Соулмейты
Шрифт:
Хог только затянулся и выпустил дым, как тут же уловил краем глаза фигуру, что приближалась к нему. Да уж, только этого не хватало: знакомства с какой-то стервой. Лимит-то видел, как девушка проучила любителя «клубнички», но не придал этому никакого значения. Ему сейчас было не до того, чтобы интересоваться происходящим. Но с другой стороны, было немного удивительно, что какая-то красивая незнакомка приближается именно к нему. Ибо никто до сегодняшнего дня не подходил к этой лавочке, на которой всегда отдыхал первый лимитериец.
— Привет, красавчик! — конечно, «красавчиком» Элли его не
— Здравствуй, уродина! Если я дам тебе в морду, ты отвалишь куда-нибудь подальше? — резко ответил Хог, встретившись с ней взглядом.
5. Тут же повисло напряжённое молчание, из-за чего парочка безмолвно посмотрела друг на друга. Резкий ответ, да ещё и в грубой форме, заставил эрийку убрать улыбку с лица и дёрнуть бровями. Она ожидала либо улыбки, либо дружелюбия, либо мягкого спокойствия, но никак не откровенного хамства с угрозой. Фиолетовый взгляд был наполнен насмешливостью и раздражённостью, отчего девушка тут же почувствовала пробуждающуюся в ней злость. Так грубо с ней ещё никто не говорил! Точнее, говорили, но не тогда, когда она мило улыбалась и мелодичным голоском что-то спрашивала.
— Тебя не учили вежливо разговаривать с девушками? — нахмурилась Элли.
— А тебя не учили, что не нужно подходить к одиноким дядям, которые курят ДТ? — с той же язвительностью поинтересовался Хог.
Он определённо разозлил её своим беспричинным хамством. За такое отношение к себе хотелось врезать наглецу по морде, чтобы он заткнулся и, извинившись, отошёл в сторонку. Всего-то и нужно: сжать руку в кулак и ударить брюнета по лицу. Или хотя бы пощёчину спустить. Уж слишком сильно её злили глаза, в которых загорелся красный огонёк.
— Хм… ладно, — всё же Элли отошла от юноши, отчего тот облегчённо вздохнул.
«Отвалила, и то Слава Богу!», — подумал Хог, выпуская изо рта серо-синий дым.
Но он… ошибался. Эрийка отошла лишь от него, однако никуда идти не стала. Вместо того, чтобы обидеться на колкую грубость, девушка подошла к другому краю лавочки и села там. Эрийка, конечно, хотела посидеть в тенёчке, однако и тут было не так плохо. По крайней мере, горячие лучики не обжигали, а просто грели светлую, нежную, женскую кожу. Синеволосая слегка откинулась назад и запрокинула голову, чтобы лучи падали на её ключицу.
— М? — Элли приоткрыла один глаз и, поймав на себе взгляд незнакомца, презрительно фыркнула. — Чего вылупился, урод?
— А что, нельзя? — с той же интонацией рыкнул Хог.
— Нет, нельзя! Слишком дорогая эта услуга… для тебя, пф.
— Так у тебя ещё и цена есть? Ну и сколько ты стоишь?
Принцесса тут же распахнула глаза и мрачно посмотрела на лимитерийца, который обнажил улыбчивый, белоснежный оскал с двумя заостренными клыками. Это было трудно объяснить, но эрийка уже ненавидела этого юношу, и главной особенностью являлась бесящая ухмылка. Заодно и фиолетовые глаза, в которых полыхал красный огонёк.
— Хочешь сказать, что я шлюха? — злобно прошипела Элли, царапая ногтями деревянное покрытие лавочки.
— Ну, ты же сама сказала про «дорогую услугу». А нынче дорого стоит лишь «любовь», — ухмыльнулся Хог, имея в виду
— Хм, какие интересные познания! Теперь понятно, почему у тебя даже нормальных шмоток нет.
А вот это очень сильно задело Лимита, из-за чего парень убрал ухмылку и злым взглядом посмотрел на Эрию. Он прекрасно понял, что имела в виду девушка, и оттого ему уже захотелось открутить ей голову. Его день и без того был паршивым, а появление этой дамочки зародило в нём ненависть к ней. Левая рука сжалась в кулак и костяшками стукнула по лавочке, что и стало причиной насмешки для синеволосой.
— Ох, ну, извини, я не хотела тебя обидеть, слизнячок, — хитро улыбнулась Элли, цокнув язычком на окончании «Чок». — Но ты не волнуйся. По крайней мере, таких неудачников, как ты, не так уж мало.
— Зато ты исключительная! — огрызнулся Хог, чем развеселил эрийку. — Вон, как ртом шевелишь. По десять палок за обе щеки, и ещё четыре — по самую гортань.
Синеволосая перестала смеяться, зато ухмыльнулся брюнет. Ненавидящие друг друга взгляды снова пересеклись.
— Что-то у тебя язык слишком острый. Не против, если я тебя лишу его?
— Не против, если я лишу тебя девственности? — насмешливо фыркнул хэйтер, снова заткнув синеволосую. — Хотя… ты — девственница? Да ладно! У меня трусы и то больше, чем твои шорты. Сразу видно, что…
— Ну, что? Договаривай давай, смельчак! — мрачно прорычала Элли, но Хог лишь зажал нос и замахал ладонью. — Чего ты сразу заткнулся? Поранился о собственный язык?
— Нет, просто у тебя отвратительные духи!
Ругающиеся начинали ненавидеть друг друга всё больше и больше. Что Хог, что Элли — оба смотрели друг на друга злыми глазами, в которых читалось неприкрытое презрение, явная насмешливость и открытая враждебность. Кулак первого лимитерийца нервно стучал костяшками по лавке, когда как пальчики эрийки уже оставляли не одну царапину на дереве от ногтей.
— Буду откровенна: ты отвратителен мне ещё сильнее. Скажу большее, — Элли изогнула края губ в улыбке. — Твоя внешность вызывает во мне рвотную реакцию. Тьфу!
— Не поверишь, но я знаю, — обнажил улыбчивый оскал Хог. — Твой целлюлит на заднице уже вызвал во мне отвращение.
— Да что ты говоришь? Малыш, если я немножечко наклонюсь, то ты тут же начнёшь течь голодной слюной, как собака.
— Да??? Ты сначала задницу свою побрей, чтобы наклоняться передо мной. Отвратно мне пялить на пердак, полный волосни!
Оппоненты прорычали, уже и забыв о том, что они находятся не в отдельной комнате, а в аллее, где, помимо них, прогуливались другие охотники. Но это и неудивительно было, так как фиолетовые и красные глаза смотрели персонально лишь друг на друга. Если бы кто-нибудь проходил мимо возненавидевшей друг друга парочки, он — или она — удивились бы их разговору. Судя по содержанию, уже становилось ясно, что добра эти двое друг другу не желают.
— Мда-а. С такими параметрами неудивительно, если ты на всю жизнь останешься никому не нужным, а заодно и забытым, — ядовито ухмыльнулась Элли, насмешливо глядя на Хога. — Сразу видно, что тебя никто не принимает в коллектив, потому что ты никчёмное, безмозглое, мерзкое и грязное быдло. Дерьма кусок!