Совиный дом

Марлитт Евгения

Дверь отворилась, и в комнату вместе с Гейнеманом вошла девочка, радостно бросившаяся на шею Беате.

Беата остановилась на пороге и обняла ребенка.

— Шалунья! —

сказала она с материнской гордостью и взяла в ладони розовое личико. — Хорошо было у тети Клодины, дочка? Как вы играли? А дядя Лотарь был дома?

— Да! Но дядя Лотарь сердился и тетя Клодина тоже, — сказала девочка и озабоченно взглянула на Гейнемана.

Старик снял свою шапку, осыпанную снегом, и встряхнул ее.

— Правда, Гейнеман? — робко спросила Эльза.

Глаза старика приняли хитрое выражение.

— Господа ужасно спорили, — серьезно сказал он, глядя на фрау Беату, — даже при мне. Когда я вошел в комнату, чтобы одеть девочку, так как сани уже были поданы, барон сказал: «Клодина, ты наденешь новое платье, которое я тебе недавно подарил, и мы поедем в резиденцию на свадьбу его высочества. Я хочу

проверить, могу ли я снова ревновать».

— Тогда, — перебила малютка, — тетя Клодина стала грустная и сказала: «Как хочешь, Лотарь».

— Верно, — подтвердил старик. — И началось: «Нет! Будет как ты хочешь!» — воскликнул барон Лотарь. — «Нет! Как ты сказал, Лотарь.» — «Нет, пожалуй, ты права, Дина, что нам делать там, мы останемся дома.» — «Но если мне очень хочется, Лотарь!» — «Это мне уже известно, Дина, мы останемся здесь.» — Так они спорили с четверть часа, наконец…

— Ну? — со смехом перебила Беата, — и кто же одержал верх?

— Госпожа… Да кто всегда одерживает верх, когда муж с женой ссорятся! — все с той же хитрой физиономией сказал Гейнеман. — Конечно, баронесса. Она очень кланяется вам и собирается в день свадьбы герцога приехать с бароном сюда на чашку чая, чтобы поговорить о прошлом.

КОНЕЦ