Совпадение
Шрифт:
– Я хотел спросить, Лиза хорошо спит? Крепко?
– Да, а что?
– Я соскучился, давай, я приеду.
– Ты что!
– Что? Я не стану звонить в дверь, подъеду, позвоню по телефону, ты откроешь.
– Лиза спит со мной.
– У тебя же двушка, Мила, есть вторая комната, кухня, ванная комната, серьёзно, я скучаю, на стену готов лезть.
Мила помолчала с минуту, Лиза спала крепко первую половину ночи, а значит, они с Русланом вполне могли уделить время друг другу, более того, ей безумно хотелось этого. Где-то между работой и учёбой Лизы потерялось Милино желание быть с мужчиной, но
– Масипусечка моя, - шептал тихо, сидя на её диване, в тишине ночи.
– Мила, я балдею от тебя, так бы и затискал.
– Затискай…
– Затискаю, - он наглядно продемонстрировал, как он намерен затискать, сняв халатик по плечам, оголяя женскую грудь, которая вздымалась небольшими холмиками.
– Мила, я обожаю твои сиськи.
– Фу, как грубо.
– Это правда, такая форма… посмотри, ты вся – произведение искусства, гравюра в миниатюре.
Руслан закрывал рукой Миле рот, когда она вздыхала и вскрикивала от его толчков, от поцелуев и поглаживаний, от откровенных прелюдий и порой агрессивных ласк, от всего, что делало Милу по-девичьи счастливой, что пугало, но в то же время она не могла отказаться от этого, никак не могла. Как не уговаривала себя.
Встречи в ночи тихой двушки Милы становились регулярными, и их становилось мало. Руслан остро ощущал, что ему мало тех несколько часов в неделю и пары дней в несколько месяцев, когда Мила была с ним.
– Мила, послушай, может, всё-таки как-то скажем Лизе про нас?
– Как?
– Не знаю, что ты дружишь со мной, знаешь, Таня сказала нашей Лизе, что она дружит с Сергеем, мужчиной её, и это прокатило, вроде как. Она пока не задаёт вопросы, а потом, может, привыкнет.
– Ты так рассуждаешь…
– А что делать? Я бы предпочёл, чтобы в жизни моих детей был один мужик – я, но кто виноват, если это не так, так что… подстраиваюсь под обстоятельства.
– Твоя Лиза знает, что у неё есть папа.
– Твоя не помнит отца? Совсем?
– Руслан был готов к обыкновенно ершистому ответу Милы, как обычно, когда он слишком, по её мнению, заходил на личную территорию девушки.
– Нет, ей было несколько месяцев, когда он умер.
– Прости. Ты сильно переживала?
– Не знаю… да, наверное, сильно… я ведь знала, что так будет. Всегда было плохо, но в последние месяцы его жизни стало совсем… Знала, но не верила. Я думала, верила, что любовь – она спасает, помогает, что она сильнее, но нет, не сильнее.
– Ты любила его…
– Знаешь, я теперь уже не знаю, правда, не знаю. Тогда, после похорон, казалось, что жизнь закончена, что я тоже умерла, Санька с женой забрали Лизу. Но что я видела или знала, или понимала? Мне Саня говорил, что у меня всё ещё будет, что я должна жить, должна бороться за свою жизнь и жизнь Лизы, но я тогда не могла. Совсем. Как пелена напала. Я думала – точно умру без него, закрою глаза однажды и умру, таким он был хорошим… а вот Лиза стала подрастать, и я сейчас понимаю, какая он был скотина! Я же девчонка была, глупая, а он использовал меня, деньги тянул, руки выворачивал… несчастный… всегда несчастный, а я спасала, оправдывала его. А ему это и не нужно было… Потом, пока долги за него отдавала, между работой и Лизой крутилась, как-то и забыла, любила или нет, всё забыла. Помню
– Ты справилась, молодец.
– Руслан прижал к себе Милу, но не сказал ей то, что вертелось на языке, да и нужно ли было это.
Сейчас, спустя годы, Мила так же не верит, ждёт подвоха, каждый день, ото всех, по любому поводу. Её глаза ищут признаки обмана и фиксируются на нём, накрепко, как на хороший клей.
Мила Владимировна смотрела на билеты перед ней и не верила своим глазам.
– Ты с ума сошёл? Это же ненормальная цена!
– Нормальная, если столько стоит.
– Это просто эксплуатация детских интересов для наживы!
– Так-то оно так, но какая разница восьмилетней девочке? Это же мировое шоу, подумай, там будут все волшебницы. Все! А ещё между рядов ходят их помощницы, которые выдают волшебные палочки и даже пыльцу. Нереально круто!
– Откуда ты знаешь?
– Я ходил со своей Лизой. Это шоу стоит того, чтобы за него заплатить и на него сходить.
– И ты собираешься пойти с нами? – Мила залезла в кошелёк и выкладывала купюры, чтобы отдать за билеты.
– Собираюсь, если бы ты видела тех помощниц, - игриво повёл бровями, - и убери деньги.
– Но?
– Мила, убери деньги, если не хочешь конфликта.
– Ладно… - к удивлению Руслана, Мила не стала спорить, а робко и даже застенчиво улыбнулась, выглядя при этом невероятно смущённой.
Перед шоу Мила, казалось, нервничала больше актёров, режиссёров и устроителей, вместе взятых, она поминутно одёргивала Лизу, чтобы та «прилично себя вела».
– Не трогай Лизу, у неё праздник, - тихо шепнул Руслан.
– Она скачет, как кузнечик, скоро руки-ноги перепутает!
– Ну и что. Она ребёнок и волнуется. Это волнительно, смотри, она уже заполучила волшебную палочку, а сейчас будут раздавать пыльцу – это очень важно. Ты же в курсе, какая пыльца для чего? – Он улыбался, когда говорил ей на ухо: – Вот, синенькая – это для власти воды, а зелёная – для земли.
– А красная – для огня.
– Точно. Есть ещё сфера – она самая крутая, серебристая, и все хотят сферу, очень важно получить сферу… - В этот момент проходившая волшебница с улыбкой раздавала всем желающим небольшие бутылочки с волшебной пыльцой. Лизе досталось синяя, а не вожделенная серебристая, от чего девочка была готова заплакать, но Руслан ловким движением вытащил из кармана брюк вожделенную пыльцу и передал ей со словами:
– Вооооон та волшебница просила тебе передать, она не дотянулась.
Было видно, что Лиза сомневается в правдивости малознакомого мужчины, но баночка с серебристым порошком, ленточка и небольшая аннотация на сказочном языке тут же отмели все сомнения за ненадобностью.
– Откуда у тебя сфера? – прошептала Мила.
– О, главная волшебница мне дала.
– Ты вступил в сговор с главной волшебницей? – смеясь.
– Да, я реально хорош, она не устояла.
– Мне ревновать?
– Буду польщён, - он приобнял Милу и стал смотреть на сцену, где разворачивалось действие под тишину заворожено наблюдавших детей и взрывы хохота и аплодисментов.