Современная история Красной Шапочки
Шрифт:
Маменька живёт в камере слева, а папенька – напротив. Они бодрятся и ворчат на меня, мамина талия без корсета больше не похожа на песочные часы, зато папа похудел и выглядит лучше прежнего. Я признался им, кто я, а если б нет – папа всё равно увидел, что я писаю стоя. Сначала они удивились, а потом расстроились – потому что портные при дворе всю жизнь учились шить платья, а не брюки.
Я рассказал им о Дезерэтте и еле умолчал об интрижке с тобой. Несмотря на ужасные условия содержания и риск гнить тут всю оставшуюся жизнь, они уже строят планы на мою женитьбу. Если б не разные камеры – подрались бы из-за принцесс. Маменька хочет отдать за меня Октавию III Лягушатную, а папенька – Анну-Лизу Чухонскую. А я хочу куриных крылышек. И стакан томатного сока.
Мне разрешили написать тебе письмо, потому что тюремщик – старый гей и ему нравятся дистрофичные блондины. Ещё он не умеет читать, поэтому если у тебя
Твой принц-оборотень,
с утра ещё звался Кси»
––––––––––––––––––––––––––––—
«28 мая 1647 года от рождества…
кого ты там назвал?
010008 Секретный Б.С.В.
Лос Парадиз, Дримленд
Кси, моя безбашенная детка,
халупа, построенная твоими предками, такая огромная, что меня в ней запрятали без надежды найти. То есть так думают мои тюремщики. Попался, да? Во дворце два этажа, высокий чердак, трёхскатная крыша, сплошь обосранная белыми голубями, и две башни. Ты, судя по всему, коротаешь вторую недельку в подвальных застенках, а меня держат на самом верху в восточной башне. Исходя из того, что коварство женщин довольно легко программируемо, а пространство для пыток – ограничено, я сразу предположил, что Джинни томится в западной башне. И ошибся. Хорошо, что не побился об этом об заклад на сто дримлендских баксов, охранцы при мне сносные, но платят им мало, скабрезная Тарья тут всех держит в чёрном теле. Кроме меня.
«Кроме меня», — прочёл ты, скрипнул зубами и понял, как всё плохо. Так хотелось бы не писать об этом, о ней, обо мне… да и вообще накатать тебе стандартное любовное письмо и пореветь в пуховую подушку. И всё же сопли собрал в кулак. К делу.
Героин из мочи добыть не удастся, если только ты не объелся до одури опиумным маком, а он в подземельях навряд ли растёт. Но и тогда я смог бы получить из тебя только морфин, хладный труп и засохшую лужу крови. Поскольку я собрался сам лечь трупом между тобой и смертью, то схема явно нерабочая. Тебе ещё не надоели мои пространные нервные шутки?
Как доложила мышиная разведка, Дезерэтта нет ни в башне, ни в подвале, ни на крыше с больными ожирением голубями, потому что фея Кхмерская засунула его, как и всех Джиннов, в небольшой твёрдый предмет. Кофейника у неё под рукой не нашлось, зато по нелепой случайности подвернулся яблочный калькулятор. Она хвастала мне, что, даже попав в руки недругов, Джинн из калькулятора не станет служить другим хозяевам, пока на экране вычислительного агрегата не будет решена какая-то ядерная задачка. Или дифференциальное уравнение. Я сам не понял, что там за матан, ясно одно – калькулятор нужно взломать. И тут я снова вспоминаю о хакере из своей музыкальной банды. Жаль, что Ману нельзя вызвать сюда из княжества или хотя бы оплатить консультацию по телефону. Ты бы смог справиться с взбесившейся счётной машинкой? Яблоко на крышке надкушено, явный товарный брак, но у нас выбора нет. Завладев Джинном и загадав три сумасбродных желания, ты решишь все наши проблемы. Ну, кроме погодных.
Тарья пичкает меня афродизиаками, верные мыши нейтрализуют потенцию, тягая соевые батончики и колу из вегги-бара «Беззубый пенсионер», что в Старом Городе, мысли мои в итоге путаются, поминутно забываю о самом важном. Например, рассказать об этих своих новых сообщниках.
Я подружился с мышиной гвардией, потому что Тарья визжит от них, как свинья на кардиотренажёре, всячески травит, безуспешно ловит, а избавиться не может, потому что стены дворца прошпаклёваны вкусной рисовой мукой. Короче, я её несчастная жертва и главная «любовь» всей жизни, поэтому, едва меня схватили и заперли, мышиный король явился на разведку, разнюхал обстановку, заметил, что я собрался вскрыть вены, тут же признал меня своим вернейшим другом и обещал всяческое содействие и помощь. Если я правильно понял, в любой момент по условному сигналу они добудут тебе ключи, и не только от темницы, так что в ночное время, пока Тарья сотрясает фундамент храпом, ты сможешь разгуливать по всем хоромам и искать ответ на вопрос «как». Вопрос «где» с повестки снят: калькулятор мирно лежит на колонне-ловушке в её спальне, но стоит его оттуда забрать – колонна прячется в пол, раздаётся страшный грохот, Кхмерская просыпается и обращает всех, кто не успевает скрыться из поля зрения, в вонючую синюю пыль. Знаю – пробовали. Мышей-домушников она в пыль, правда, не обратила, только орала до взрыва оконного стекла, но ограбление позорно провалилось. Поэтому забирать калькулятор не вариант, задачу решить нужно прямо там, на месте, и там же загадать шёпотом первое желание. Учитывая, что
Перехожу к самой неприятной части письма. Когда нас поймали перед тронным залом, Тарья намеревалась: тебя – морально и физически уничтожить голыми руками, нечаянно подвернувшегося хорошо знакомого Джинна – аннигилировать в антиматерию (но сначала закатить вечеринку и отпраздновать такую жирную удачу), а нечаянно подвернувшегося неизвестного меня – придержать для скучающего палача и повесить на главной площади на потеху подданных.
