Совершенный
Шрифт:
Хорошо хоть со взрослыми совесть не просыпалась, а потому действовать выходило рационально.
«Готов человек жить в обществе и зарабатывать себе на еду и прочие удобства — хорошо, а нет — так и трупа будущего ответ. Или раба. Или штрафника, что скованным ремнями пойдёт в первой линии на врага».
Человеческий ресурс, всё же, в этих землях, как скорее всего и во всём прочем мире, оставался довольно ограниченным. И тратить даже самых тупых и агрессивных его представителей просто так было просто нерационально. Хотя иногда и очень хотелось, конечно.
Так что — да, у нас появилось
«Конечно, будущий конфликт был тем ещё секретом Полишинеля. Все, блин, всё прекрасно знали и понимали. Никакой государственной тайны… Хорошо хоть не роптали, прекрасно осознавая неизбежность такого исхода. Ну и в мои слова верили, конечно. Ведь на этот раз Кричащие камне уж точно готовы к нападкам врагов».
На текущий момент конфликт удалось удерживать в стадии этакой эпизодической войны. То есть на нас ходили в набеги, но и мы не отставали. И пока лидировали с большим отрывом — сказывались новые тактики с оружием, а также хорошая выучка и регулярное снабжение. Благо уж что-что, а воевать меня учили. В особенности против других людей.
Создатели вообще предполагали, что именно мне придётся подавлять восстания, мятежи и революций разных форм и размеров, что непременно вспыхнули бы после окончательной победы пришельцев. Так что в логистике, организации войск, стратегии и прочих подобных вещах я действительно кое-что понимал. По крайней мере по мнению моих бывших хозяев.
«Правда, учитывая, что в результате они едва унесли с планеты ноги, а одни из самых их именитых учёных подохли в коридорах моей лаборатории… Сомнительно, словом, что они действительно что-то понимали в человечестве».
Поэтому глупо было бы надеяться исключительно на своё обучение. И я держал ушки на макушке, а глаза — раскрытыми, внимательно отслеживая ходы противников через разбросанную сеть наблюдателей и секретов (т.е. скрытых позиций). А попутно готовился к тому, чтобы с Умой возглавить свой ударный кулак — двадцать лучших воинов, экипированных и вооружённых хорошими чешуйчатыми доспехами и арбалетами с воротом.
Наша цель была проста — по одному выбить каждого оставшихся наших соседей, приведя племена к миру и аннексии. В идеале, конечно, было бы разрешить все проблемы через дуэль вождей, однако именно в этих четырёх мой метод дал сбой по тем или иным причинам.
«У одних всё решает совет воинов, которые хотят нашей крови. У других вождь слишком хитрый и ни в какую не желает битвы один на один, всё отмазываясь какой-то там нечестностью
Словом, опять же, проблем хватало, и решать их было — такая морока…
* * *
Крики, чей-то смех и тихий скрип старых камней — шум, являющийся неотделимой частью его мира. С этими звуками он родился и жил, с ними же, казалось, ему суждено умереть. Даже если сгинет в чужих краях, отринуть эту часть себя просто не сможет.
Но кое-что его всё-таки беспокоило даже сквозь неглубокий сон. Чего-то явно не хватало. Мир казался каким-то другим, но в заботливых объятиях сна осознать разницу всё никак не удавалось.
Особенно громкий визг наконец заставил его проснуться.
Серый камень и дерево вокруг. Непонятная мягкость под ним. Другие запахи, другие ощущения на коже. И приятное тепло вместо въевшегося, казалось, даже в кости холода.
Ощущение неправильности нарастало.
Вместе с ещё одним непонятным для него криком, мир расцвёл тёплым солнечным светом. Откуда-то из-за прикрытого дощечками окна повеяло чем-то вкусным. Чем-то таким полузабытым, что он не кушал уже очень, очень давно. А спустя минуты напряжённого ожидания зазвучали чьи-то уверенные голоса. Мужские и женские. Причём среди вторых он всё никак не мог разобрать «старших», а среди первых — порыкивающий голос избранника Кровавого бога.
В висках запульсировала мысль: «Этого просто не может быть. Не может и всё тут. Так ведь не бывает, что…»
И тут он вспомнил. Вспомнил чужака, бросившего вызов их вождю. И его победу. И слова после неё. И страх, увядший после прибытия в другое племя. И…
За окном снова зазвучал крик. Нет, не крик, — поправил себя парень. — Смех. Это детский смех. То, что было запрещено под страхом побоев и чего похуже, разносилось в этом месте уверенно и регулярно.
Так странно. Так неестественно. Но привлекательно.
— К столу, детишки! — прозвучал уверенный женский голос с повелительными хриплыми нотками. Совсем как у той, что вчера рассказывала, где они будут жить. Точнее похожий, но всё же другой.
Вскоре призыв прозвучал ещё раз. И ещё. Четвёртого выкрика парень решил не дожидаться, поскольку если женщину не прервали, то это означает, что действует она по воле вождя. И никто не будет наказан. Да и кушать очень уж сильно хотелось.
Так для него и началось это утро…
…Поев, он продолжал прятаться в редких тенях, отмечая всё новые и новые странности этого места. Уверенные, здоровые люди ходили всюду. Явно едят много и регулярно. Много воинов. Много и не воинов. Но все носят оружие за пазухой, причём очень дорогое — из блестящих зеркальных камней. А уж одежда… Не идёт ни в какое сравнение с тем тряпьём, в котором им приходилось кутаться.