Совести нет

Князькова Нина

Я не понимала, чего добивался Яшка. Чтобы я из себя благодетельницу изображала? Ходила за ним, как за инвалидом? Если ему реально плохо, то я быстренько сдам его медикам. И вообще, в последнее время меня все чаще посещала мысль о переезде куда-нибудь в более спокойное место. Продам одну квартирку в столице, прикуплю домик подальше от братьев и переедем с Колькой. Вот только вторым усыновителем ребенка является Хохриков, а это значит, что моя задумка может не получиться.

— Теть Маш, там дядя Яша идти

не может. — Прокричал ребенок.

Пришлось все бросить и идти на помощь. И чего его, идиота, вниз понесло сегодня? Героизм в одном месте заиграл? Сейчас всыплю ему по этому самому месту, будет знать.

Яшка стоял в прихожей, привалившись к стене. Его мелко трясло. Явно мышцы перенапряг. А они после сегодняшнего полета у него вряд ли восстановились. Поднырнула ему подмышку и помогла дойти до дивана.

— Ложись, полудурок. — Надавила ему на плечо.

— Нет. — Попытался вякнуть он.

Громко фыркнула и одним движением уложила его на диван.

— Встанешь, пневмопистолетом присобачу. — Пригрозила ему, когда он попытался подняться.

— Злая ты. — Прохрипел он.

— Не нравлюсь, могу уйти. — Оскалилась, ожидая его ответа.

Он смерил меня долгим взглядом.

— Нравишься, в том-то и дело. — Ответил он через минуту, не спуская с меня глаз.

Я почему-то почувствовала себя немного неловко.

— Колька, тащи еду. В гостиной сегодня поужинаем. — Я подтащила к дивану журнальный столик.

Ребенок послушно перенес тарелки с едой, пока я искала штопор. Мне определенно стоило хоть немного расслабиться. День сегодня ненормальный был….

Вино оказалось средней паршивости. Скрашивала его только теть Сашина еда, так что осилила я лишь бокал. Посмотрела на абсолютно непьющее мужское население, находящееся в доме и поняла, что компания для употребления совсем не годится. Хоть девок зови. Но те, наверное, заняты. А кто у нас не занят? Правильно: Гарин. И он вполне может употребить сам.

Сложила алкоголь в пакет, отправила Кольку спать, наказав, если что звонить мне. И отправилась к дому Толика. Благо стоял он близко. Всего в трех домах от Яшкиного дома.

Гарин так же нашелся на крыльце. Стоял, курил и смотрел в темнеющее небо.

— Жизнь — стерва? — Спросила, подойдя.

Он скривился.

— Корсарова — стерва. А так, жить можно. — Ответил он, выдыхая дым.

Забрала сигарету, затянулась.

— Я вина принесла. Будешь? — Спросила, отдавая сигарету.

Он заглянул в пакет.

— Тут даже тебе не хватит напиться. — Вынес он вердикт.

Я фыркнула.

— Так я ж не для напиться. Мне б расслабиться немного.

Толик отбросил сигарету и зашел в дом. Я направилась следом.

— На террасе посидим. — Отправил он меня за застекленную дверь.

Пока он нес тару и закуску, я вытащила бутылки из пакета

и поняла, что да…, нам не хватит. А потому отправилась грабить холостяцкий бар хозяина, дабы он бухал что-нибудь свое, а не мое. Покопавшись в названиях, решила, что обычный коньяк ему вполне подойдет.

— Это зачем? — Нахмурился Толик, увидев меня с бутылкой.

— Это тебе. — Поставила на стол. — Я жадная, нечего на мое вино зариться. Я его у кассирши в магазине еле отбила.

Гарин плюхнулся в плетеное кресло, я приземлилась напротив в такое же.

— Отбила, в каком смысле? — Он насмешливо приподнял бровь.

— Во всех. — Улыбнулась. — Ну, давай, жалуйся. Чего тебе Олька сегодня сделала?

Он открыл коньяк, налил себе в бокал на ножке и отпил. Даже не поморщился. И закусывать не стал. Я тоже налила вина и выпила.

— В том-то и дело, что она ничего не делает. Как замороженная стала после… того случая. — Вздохнул он и отвернулся, оглядывая свой земельный участок. — Со мной не разговаривает, в глаза не смотрит. Сегодня вообще случайно услышал, что как только диплом получит, то сразу уедет куда подальше. Ну, вот чего ей еще надо? — Вдруг проорал он в темноту.

Я тут же Артемку вспомнила. Но он у нас по жизни псих, а этому несовершеннолетняя девчонка нервы расшатала за пару месяцев до того же состояния.

— А ты с ней говорить пробовал? — Спросила я.

Он скрипнул зубами.

— Пробовал. Извинялся даже. Только она промолчала. Даже не посмотрела в мою сторону.

Мы помолчали, потягивая напитки. Я все-таки не выдержала.

— Толь, так может быть, ее стоит отпустить. Подождешь немного, уедет. А ты кого-нибудь постарше встретишь. — Предложила я.

Гарин уставился на меня своими темно-синими глазами, как на врага народа. Потом отвернулся и потер лоб.

— Я думал об этом. — Он как-то невесело хихикнул. — Но, кажется, я — однолюб. Никогда бы не подумал. Ее только жалко. Собачиться все время будем. Мне-то в кайф, а она будет нервничать. — Заявил он мне.

Я громко рассмеялась от такой манеры суждения. Тоже мне, страдалицу нашел, стратег хренов.

— А она о твоих планах знает? — Уточнила, отсмеявшись.

— Нет. — Помотал он головой. — Спугнуть боюсь.

Ой, идиот! Но это ладно. Разберутся и без меня тихонько.

— Если на девушку очень долго смотреть, то можно увидеть, как она выходит замуж. — Напомнила ему прописную истину.

— Как и на мужика. — Толик многозначительно пошевелил бровями. — Что у вас с Яшкой?

Теперь пришла моя очередь хмуриться.

— Думаю, как бы его опеки лишить и свалить с Колькой в неведомые дали. — Созналась в своих планах.

Теперь рассмеялся Гарин. Долго ржал. Со вкусом. Уже хотела ему затрещину залепить, как он успокоился.