сварожичей учить. Пошли, Всевышний, мне жену, подругу, чтобы могла она моею стать душой, богов любила, как сестра и мать.
Едва сказал слова такие Вышень, как в одно мгновенье возле ног его расцвела пурпурно астра, из которой родилась богиня, прекрасная, словно заря, и нежная, будто перо жар-птицы.
– Я ждал тебя, – сказал с восторгом Вышень.
– Меня послал к тебе великий Род, чтобы с тобой я разделила вечность. Нарёк меня он Майей.
– Я счастлив видеть тебя, Майя! Прекраснее ты всех цветов вокруг. Сомнения мне не дают покоя. Поможешь ли ты мне развеять их?
– Любовью одарить хочу тебя. Сомнения, тоску и боль развею. Я знаю, что родится сын у нас.
– Уже предчувствую его приход. От бедствия он Явь спасёт однажды, – ответил Вышень, взгляд его блуждал в грядущем, но пока что недоступном, которое лишь Мокошь знать могла.
Гремела свадьба Вышеня и Майи. Все боги веселились и плясали, лишь мрачным Святогор сидел. Характером он был угрюм, неразговорчив, а потому гостей не удивляло настроение его. Как валуны, передвигая мысли, Святогор, поглядывал на Майю, лёгкую, как облако над садом. Не понимал, что происходит с ним, однако глаз от Майи отвести не мог. Уж слишком хороша была богиня! Казалось, день и ночь смотрел бы, но насмотреться никогда не смог. Может, украсть её у жениха? Законы Сварги запрещают это. Так и сидел он с каменным лицом.
– Довольно, Святогор, грустить, к нам в хоровод иди, – позвал его Перун.
– Нет, не хочу!
– Суры испей, – Квасура предложил.
– Пьян без вина, – ответил Святогор и простонал или вздохнул.
– Сидишь, как на поминках! – упрекнул Велес.
– Не заслоняй невесту! Отойди!
Никто не трогал больше Святогора. За Майей искоса он наблюдал, которая в весёлом хороводе была всех краше и голосом высоким пела, ей вторил хор богинь.
Стой, мил хоровод!Стой, мил, не расходись!Скакала, плясала,Песни распевала.Танец водила,Венок уронила.Милый мой, поди,Венок подыми!МилыйСняла венок невеста с головы и по течению реки пустила. А рядом Вышень улыбался, на Майю с умилением смотрел. Любовью полнились глаза её. Взаимностью сердечной рождён был сын их Кришень, возникший на венке плывущем.
Русалки Майе поднесли ребёнка. Мать нежно на руки его взяла, поцеловала в лоб, потом уж Вышень поднял сына высоко, чтоб лицезреть могли ребёнка боги. Сварог благословил первого внука.
Засуетились милые богини, надоили молока и напоили Кришеня им вдоволь. Дед колыбельку смастерили, а мать с отцом постельку постелил и уложили сына спать. На этом свадьба завершилась.
Промолвил мрачно Святогор:
– Когда родит мне дочку Пенка, я Майей назову её. Она будет красивою и доброй. Но разве легче будет мне тогда? Как жаль, что ничего исправить невозможно. У каждого своя судьба на свете, как хочешь, ею так распоряжайся. Даже когда тебе и не под силу, не по душе влачить её. Ты должен, должен, должен! Как больно сердцу, когда твоя мечта, как птица, улетает прочь!
Перун неделю с молодой женою посидел и заскучал.
– Зачем жениться надо было мне? Ленивый, сонный я, лишь сплю и ем, а стрелы молний скоро поржавеют без употребления. О такой ли я судьбе мечтал? – с сожалением подумал он, позвал Чурилу, брата Дивы. – Иди сюда! Чего грустишь один?
Чурила сел на лавку рядом с Перуном, повесив голову.
– Ну, что с тобой такое происходит? Давай померяемся силой, – предложил Перун.
– Я не могу. Любовь съедает силы.
– Кого же любишь ты, что так устал?
– Любовь свою держать обязан в тайне.
– Женись! Жена, посмотришь, скоро надоест! Опять захочешь вольной воли!
– Она принадлежит другому.
– Ищи свою – таков Закон извечный Сварги.
– Она одна – моя…
– Богини все похожи друг на друга: щебечут, плачут, жалят и смеются… Пожалуй, всё равно, на ком жениться. А лучше не жениться вовсе! С кем силой бы помериться теперь, чтобы проверить не потерял ли я с женитьбой мощь былую?
– Со Святогором, – подсказал Чурила. – Он самый сильный в Яви.
– Согну его в дугу, посмотришь. Неповоротлив он, словно гора.
– Удачи и победы, – Чурила пожелал.
Перун его уже не слышал. Летел к горам – внизу вершины леса наклонялись и стонали. Он представлял, как свалит Святогора, положит на лопатки одним махом.
По саду Дива шла, с улыбкою Велеса вспоминала:
– Он мне сказал, будет сынок Ярило. Обманщик! Где же ты, моё дитя?
Она свернула на тропинку, где ландышами перед нею предстал Велес намедни, увидела Ярилу, рожденного из воспоминаний. Он лежал на травке, что-то лепетал.
– Сыночек мой! Родился! Наконец! А я не знала, солнышко, прости!
Ярило сел, потом на ножки встал, пошёл навстречу матери, и за три шага так вырос на глазах, что перед Дивою предстал он юношей прекрасным.
– Зачем, сынок, так быстро повзрослел? Нарадоваться не успела даже…
– Ну, что за радость малыша лелеять, когда земля ждёт пахаря? Её надо любить, ухаживать за ней.
– Сварожичи всё сделают, а ты бы отдохнул…
– Здесь каждый должен сеять за себя, своё предназначение исполнить…