Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки

Фролов Дмитрий

В этой Конвенции были предусмотрены новые обязанности государства: 1) производить маршевую эвакуацию пленных нормальными этапами по 20 км в день (ст. 7); 2) избегать по мере возможности соединения в одном лагере людей разных рас и национальностей (ст. 9), 3) зачитывать приказы и уведомления, проводить допросы, объяснять правила на языке, понятном военнопленному (ст. 20); 4) организовывать в лагерях лавки для покупки военнопленными пищевых продуктов и предметов обихода по местным торговым ценам (ст. 12); 4) принимать меры по обеспечению чистоты и здоровья в лагерях, организовывать бани и души, предотвращать эпидемии (ст. 13); 5) организовывать в лагерях лазареты и изоляторы для заразных больных, помещать тяжелобольных во внелагерные военные и гражданские лечебные учреждения (ст. 14); 6) проводить ежемесячно медицинские осмотры (ст. 15); 7) выделять

военнопленных солдат для обслуживания пленных офицеров в достаточном числе соответственно чину офицера (ст. 22); 8) выплачивать военнопленному оклад, соответствующий его чину в сумме, которую получают офицеры его действующей национальной армии (ст. 23); 9) информировать военнопленных в случае перемещения о новых местах назначения и позволять брать с собой личные вещи (ст. 26); 10) распространять законы о труде страны-содержательницы на военнопленных при несчастном случае на работе (ст. 27); 11) предоставлять еженедельный непрерывный двадцатичетырехчасовой отдых (ст. 29); 12) обеспечивать продолжительность рабочего дня не выше норм, установленных для гражданских рабочих (ст. 30); 13) предоставлять квалифицированного защитника при суде над военнопленным (ст. 57).

Конвенция значительно расширила и конкретизировала многие права и обязанности военнопленных и государства, ранее закрепленные в Гаагской конвенции 1907 года: 1) запрещалось применять какие-либо принуждения для получения сведений, относящихся к положению их армии и страны, воздействовать на отказавшихся дать такие ответы ни угрозами, ни оскорблениями, а равно подвергать их взысканиям (ст. 5); 2) запрещалось отнимать документы о личности, отличительные знаки чинов, ордена и ценные предметы (ст. 6); 3) запрещалось использовать военнопленных в качестве защиты каких-либо пунктов или местностей от неприятельского обстрела (ст. 9); 4) вводилась обязательность лагеря подчиняться власти ответственною офицера (ст. 18); 5) вводилась обязанность отдавать честь всем офицерам державы, взявшей в плен, но только с учетом старшинства и равенства чина (ст. 18); 6) разрешалось ношение знаков, чинов и отличий (ст. 19); 7) не оплачивалась работа, относящаяся к управлению, устройству и содержанию лагеря (ст. 34); 8) разрешалось послать письмо семье в недельный срок по прибытии в лагерь (ст. 36); 9) разрешалось подвергать цензуре корреспонденцию военнопленного, контролировать почтовые посылки с пищей и одеждой (ст. 40); 10) запрещались любые телесные наказания, заключение в карцер, лишение дневного света, а также групповое наказание (ст. 46); 11) устанавливалась продолжительность наказания не более чем 30 дней (ст. 54).

При этом в Конвенции впервые была выделена специальная глава под характерным названием: «Умственные и моральные потребности военнопленных». В ней речь шла о том, что пленным нужно предоставлять возможность до 60 раз присутствовать на богослужении (ст. 16), что нужно поощрять умственные и спортивные развлечения, организуемые самими военнопленными (ст. 17). Кроме того, разрешалось получать индивидуальные посылки с книгами, которые все же могли подвергаться цензуре, книги для лагерных библиотек, передача которых не могла быть замедлена под предлогом цензурных затруднений (ст. 39). Причем даже дисциплинарно наказанные имели право читать и писать, получать и посылать корреспонденцию (ст. 57).

Уточнены были санитарно-гигиенические нормы размещения пленных: а) их можно было размещать в бараках и строениях только при гарантии гигиены и здоровья, б) эти помещения должны были отапливаться, освещаться и защищены от сырости, в) общая площадь, минимальная кубатура койки и их оборудование должны были по размерам соответствовать тем, что применялись в военных частях той державы, которая содержит военнопленных (ст. 10).

В Конвенции 1929 года впервые комплексно решались вопросы окончания пленения, освобождения и репатриации. В частности, предусматривалась возможность досрочного освобождения тяжелобольных и инвалидов (ст. 68), жертв несчастных случаев на работе (ст. 71), а также тех, кто «подвергнулся долговременному пленению» (ст. 72).

