Совет Тринадцати
Шрифт:
– Так ты что, стихи читаешь?
Элиза кивнула.
– Стихи. Песни. Что скажут, то и читаю. Ты ведь знаешь, мистер Гаррет хорошо платит.
Так, они шли не останавливаясь. Они прошли через весь город, перешли маленький лес, переждали бурю возле одного дерева и двинулись дальше, в сторону Либентира. Ведьмак Морган тогда и поверить не мог, что его дом - сгорел дотла. А что второй раскол - его родная племянница.
Пять лет назад, когда родной дом Моргана был разрушен, а все жители были убиты - жена Джона, брата Моргана, спасла свою единственную дочь. Она спасла ее и увезла в лес, подальше от людей. И именно
Глава 2.
Старые друзья гномы.
От Прекрасного города Эльбэшэна, до ужасной дыры, где живет Виола со своей дочкой - три дня пути. Прекрасный город Эльбэшэн, проводил Моргана Рида и Эльфку Элизу своим знаменитым дождем. Они шли не по дороге, а по лесу. У обоих был очень хороший слух и оба слышали - за ними погоня. Двое Ведьмаков не решались выйти в лес, без коней. Боялись Суд-Мерсурсов.
И вот, наши герои всего несколько часов в пути, а уже встретили своих старых друзей. Маленьких, но очень боевых гномов. Фир, Октопус, Муфилин и Нюхакрыл. Все знали, что эти пятеро гномов не подчиняются ни кому. Они сами ходят на драки, затевают драки в трактирах, а потом - ищи их по всему городу. За то, этот на первый взгляд, ужасный народец, на самом деле очень добрый и хороший. Они всегда в случае беды будут стоять друг за другом горой, и защищать ценой собственной шеи.
Так вот, встреча Моргана с этими очень дружелюбными гномами, оказалась ночью, на опушке леса.
Элиза ушла в лес, посмотреть, нет ли поблизости Ведьмаков. Морган сидел возле костра, со своим посохом и пытался не заснуть. Глаза просто слипались от усталости. Также к этой картине добавлялся дождь, тлеющий костер и пение птиц вдалеке.
Все было тихо.
Не было слышно криков Ведьмаков, которые попались прямо в лапы болотным ведьмам, не было слышно тихих шагов четверых гномов, которые шли по лесу и весело беседовали о своем. Первым, как обычно, говорил Октопус. Он был у них самый старший, а значит - опытный в бою. Следом шел Фир, а в конце - Муфилин и Нюхакрыл. Подошли они к лагерю Моргана и Элиза, когда уже было за три часа ночи и Морган Рид спал, облокотившись о свой посох.
– Ведьмак!
– радостно закричал Нюхакрыл, но Октопус сразу стукнул его по голове.
– Молчи! Не видишь? Спит ведьмак! Подождем, пока проснется. Эй! Фир! Иди, жарь форель!
– а потом тихо, чтобы никто не слышал и добавил, - пацан небось голодный сидит.
Разбудило
– Октопус! Нюхакрыл! Фир! Муфилин! Как же я рад вас видеть! Какими судьбами?
– Какими-какими, - пробурчал Муфилин.
– Выгнали нас, Ведьмак. Из нашего родного города, - а потом посмотрев на друзей, добавил, - нет у нас больше дома! Всех гномов выгнали из города! Люди, пришли ночью и сказали, что заказывают для себя большую партию доспехов и оружия! Мы как глупцы повелись на это, хотя ведь знали- в городах война, люди гонят чаровников на север, дальше от своих городов и...и нелюдей тоже гонят.
Его перебила Элиза, которая до этого сидела и ела ногу зайца.
– Рассказывай дальше, мы знаем, что идет война.
– Открыли мы ворота, - Муфилин смотрел вперед, будто ничего не видя перед собой, будто вспоминая тот день, - а люди стали нас отбрасывать, выгонять из шахт, домов. Тех, кто сопротивлялся - били так, что потом те не смогли даже звука произнести. Жен, детей выгнали первых, видать пожалели. Нас же, сначала жестоко избивали. Расспрашивали про тайные ингредиенты руды. Тех, кто говорил - оставляли у себя - тех, кто не говорил - били еще больше.
– Как сбежали вы?
– спросила Эльфка, отложив кусок мяса.
Муфилин отвернулся.
– А где Сун?
– спросил Морган, оглядываясь.
– Опять отравился?
– Ага, отравился, - буркнул Октопус, - болтами арбалетчискими отравился. Убили его, твари людские. Вогнали в него три болта. Один - в ребро. Второй - в колено. Третий - в живот.
Элиза хотела выйти, но из вежливости осталась, чтобы гном закончил свой рассказ.
– Вышли мы из города так, что про нас книги писать надо. С топорами, арбалетами и секирами. Вышли так, что люди убегали от нас. Но вот...Сун... увидев маленькую девочку-гномика, на которую замахнулся человеческий солдат, увидел страх в ее глазах и ненависть в глазах человека, увидел, что отец девочки лежал на земле спиной вверх. ..
И кинулся туда, меж девочкой и людским солдатом. Кинулся самоубийственно. И жестоко. Отрубил он сначала руку человеческому поддонку, потом - отрубил секирой голову и как мяч пнул эту самую голову ногой. Этот мужик людской, оказался сержантом, а его отец и возглавлял тот отряд...
Гномы притихли. Было слышно, как пролетал комар.
Нюхакрыл ударил себя по шее и посмотрел на ладонь. Потом брезгливо вытер о кору деревьев.
– Суна окружили сразу. Мы даже подобраться не смогли к нему близко, только вывели ту маленькую девочку. Которая оказалась совсем не гномом, а человеческим детенышем, которая в городе оказалась совершенно случайно. Нюхакрыл, я, Октопус. Все мы слышали, как вогнали в тело Суна три болта. Похоронили мы его за городом. Рядом с его женой и дочкой.
В лагере наступило совсем тихо. Элиза тихонько всхлипывала, Морган Рид смотрел в лес, а гномы смотрели вдаль.
– А где та девочка?
– спросила Элиза, немного успокоившись.
Октопус указал на камень. Когда Элиза его обошла, то увидела маленькую девочку, лет девяти-десяти. Волосы у нее были темные, как уголь. Кожа была белой-белой, а глаза - зеленые, как весенняя травка, яркие, как ночные звездочки.
Была эта девочка метр десять, не больше. Ростом с гномов. Одета она была в порванное платьице и маленькие походные ботиночки.