Совок 9
Шрифт:
— Почему за рулём твоей машины был Гриненко? — начал он меня отчитывать еще до того, как запалил первую сигарету. — И почему он управлял ею, не имея на то необходимых документов?
— Это не моя машина, товарищ майор! — затянул я заунывную привокзально-цыганскую песнь «Сами мы не местные…», — Машина принадлежит моему товарищу, а я на ней по доверенности езжу. И, Алексей Константинович, у Гриненко при себе был техпаспорт на эту машину! Ну и водительское удостоверение, само собой, у него тоже было! Я вчера сам на место ДТП выезжал и со следователем разговаривал. Стас, кстати, был абсолютно трезвым!
Но заболтать Данилина не удалось, прикурив от догоревшего
— Ты чего мне тут, Корнеев, арапа заправляешь?! — выпустив в мою сторону болгарский токсин марки «Родопи», — Ты-то ездишь по доверенности, а почему у Гриненко этой доверенности не было? Ты, брось мне тут ваньку валять! Служебную проверку по этому поводу в УВД уже назначили, а спецсообщение в Москву еще вчера ушло!
В силу определённых обстоятельств, ситуацией по данному поводу я владел гораздо лучше майора Данилина и прочих должностных лиц УВД. В том числе и тех, кто так остро озаботился отсутствием у Стаса доверенности. Надлежащим образом оформленной у нотариуса.
— Служебную проверку приостановят, товарищ майор! Уже сегодня! — глядя на затылок и на шелковистые завитки волос Лиды, заправленные за маленькие розовые ушки, — Там уголовное дело должны были возбудить по «дорожке» с телесными. И что-то мне подсказывает, «дорожку» переквалифицируют в сто вторую УК через пятнадцатую! Так что насчет служебной проверки можно забыть!
В кабинете повисла мёртвая тишина. И даже майор Данилин перестал дышать кабинетным воздухом через свою сигарету.
— Ты что такое говоришь, лейтенант?! — отмер он через какое-то время, — Ты сам-то понимаешь, что ты мелешь? Какое еще, на хер, покушение на убийство? Ты чего опять удумал Корнеев?! Ты понимаешь, что сейчас в городе и в области начнётся? И какие приветы нам сюда из Москвы прилетят? Меня из-за твоей машины, которая, якобы не твоя, уже все, кому не лень и не по одному заходу отымели! И Дергачева, насколько мне известно, тоже этим удовольствием не обошли!
Я, как агнц божий, к ритуальному закланию приготовленный, смиренно стоял и ждал, когда Данилин прооравшись, выдохнется. Но понемногу и сам я начал закипать.
Система в очередной раз демонстрировала собственным служителям, таскающим для неё из огня каштаны, свой извращенно-злобный оскал.
— Я, кажется, понял, что этот хлюст задумал! — раздался сбоку торжествующий голос Ахмедханова, — Алексей Константинович, да ведь он же таким образом хочет порученное ему дело по ЛВЗ, в прокуратуру спихнуть! Вот и лепит из обычного ДТП покушение на себя! Ишь-ты, борец с Коза нострой отыскался! Точно говорю, он эту афeру мутит, чтобы прокурорская подследственность образовалась! А то, что эта его левая имитация выльется в грандиозный скандал и наш РОВД попадёт вместе со справкой на стол министру, Корнееву глубоко наплевать! Нас всех будут крутить-вертеть и мехом вовнутрь выворачивать, зато Корнеев от сложного дела избавится! А у кого-то в РОВД, да и в нашем отделении, если я не ошибаюсь, очередные звания на подходе! — последней своей фразой Ахмедханов, словно бы кирзовым сапогом ударил по полному жизни осиному гнезду.
Еще секунду назад, относительно спокойные коллеги, вдруг в один миг утратили уравновешенность. Они зароились и загудели. С каждой последующей секундой свирепея всё больше и больше. При этом было хорошо заметно, что многие из них не собираются долго сдерживать свои душевные порывы по отношению ко мне.
— А ну заткнулись все! — шерхановским рёвом пресёк зарождающиеся предпосылки к массовым беспорядкам
Угроза шефа возымела действие. Те, кто уже видел на линии горизонта следующую звёздочку на свои погоны, затихли первыми. Остальные тоже вернулись в рамки жесткой субординации и служебной дисциплины.
Но никто из них коситься в мою сторону, недобро сверкая глазами, так и не прекратил.
— Ну что, лейтенант, видать прав Талгат Расулович! — нехорошо улыбаясь, сузил глаза майор Данилин, — По всему выходит, что ради своего мелкого шкурного интереса ты готов весь райотдел под московский бульдозер пристроить? Чего ты молчишь, а, Корнеев?! Ты же у нас парень самодостаточный! Ты, можно сказать, академик среди нас, неучей! И за словом обычно в карман ты не лезешь! Ты не стесняйся, ты говори, Сергей Егорович, а мы с товарищами тебя, со всем нашим уважением охотно послушаем! Но только имей в виду, если предположения Талгата Расуловича ты не сможешь аргументировано опровергнуть, то тогда уж ты не обижайся! Я при всех тебе даю слово, в моём отделении ты служить дальше не будешь!
Пока майор изливался желчью, я, продолжая стоять, смотрел в окно. Сохраняя на лице покорность начальственной воле, независимо от того, какие бы уродливые формы она не приняла.
Поскольку пауза затянулась, я счел возможным вступить в диалог.
— Товарищ майор, вы зрите в самый корень! — перевел я взгляд от заоконной движухи на Данилина, — С академией вы тоже всё верно подметили. Лет через пять обязательно буду поступать на Первый факультет. И инсинуации Талгата Расуловича я опровергать не стану, потому как частично он прав. И с этим я тоже готов согласиться.
— Я же говорил! — не выдержал Ахмедханов.
Откинувшись на спинку стула, он достал из кармана платок, которым принялся вытирать с лица и шеи радостно-нервическую испарину. Наконец-то настал момент его реванша, которого он так долго и терпеливо ждал. Ежедневно наблюдая, такую ненавистную для него, мою физиономию. И вот свершилось, своего часа он дождался!
— Ты, наверное, потому такой спокойный, что надеешься на защиту Дергачева или даже генерала Данкова? — брезгливо скривился Алексей Константинович.
И сам же покачал головой, давая мне понять, что шансов на прикрытие со стороны этих достойных людей у меня нет даже самых мизерных.
— Они первыми от твоей процессуальной афёры пострадают. Да и я твоих документов, на передачу дела в прокуратуру ни при каких обстоятельствах не согласую! — вместе с радостным Ахмедхановым ухмыльнулся Данилин. — Ты даже не надейся!
— Напрасно, товарищ майор! — мне уже было скучно и этой своей скуки я не скрывал, — Завтра, а лучше послезавтра, но дело в прокуратуру всё же я передам!
— Бл#дь! — взревел начальник следствия так, что из присутствующих вздрогнули и не только женщины, — Ты глухой, Корнеев, или ты настолько непроходимый дебил?! — от беспрецедентного волнения, Данилин, не контролируя своей моторики, смял в кулаке только что распечатанную пачку сигарет.
— Он глухой непроходимый дебил, Алексей Константинович! — услужливо подтвердил предположения шефа Талгат Расулович, выдав всем присутствующим мой обобщенный диагноз.
— Наговариваете вы на меня, товарищ Ахмедханов! — мягко пожурил я майора, — С вашим субъективным оценочным мнением относительно моей персоны, я категорически не согласен! — широко улыбнулся я Талгату так, что его аж перекосило.