Для ускорения срока освобождения запрещалось задерживать репатриируемых до отбытия дисциплинарного наказания (ст. 53).

Важно также отметить, что предусматривалось создание центрального агентства осведомления военнопленных (справочное Бюро), о котором не говорилось в предыдущих конвенциях. Агентство, по сути, было международной организацией и учреждалось в нейтральной стране. В нем концентрировались

все сведения, касающиеся военнопленных. Функции по созданию агентства возлагались на Международный комитет Красного Креста (ст. 79).

Кроме отмеченных возможностей контроля за реализацией положений Конвенции была предусмотрена и такая: представители державы-покровительницы наделялись правом посещения всех без исключения мест, в которых интернированы военнопленные. При этом им обеспечивалось сношение с военнопленными без свидетелей (ст. 86).

Но механизм реализации Конвенции не ограничивался обозначенными выше элементами. Государства, подписавшие Конвенцию, могли разрабатывать свои внутренние правовые документы. Им предлагалось сообщать друг другу о дополнительно выработанных национальных законах и правилах, направленных на эффективное обеспечение всех положений Конвенции (ст. 85).

Таким образом, военнопленные теперь наделялись довольно широкими правами. Эти права защищались в форме ясно сформулированных законодательно-юридических норм. Предлагались некоторые организационные элементы механизма реализации этих прав, а также основополагающего международного правового акта по вопросу обращения с пленными в целом.

Решение большинства вопросов содержания и репатриации военнопленных теперь не являлось частным делом государства, во власти которого они находились. Оно обязано было играть по цивилизованным правилам, принятым мировым сообществом. Причем фактически и тогда, когда государство не являлось участником Конвенции.

Данная Конвенция прошла суровое испытание в ходе Второй мировой войны. Война показала, что нужно опять вносить изменения и дополнения в международное право. Новым шагом на пути действительно устойчивого развития международного законодательства в интересующей нас области на принципах гуманизма и общечеловеческих ценностей стала Женевская конвенция об обращении с военнопленными 12 августа 1949 года. Конвенция вступила в силу 21 октября 1950 года. Ее участниками на 31 мая 1996 года являлись 186 государств.

Я не буду рассматривать положения и нормы 135 ее статей, структурированных в шести крупных разделах, которые разбиты на отдельные части, делящиеся в свою очередь на главы. Ибо эта Конвенция начала действовать в то время, когда Финляндия и СССР уже практически завершили решение проблемы военнопленных Зимней войны и войны Продолжения.

Нормативные акты СССР о содержании финских военнопленных

Для того чтобы определить, в какой степени реальная практика содержания финских военнопленных в СССР и их репатриации соответствовала декларированным правам пленных в международных актах и советских нормативно-правовых документах, необходимо проанализировать различные документы по проблеме военнопленных, принятые правительством СССР, министерствами и ведомствами, командованием Вооруженных сил СССР в годы Зимней войны и войны Продолжения, а также в предвоенные годы. Это позволит ответить на вопрос, каким был нормативно-правовой статус финских военнопленных, чем он отличался от утвержденного мировым сообществом в Конвенции 1929 года.

Сразу следует подчеркнуть, что СССР не ратифицировал Женевскую конвенцию 1929 года «Об обращении с военнопленными», поскольку, по его заявлению, он не мог выполнить несколько содержащихся в них существенных нормативов. Российский исследователь В. Галицкий считает, что И. Сталин не был против подписания и принятия данной Конвенции, но советская делегация по вине Авеля Енукидзе не смогла вовремя оформить соответственную заявку на выезд в Женеву, «а А. Енукидзе просто побоялся вторично доложить Сталину о необходимости выезда советской делегации в Женеву» [37] . Однако при этом было заявлено, что СССР в случае возникновения проблемы будет ее решать в духе этого международного акта. То есть, не признавая Конвенцию de jure, de facto СССР брал на себя обязательство гарантировать права военнопленных, призванные мировым сообществом.

37

В. Галицкий, 1997. С. 87.

Енукидзе Авель Софронович (1877–1937), советский политический и государственный деятель. С 1918 секретарь Президиума ВЦИК, в 1922–1935 секретарь ЦИК СССР. Член ЦКК. Член партии с 1924, ЦК партии с 1934. Репрессирован; реабилитирован посмертно.