Советы пана Куки
Шрифт:
Войдя внутрь, я попал в помещение, по площади составляющее приблизительно половину вагона метро. Выкрашенные в желтый цвет стены были утыканы многочисленными крюками, на которых висели всевозможные колбасы и окорока. Шимански здесь бы определенно понравилось, ибо копченой колбасой пахло повсюду. Возле окна между двумя колбасными палками висел портрет президента Австрийской Республики, над ним в огромном количестве вились мухи. Под портретом стоял мясник, на вид лет пятидесяти, в окровавленном фартуке и с совершенно седыми волосами. Он колошматил мясо, словно хотел его изничтожить. Моего приветствия он попросту не услышал.
Он вытер руки о фартук и подошел к конторке, возле которой я стоял.
— Что привело вас к нам, молодой человек? — вежливо спросил он.
Как и все жители Вены, он говорил на диалекте. Из-за их проклятого диалекта в первые дни я испугался, что мой школьный немецкий здесь совершенно ни к чему.
— Бог в помощь, — поздоровался я на австрийский манер. — Я пришел по объявлению.
Эту фразу я доводил до блеска все время, пока ехал в метро.
Мясник снова вытер руки о фартук и наморщил лоб.
— Из магистрата?
— Нет, по объявлению в газете «Кроненцайтунг».
— Ах, вот как. Тогда вам лучше поговорить с моим братом. Он тут главный.
И он закричал, обращаясь к мяснику с седыми волосами, будто хотел его разбудить:
— Роланд, пойди-ка сюда! Тут насчет места ученика.
Старший мясник положил топор и зашевелился, как в замедленной съемке. Несколько мух снялись с президентского портрета и сели на его окровавленный фартук. Роланд даже не попытался их согнать.
— Бог в помощь. Можно узнать, сколько вам лет?
— Двадцать пять, — соврал я, боясь спугнуть его слишком юным возрастом.
— Многовато, ну да ладно, — сказал он. — Мы, знаете ли, хотим надолго взять молодого помощника. Хорошо бы — на год. Требуется время, чтобы чему-нибудь научиться, а покупатели в нашем округе весьма привередливы.
Он посмотрел на брата:
— Верно, Антон?
— Да уж, ни грамма жира, пожалуйста, — подтвердил тот.
Я попытался представить себе, как в течение всего следующего года буду рубить шницели рядом с братьями Влачеками. Миллион мух над головой, и удар профессионального убийцы. Не получилось. Но с четырьмястами шиллингами в кармане поневоле станешь сговорчивым.
— Уверен, у меня получится, — сказал я.
Он вдруг вскинулся и пронзил меня взглядом:
— Вы не местный? Чувствуется по говору.
— Вообще-то нет.
Я твердо решил следовать третьему уроку пана Куки и только под пытками признаваться, откуда я на самом деле.
Мясник наморщил лоб. Похоже, это семейное. И стал вдруг изысканно вежливым:
— Знаете, дело, конечно, совершенно не в том, что вы приезжий, моя собственная бабушка была родом откуда-то с юга. Но как иностранец вы не сможете пройти медицинское освидетельствование. А без справки не имеете права взять в руки ни одного куска мяса. Замкнутый круг, понимаете?
— А без справки никак нельзя? Даже на неделю?
— Ни в коем случае! Знаете, что сделают из меня в городской управе? Котлету. А ведь это не идет ни в какое сравнение с тем, что сделают с вами! Вас немедленно вышлют из страны. Загляните
— А если я готов пойти на риск?
— Нет. Я, может, и хотел бы вас взять, но не имею права.
— А если мне удастся добыть справку?
— Тогда конечно! Ждем вас! Что вы думаете? Мы тут попусту не болтаем. Принесете бумажку, и за работу. Антон вам первым делом покажет, как вешать колбасу на крюк, правда, Антон?
Антон мрачно кивнул.
Старший мясник указал на деревянную тумбу позади него и сказал:
— А теперь, уж извините, мясо стынет, как говорят профессионалы. Приходите, как только получите справку. Я придержу для вас место, идет?
Он дружелюбно посмотрел на меня и вернулся к разделочной тумбе. Через две секунды пространство вновь огласили ритмичные удары.
Антон, младший из братьев Влачеков, наклонился ко мне через стол и знаком предложил подвинуться поближе:
— Послушайте, он не возьмет вас, даже если вы принесете десять справок. Я хорошо его знаю, точно говорю.
— Почему?
— Если б я знал, стал бы миллионером. А я, уж поверьте, очень хотел бы стать миллионером.
— А кто не хотел бы?
— До свидания, молодой человек. Попытайте счастья в другом месте. С ним вы только время потеряете.
Он развернулся и молча прошел мимо брата туда, откуда недавно вышел. Старший брат, Роланд, уже опять позабыл обо всем на свете со своими шницелями. Я даже не пытался кричать ему «до свиданья», настолько он был погружен в работу.
Выйдя на улицу, я обнаружил, что весь взмок. Несмотря на кондиционер, в лавке парило, как в сауне. Наверное, это к лучшему, что меня не взяли. В глубине души мне казалось, что из меня вышел бы весьма скверный продавец колбасы.
С этого дня я неизменно следовал третьему совету пана Куки, выдавая себя за итальянца или голландца. Жители Вены умеют распознавать только, венец вы или нет. Прочие нюансы для них — темный лес. Я стал еще гибче подходить к оценке своих данных. Если, например, искали двадцатипятилетнего курьера со знанием английского, я был среди кандидатов. Если нужен был вчерашний выпускник с водительскими правами, я тоже был тут как тут. При необходимости решался даже приписать себе владение слепой машинописью и умение водить автопогрузчик с вилочным захватом. Возраст мой увеличивался и уменьшался подобно показаниям барометра — в соответствии с требованиями работодателя. Еще немного, и моя квалификация возросла бы настолько, что я вполне смог бы руководить фирмой. В течение недели я двадцать восемь раз предпринимал попытки стать официантом, семнадцать раз — распространителем рекламы и три раза — банщиком. Везде со мной разговаривали очень дружелюбно. Владелец кафе угостил меня творожным пирогом. В турфирме мне подарили настенный календарь с фотографиями морских раковин. Но работы не дал никто. Рано или поздно директор очередной фирмы, глянув вниз, что-то такое там замечал и сразу же умолкал, будто увидев змею. И когда вновь поднимал глаза на меня, о работе уже можно было забыть. Сомнений не было. Какая-то деталь выдавала меня с головой.