Советский порядок
Шрифт:
Вот наглядный пример. «Отдел культуры газеты «Сегодня» объявляет лучшим художником сезона А. Бренера. Что сделал А. Бренер? Сначала он бегал голый на открытии выставки в присутствии министра культуры и дипломатов. Потом он испражнялся в Музее им. Пушкина под картиной Ван Гога. Третья его акция была в бассейне «Москва». Бренер поднялся на вышку и стал изображать половой акт. Его сняла милиция. И критики газеты «Сегодня» объявили его лучшим художником сезона. Через неделю после этого я получаю приглашении галереи Марата Гельмана. На пригласительном билете фотографии критиков из этой же газеты, Ковалева и Луниной, он голый, она голая, и она держит в руках его гениталии. Такие критики, конечно, могут объявить Бренера лучшим художником…»
Если рассмотреть соотношение творца и интеллигенции, то это будет соотношение имени с порожденным им «измом». Имя всегда выше «измов». Ленин круче ленинизма, Есенин — имажинизма, Толстой — «толстовства».
Разновидностью интеллигенции является
Мне так легко писать об интеллигенции потому, что когда-то в «глубокой» молодости, еще в те времена, когда власть КПСС казалась незыблемой, я сам прошел через это. Как и многие, не любил бюрократов-партократов, по ночам слушал «Голос Америки» и Би-би-си. Но почти все, что поставляло пищу для диссидентских интеллигентских споров, я нашел самостоятельно, а не принял на веру с чужих слов. И когда столкнулся с интеллигентской средой в Москве в 1984 году, был во всеоружии. Начиная с 12 лет (с 1979 г.), попадая в какой-нибудь крупный город, я скупал в букинистических магазинах дореволюционные книги и газеты. Задолго до перестроечной лихорадки в Полном собрании сочинений Ленина я сам, без чьей-либо указки, нашел широко цитируемые позже записки о «красном терроре» и о «беспощадных арестах».
Вот некоторые цитаты из В.И. Ленина:
«В Нижнем явно готовится белогвардейское восстание. Надо напрячь все силы, навести тотчас массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т. п. Ни минуты промедления»
«Дорогие товарищи! Вынужден по совести сказать, что ваше постановление так политически безграмотно и так глупо, что вызывает тошноту. Так поступают только капризные барышни и глупенькие русские интеллигенты.
Простите за откровенное выражение своего мнения и примите коммунистический привет от надеющегося, что вас проучат тюрьмой за бездействие»
«Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно»
Цитаты из Ленина, собранные вместе, производят сильное впечатление, но на самом деле их нельзя рассматривать в отрыве от общей атмосферы Гражданской войны. Если их проанализировать комплексно, то окажется следующее: а) среди всего массива текстов, написанных вождем большевиков в то время, слишком резких не так уж много, большинство гораздо корректнее и мягче; б) это были текущие записки, часто в виде резолюций на документах, поэтому их нужно рассматривать, не как общий теоретический подход, а как телефонные (устные) распоряжения командира воюющей армии, и если тот же Жуков кричит майору: «Не удержишь участок расстреляю», добавляя при этом мат-перемат, это не означает, что на практике реальный Жуков обязательно расстреляет реального майора. Такие призывы делаются для усиления эмоционального воздействия на подчиненных. «Не выполнишь домашнее задание — я тебе голову оторву!» — может сказать в сердцах отец сыну-двоечнику, но при этом и отец, и сын знают, что никто никому голову отрывать не будет. Поэтому то, что написано Лениным, надо делить на десять, а не принимать за чистую монету, во всяком случае, даже недоброжелатели Ленина не упоминают о массовых расстрелах проституток, спаивающих солдат, с последующим их вывезением в неизвестном направлении; в) реальный палач старается скрыть свои черные дела — и то, что Ленин не прятал своих записок и после его смерти они были напечатаны в СССР, означает, что Ленину и его продолжателям не приходилось краснеть за свои дела. Многие вещи были найдены и напечатаны уже в спокойные послесталинские времена в полном собрании сочинений. Неужели не понятно, что советской власти нетрудно было сжечь эти записки, а не печатать их миллионными тиражами в ПСС. А вот противникам большевиков — тому же Деникину — приходилось оправдываться за зверства своей контрразведки. Цветаева еще в эмиграции, узнав о реальных действиях, воспеваемых ею «белых лебедей», отказалась от своих восторженных стихов, посвященных Белому движению. Многие белогвардейцы причинами своего поражения называют грабежи (их армию даже прозвали «грабь-армией»), порки мирного населения и зверства той же контрразведки.
