Сотвори для меня зло
Шрифт:
— Олег! — Артём разжал пальцы, отпустив Вику и двинулся к привязанному, истекающему кровью бедолаге. — Говорят, ты не идёшь на контакт.
Подошёл к нему и выдернул изо рта кляп.
— Иди на хуй! — злобно прошипел в ответ и упёрся взглядом в Вику: — Не верь ему! Это все ложь! Меня хотят подставить! Ты же сама знаешь, скольким мы перешли дорогу.
— Не правильный ответ! — на пальцах Беркута уже поблескивал серебряный кастет.
Один
— Ты убил ее родителей? — задал вопрос Артём.
Ожидая ответа, вынул из кармана платок и начал натирать до блеска «орудие пыток».
В глазах Вики застыли слёзы. Девушка обняла себя руками и замерла. Тишина оглушала.
Кто-то сказал: молчание — знак согласия. Седой молчал…
— Я просто спустил курок! Я всего лишь наемное лицо! — Седой начал оправдываться понимая, что в этом «тоннеле» окончательно вырубили свет. Выхода больше нет. Кругом кромешная тьма.
— И потом, ты нашёл Вику и приютил ее? Так изощренно стал замаливать грехи? — подначивал его Артём. — Но понял, что девчонка толковая и стал пользоваться ею? Во всех смыслах.
— Ты блядь, святой? — Олег резко потерял интерес к Вике и дернул головой в сторону бывшего друга. — Ты сам ей пользовался как хотел.
Седой схватился за свою последнюю ниточку надежды, перевалив мнимую часть вины на другого.
Не сработало. Беркут всегда был честен в своих намерениях.
— Да! Не спорю! Но в отличие от тебя я сразу рассказал ей о положении дел и какую роль она сыграет в них. Вика не ходила несколько лет в неведение, беспрекословно доверяя мне, и выполняя грязную работенку, принимая ее за чистую монету.
Беркут устал от разговоров. По внешнему виду Вики понял, что с неё достаточно. Девочка умная, и так все поняла.
Он вытащил из-за спины пистолет и снял его с предохранителя.
— Уведи ее! — посмотрел на Павла.
— И что? Ты просто так, возьмёшь и пристрелишь меня? Не дашь отбиться? Это же низко даже для тебя! — нехорошо усмехнулся. Поддался вперёд идя на рожон, а вдруг прокатит?
Пришло время платить. Бумеранг по имени жизни, всегда возвращается неожиданно, заставляя отвечать за все поступки. Плохих поступков у Олега было намного больше…
— Низким было вогнать мне нож между лопаток, а я просто отплачиваю той же монетой.
Последнее, что удалось услышать Вике, перед тем, как Павел выволок ее на свежий воздух. Затем, последовал хлопок. Один выстрел и где-то сверху вспорхнув, закричали чёрные вороны.
Повисла тишина. Мерзкая, раздражающая нервные клетки, тишина.
Было настольно тихо,
Вот и все. Месть осуществлена. Справедливость восторжествовала? Тогда почему под ногами резко закружилась земля?
— Тихо… тихо… тихо… — Вику поймали чужие руки в кожаных перчатках. — Идём, у меня в машине есть вода.
Позади послышались громкие шаги и девушка обернулась. Сквозь мутную поволоку, увидела Артема.
— Уберите там! — мужчина отдал приказ охраннику, ища глазами девчонку.
— Увидите меня отсюда! — Вика шепнула Павлу пересохшими губами и крепче схватилась за его предплечье. Сейчас ей было сложно. Нужно было побыть одной.
***
Вика продолжала сканировать полупустым взглядом свой стакан с чёрным, как смоль кофе. Всё ещё была не в состоянии прийти в себя и осознать, что... всё закончилось?
Так просто? Так быстро? Столько времени и вот так: в одночасье всё изменилось?
— Ты как? — Артём сел напротив и схватил с тарелки мягкую венскую вафлю. С аппетитом надкусывая, смотрел на то, как Вика тонкими пальчиками оглаживает край картонного стаканчика.
— Не пойму если честно. — Мотнула головой, выдыхая, — точнее, с трудом понимаю. Всё слишком. Даже для меня.
— Что именно?
Казалось, что ничего не произошло. Просто вечер, просто кофе, просто вафли. Просто разговор за чашечкой горячего. Будто не он час назад касался спускового крючка, будто не он выпачкал свои руки в крови. Будто никто никогда и не слышал выстрела, который в небо поднял стаю птиц. Это... ужасало.
— Что связывало вас двоих? — наконец, взгляд девушки, приобрёл смысл. Глаза сузились, и Вика едва заметно перегнулась через стол, чтобы быть ближе к Беркуту.
— Что конкретно ты хочешь услышать, Вика? — Артём машинально провел своим языком по губам. Ему сейчас хотелось не вспоминать прошлое, а утонуть в настоящем. А именно: в ней. В строптивой девице, что день и ночь сидит в его голове.
— Всё, — коротко и яснее ясного. Артём бы рассмеялся, если бы силы оставались.
— Это было так давно, детка, — откинулся на спинку кожаного дивана и раскинул руки в стороны. Говорить об этом не хотелось совсем.
— У меня ведь теперь полно времени.
Упрямая ослица...
— И я обязательно расскажу тебе, хорошо? Просто, давай не сегодня?
— Но ведь я вообще о тебе ничего не знаю! Ты же молчишь, как партизан! Ничего о себе не рассказываешь! Хотя обо мне разнюхал всё что можно и нельзя! Ты знаешь всё по меня и мою семью! Я же не знаю ровным счётом ничего!