Советник королевы - суперагент Кремля
Шрифт:
Генеральный прокурор: Я не был в то время генеральным прокурором, и это не тот вопрос, на который я могу ответить.
Так знала ли королева о деле Бланта? Можно с абсолютной уверенностью сказать: да, знала. Личный секретарь королевы не мог скрыть от нее этой информации. Можно только гадать, насколько полной она была. Сама Тэтчер признала, что Двор последовал совету генерального прокурора «ничего не предпринимать против Бланта». Конечно, это могло быть распоряжением только самой королевы, а не ее личного секретаря.
Наконец, еще одно обстоятельство:
Чепмен Пинчер, журналист, непосредственно участвовавший в разведывательной работе в годы войны, издавший книгу о «кембриджской группе» под названием «Их ремесло — предательство» и изучавший не только английские, но и американские документы, уверенно говорит: «Я знаю, что Елизавета II была соответствующим образом информирована Эйденом (ее личным секретарем. — В.П.)после того, как сам Блант признался в своей разведывательной деятельности на СССР».
Возможно, королева выразила недовольство. Несомненно, что она иногда встречала Бланта в коридорах дворца, но не проявляла интереса к деталям его дела. Ричард Кроссмен, лидер лейбористов, в своих мемуарах, например, рассказывает, что в 1967 году он начал говорить с королевой о другом члене «кембриджской группы», о Филби, но королева отклонила тему разговора, заметив, что она «не читает подобного рода сообщений».
Читатель вправе спросить, а почему бы тогда просто не сказать: да, королеве было сообщено об этом деле. Но, сказав А, надо сказать и Б. Надо было бы ответить и на другие вопросы, которые неминуемо возникли бы. А какова была реакция королевы? Защищала ли она Бланта или гневалась? Как она согласилась, чтобы ее советником продолжал быть «агент КГБ»? Почему она ничего не имела против оставления ему рыцарского звания? И множество других вопросов. А их как раз и хотели избежать королева, премьер-министр и службы безопасности.
Несколько лет назад завеса немного приоткрылась. Участники событий признали, что, как сказал ее личный секретарь, «королева была полностью информирована о деле Бланта», она приняла предложение английских спецслужб, правда, ее смутило то обстоятельство, что «она случайно может столкнуться с ним во дворце». Что лежало в основе такого решения, почему она согласилась держать все это в тайне?
Опять загадки. Как сказал Гамильтон в конце дебатов, «я не уверен, что мы когда-нибудь получим ответы на эти вопросы».
Газета «Санди тайме» писала: «Дело Бланта — это только верхушка айсберга», когда под водой скрыты, может быть, самые важные и самые опасные для многих его части. Премьер утверждала, что после 1945 года, перестав служить в МИ-5 8 , Блант не мог располагать информацией, важной для врага. Но это были доводы для наивных людей. Лейборист Лидбаттер тогда же в парламенте опроверг это утверждение: «Однако Блант занимал такое положение, которое давало возможность добывать ее. Он и его друзья
Будущие исследователи не раз вспомнят слова лорда Каллагэна: «Я не думаю, что это дело будет полностью раскрыто. Слишком много людей в Англии в этом не заинтересованы. Мы никогда не узнаем правду. Я не вижу никаких перспектив на успех в дальнейшем расследовании дела Бланта и вокруг него».
Тем не менее читателя, конечно, интересуют подробности этого дела, и я попытался, по мере возможности, проникнуть в его тайны.
Глава II. КАК НАЧИНАЛОСЬ ДЕЛО
Как все это произошло? Кому удалось завербовать Бланта? Когда Блант стал советским разведчиком? Сам Блант отвечал на этот вопрос вполне определенно. Это было сделано его другом Гаем Берджесом. Он даже настаивал: «Меня склонил к этой работе Гай Берджес. Он убедил меня, что я самым лучшим образом смогу служить делу борьбы с фашизмом, присоединившись к его работе в пользу русских». Можно ли полностью доверять этому «признанию» Бланта? Оно было сделано, когда Берджес уже находился в Москве, и «признание Бланта» ничем ему не угрожало. Он назвал имя того, кого уже не могла достать английская Служба безопасности.
Выдвинутая Блантом версия о роли в его жизни разведчика Берджеса имела и еще одну цель — приуменьшить свою роль в «кембриджской группе» советских агентов, переложить ее на Берджеса, который был уже вне опасности, представить себя рядовым разведчиком, а не руководителем целой группы шпионов. В противном случае со стороны следователей и журналистов посыпались бы один за другим вопросы о других «кембриджцах». Сейчас же Блант ограничивал круг вопросов только собственной персоной.
Именно поэтому Блант характеризовал Берджеса как руководителя кембриджских коммунистов (что явно было натяжкой), подчеркивал его влияние в университетских кругах. Он называл Берджеса «одним из наиболее замечательных, выдающихся людей, каких он когда-либо знал». Из его высказываний о Берд-жесе складывалось впечатление, что сам Блант играл почти второстепенную роль в «кембриджской группе». На эту «удочку» попались и многие исследователи «кембриджской команды», которые, подчеркивая успехи К. Филби, Д. Маклина и Г. Берджеса, отодвигали Бланта на второй план. Да и сам Блант, не будучи честолюбивым, не стремился даже в конце своей жизни восстановить истину.
Конечно, лучше других знал, кем в действительности был Антони Блант, КГБ, который внимательно изучил не только его биографию, но и его характер, его взгляды, собрал отзывы о нем его друзей. И нам теперь предстоит пойти по пути тех советских контрразведчиков, которые скрупулезно собирали о нем все материалы.
Итак, кем был Блант, что он собой представлял, как складывалась его жизнь?
Советская практика вербовки разведчиков