Да и вообще эту шутку с Лениным сделали издатели ПСС (Полного собрания сочинений):
В результате, когда через несколько лет все вокруг меня стали вдруг ярыми антиленинцами, я понимал что к чему. Тогда я уже знал из советской пропаганды (которой вначале не верил), какие жестокие действия предпринимала и противоположная сторона, что для победы надо напрячь все силы, иначе — поражение.
Начиная с 1984 г. в вузе и армии я вплотную сталкивался с интеллигенцией, побывал на интеллигентских прокуренных кухнях, на портвейных тусовках. И меня с самого начала поразила одна мысль: «Боже… Как они безнадежно вторичны… Я-то думал…». В перестройку часть интеллигентов решили, что они консерваторы — за белогвардейцев, за царскую Россию против «диких» революционеров (в общем, «Есаул, есаул, что ж ты бросил коня…», «Корнет Оболенский, надеть ордена!») — такие себе благородные аристократы. Но они не могли понять, что консервативными силами в их время были именно единомышленники революционеров начала века. Интеллигента манит лишь внешняя новизна, он не видит внутренней сути. Была в XIX веке мода на Дарвина — интеллигент стал дарвинистом, пришла в XX веке мода на антидарвинизм, интеллигент — антидарвинист. Была в XIX веке мода на марксизм, интеллигент — марксист, началась в XX веке мода на антикоммунизм — интеллигент тут как тут — уже антикоммунист. Поверхностность интеллигента хорошо продемонстрировала Н. Берберова в своих писаниях, когда о модных в ее время (ныне забытых) мелких писателях говорила, что они эталон, а классики, мол, устарели.
В 1987 году я с радостью встретил известие о реабилитации Бухарина&Ко. Но вскоре (почти сразу) я ощутил, что телега вновь едет не туда. Телегу подталкивали толпы восторженных интеллигентов. И уже в 1988 году я создал в своем институте политклуб «Здравый смысл». Создал в противовес всем модным тогда «Мемориалам» и студенческим братствам, создал наперекор деканату, ректорату и парткому. В зараженной «перестройщиной» студенческой среде подобная организация была абсолютным нонсенсом. Одним из направлений деятельности моего политклуба была пропаганда здравого, спокойного подхода к истории. Ведь перестройка началась с постепенного очернения практически всей отечественной истории: сначала взялись за Сталина, потом — за Ленина, а в итоге выяснилось, что вся история у нас какая-то не такая. И уже в конце 1988 года, ко дню рождения Сталина, мы вывесили в институте огромную стенгазету с его нарисованным портретом, что в те времена было дерзостью. В стенгазете Сталина отнюдь не восхваляли, просто дали объективную информацию. Сталинистом я никогда не был, но в то время оборонять надо было именно этот участок фронта. Было в одной из наших стенгазет и интервью с директором музея К.Е. Ворошилова, в котором он рассказал, как не проходит в СМИ никакой объективной информации о Ворошилове, пропускают только ругательные статьи…
В завершение я хочу сказать, что не все в интеллигенции так плохо. Естественно, интеллигенция имеет большие социальные и культурные заслуги. Интеллигенты создали ту среду, без которой развитие культуры было бы затруднительным. Из интеллигенции вышли многие великие люди. Да и сама интеллигенция не однородна, среди интеллигентов во все времена встречались глубоко порядочные люди, патриоты своего отечества. Но все же интеллигенции многое дано, ее претензии масштабны, поэтому и спрос с нее должен быть строже.
Приложения
Во время реставрации капитализма в нашей стране было внедрено в общественное сознание, в вузовские учебники и научные книги множество штампов о имеющемся якобы превосходстве капиталистической экономики перед социалистической, или, как они предпочитают говорить, «рыночной экономики» перед «командно-административной». Это и доводы о преимуществах конкуренции, и стоны об отсутствии стимулов к труду при социализме, и наукообразные рассуждения о «неэффективности» централизованного планирования, и многое другое. Правда, любой разумный человек мог сравнить, чем был Советский Союз, мировая индустриальная и научно-техническая держава, прочно удерживающая второе место в мире, после США, по объемам производства и уже стремившаяся к первому, и чем стала буржуазная Россия, превратившаяся в рынок сбыта и источник сырья для развитых капиталистических стран и которая до сих пор не достигла ни советского уровня производства, ни советской производительности труда, несмотря на все годы эфемерного путинского подъема, хотя в мире сменилось за это время уже несколько поколений технологии. Но долгое сидение перед телевизором не способствует развитию умственных способностей, к тому же апологеты капитализма в таких случаях любят говорить, что это в России все всегда не так, а вот на Западе, там действительно рыночный рай. Поэтому имеет смысл разобрать теоретические доводы сторонников «рыночной экономики».