Совести нет
Шрифт:
— Коль, а хочешь, я тебя поучу ножи метать? — Спросила. Вдруг, не захочет.
Глаза мальца тут же загорелись интересом.
— Настоящие метательные ножи? — Он радостно захлопал ресницами.
Я коварно улыбнулась.
— Идем, найдём инвентарь и на улицу.
Яков
Я задумчиво повернул руль к конторе. Прежде чем ехать к своей стройке, хотел поговорить с Геком об опеке. Все-таки опека и усыновление — разные вещи и хотелось бы знать, в чем различия.
Вот только вырулив на стоянку, я, дернув ручник, выскочил из машины и побежал разнимать
— Твою мать, Гек! — Рявкнул я, когда он меня с силой отпихнул и вновь бросился на плохо стоящего Гарина, сбив его с ног.
С крыльца уже сбегали Виталик с Артемом. Втроем нам удалось оттащить небольшого с виду Гека от избитого Толика.
— Пустите. — Дернул плечами Генка, мрачно сверлящий севшего на земле замдиректора неприязненным взглядом.
— Успокойся. — Виталик встряхнул Корсарова за плечи. — Быстро рассказал, почему взбесился. — Приказал он.
Гек сплюнул на землю и выдавил из себя.
— Олька.
Все почему-то посмотрели на крыльцо, где стояла хрупкая девочка подросток и с ужасом смотрела на бегущую по подбородку Гарина кровь. Толик тоже не сводил с нее глаз.
— Совратил? — Спросил я, глядя, как девочка забежала внутрь здания.
Корсаров как-то иронично хмыкнул.
— Если бы совратил, то уже женился бы. — Предупредил он так, чтобы Толик слышал.
Гарин услышал и теперь перевел заинтересованный взгляд на Гека, который наоборот нахмурился. Дверь конторы снова открылась и с крыльца сбежала эта самая Ольга с аптечкой в руках. Подошла быстрым шагом к Толику, вынула из аптечки бактерицидную салфетку и принялась стирать с его лица кровь.
— А чего тогда набросился? — Спросил Виталик, глядя на молчаливую парочку.
— Он ее за руки хватал, синяков наставил. — Сознался Геннадий.
Мы все посерьезнели, так как женщине синяки наставить можно только в одном случае — в порыве страсти, да и то так, чтобы она не заметила. Все остальное неприемлемо. С другой стороны, физическое внушение Гек Толику сделал серьезное, тот надолго запомнит.
— А ты чего приехал? — Спросил меня Виталик. — У тебя дел на заводе мало?
Мы с Корсаровым переглянулись. Долго все равно не утаить, поэтому я сознался.
— Машка, — парни сразу напряглись, — ребенка домой притащила. Теперь хочет опеку оформить. — Сдал я их сестру.
— Что? — У Виталика и Темыча лица вытянулись. — Откуда притащила?
Я вздохнул.
— Из лесу, вестимо. А так он интернатовский. Мать у него померла….
— То есть ребенку и так в жизни не повезло, а тут еще и Машка? — Виталик явно разозлился. — А обратно вернуть?
— Не хочет. — Хмыкнул Гек.
— Твою мать! Когда ж этот дурдом закончится? Не сестра, а проблема ходячая. Ее только что с того света случайно вытащили, спасибо Полинке, так она сейчас еще и это вытворила! — Догилев глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Так, съезжу, посмотрю, не прибила ли она этого ребенка случайно.
Мы все переглянулись, понимая, что такой
Глава 5
Марья
— Руку чуть назад, запястье немного в сторону и бросай. — Я показала, как нужно держать лезвие, чтобы оно хорошо вошло в дерево.
Взяла тщательно отбалансированный клинок и бросила его в найденный около дома деревянный щит. Пять минут назад я вывела маркером небольшую мишень, и сейчас лезвие ножа аккуратно вошло в маленькую точку в центре.
— Ух ты! — Восхитился Колька, восторженно и нетерпеливо глядя на чемоданчик, где на бархатной подложке хранились ножи.
— Теперь ты. — Я сходила и выдернула клинок из щита.
Протянула инвентарь, мальчуган схватил с моей ладони нож и примерился. Я шагнула чуть в сторону, чтобы мне не прилетело, ибо все части моего тела мне дороги, как память о прожитых годах. Колька вдруг неожиданно сильно размахнулся и….
— Твою мать! — Раздалось за спиной.
Резко развернулась и уперлась взглядом в Гека, который держал вырвавшийся из руки ребенка клинок в пяти сантиметрах от лица Виталика. Очень-очень злого Виталика. Слава богу, хоть у кого-то реакция отменная. К нам спешили еще и Яшка с Артемкой. Что за невезуха такая с утра?
— Ой, — устроивший безобразие Колька метнулся ко мне и вцепился в мою руку так, что оторвать его от меня можно было только с конечностью. — Я не хотел. — Прошептал.
— Когда замахиваешься — держишь крепко. Отпускать нужно, когда у тебя рука вперед летит. — Напомнила тихо, стараясь не злить собравшихся мужиков.
— Ну, ребенка она не прибила. — Корсаров отвел руку с ножом и уважительно хмыкнул, взвесив его на ладони.
— Зато чуть не прибила меня. — Рыкнул двоюродный братец.
Я скромно потупилась.
— Это не я. Это он. — Я скосила глаза на бедного дитятку.
Мужики переглянулись.
— Ты зачем ребенку ножи дала? — Прорезался голос у Темыча. — Совсем тронулась? Он же порежется?
Я тут же начала обороняться.
— Ты Дениске тоже даешь. — Задвинула Кольку за себя, чтобы спрятать от недружелюбных взглядов. — Он у тебя даже хлеб сам нарезает.
— Он взрослый и самостоятельный. И ножи у нас кухонные. Ты бы еще катану свою ему дала. — Не унимался брат.
— И дам. — Вздернула я нос. — Научится с ножами обращаться, перейдем на более сложное оружие.
Братцы закатили глаза, Корсаров тихо заржал, а Яшка покачал головой.
— Так, все, я поехал. — Разрядил Хохриков ситуацию. — Тут все живы, а у меня дел по горло.
Мужчины переглянулись, покивали друг другу вопросительно, а потом отправились к дому, оставив с нами Гека.
— Так, нож ему выдай с короткой ручкой. — Распорядился Генка. — Им легче управляться. — Я послушно взяла из чемоданчика самый короткий нож и вручила Кольке. — Иди сюда. — Подозвал он ребенка. — Смотри. — И швырнул клинок в щит. Тот вошел по рукоять в дерево. — Замах короткий, четкий, почувствуй баланс лезвия и бросай. — Распорядился он.