К счастью для вас, она захотела рассмотреть поближе наши бездыханные тушки, к несчастью для меня – она что-то разглядела. Я пришёл в чувство, привязанный толстыми ремнями к какой-то кровати, Тарья слоном сидела сверху в розовом неглиже, от этого зрелища (и веса) я чуть снова не потерял сознание, но тут прилетели первые ласточки шантажа. Ты был подвешен под потолком, как освежёванный барашек на рынке, Дэз составлял тебе компанию, правда, укутанный в прочный кокон (только красная башка торчала, по ней и идентифицировал). Тарья елейно подсказала, что я должен выбрать одного из вас, кто останется жить. И если не выберу – умрёте оба. Адреналин чуть не разнёс мне ушные раковины и череп. Спасаясь от приступа жалости к себе, я решил не торговаться и не выяснять, что получу взамен, и выбрал Джинна. Но не спеши в гневе рвать моё письмо на части и обидно обзываться.
После того как Дэза размотали из кокона, оскорбили по расовому признаку и посадили в малюсенький калькулятор, а Тарья протянула морщинистые руки к твоей тонкой шее, чтобы сломать – я тихонько подсказал, что в восемнадцать лет при любом раскладе ты умрёшь от деликатной фамильной болезни, то есть нет смысла утруждаться, и почему бы не заставить тебя страдать от несправедливости и обилия разнообразной информации. Например, информации о семье. Фея неожиданно посмотрела на меня с уважением (это было особенно мерзко и унизительно) и распорядилась унести тебя на воссоединение с родичами. Приняла на грудь пол-литра чухонской водки, намеренно порвала неглиже кривыми ногтями, села ещё поближе и разговорилась. От её смрадного дыхания я вспомнил все марки зубной пасты и чуть в третий раз не потерял сознание, однако узнал, что она захватила трон семь лет назад, когда король, твой отец, сильно занемог и послал за ней, чтоб вылечила – поскольку другие врачи феерично запороли лечение пиявками и постоянным кровопусканием. Смекнув об открывающихся возможностях выгодной сделки, она обманом выбила королевский указ о передаче трона, отца твоего исцелила (у него вроде начиналась старческая деменция, без её устранения подпись добыть было трудновато), но вместе с матерью упрятала доживать пенсию в дворцовых подземельях. Приятного мало, но сам факт сделки позволил сохранить им жизнь. У Дримленда начался трудный период, налоги прижали всех, от бомжей до олигархов, честные бюргеры разоряются, стреляются, из окон бросаются – об этом она прихвастнула мне радостно и с ударением, перейдя на новый уровень отвратительности. Финансист из неё, как из меня – менеджер по охране труда, казна пустует, зато полулегальные казино процветают. И её ночной горшок золотыми слитками наполнен. Пометь себе где-нибудь на полях заняться преступностью и коррупцией, когда вернёшь престол. То есть заняться искоренением того и другого, а то я так написал… Но мне одно маленькое казино в Лас-Дрыгасе оставь! Обещаю каждый месяц исправно отдавать пятнадцать процентов выручки. Ладно, двадцать. И официально трудоустроить всех окрестных шлюх.
Закончив рассказ о беззакониях, Тарья сменила гнев на милость, то есть тугие ремни – на длинную цепь с чугунным шаром, позволявшим мне вставать и медленно ходить по комнате, и попыталась… закрой глаза, пропусти это место в воображении. Потому что я заорал, изобразил непуганого дурачка и сказал, что согласно традиции она позволит себе это только после свадьбы. И теперь имеем что имеем – трубные песнопения по всему королевству, сбор дополнительных податей сверх имеющихся непомерных, а портные в поте лица шьют пятислойное свадебное платье из серебряной парчи. Но и ему не скрыть, что Тарья уродливей ослиной жопы. Жирной ослиной жопы.
За хорошее поведение я осторожно задавал ей по одному каверзному вопросу в час, пока не добыл то, что нужно: куда она дела все наши вещи, а конкретнее – мою долю эликсира правды. Преданные мыши обыскали всё и вчера приволокли мне два пузырька из мусорного ведра на кухне: как раз вовремя, перед отправкой всех помоев под мусоропресс. Я по-прежнему хочу плеснуть ей эликсиром в лицо (жаль, что он не жжётся, как соляная кислота), но не знаю, о чём при этом спросить. О чём-то, что помогло бы нам быстро расправиться с ней. Поделишься идеями?