Современная практика православного благочестия. Том 1

Пестов Николай Евграфович

Человек может быть в какой-то степени оправдан в плохом поступке, когда он действовал, например, по принуждению человека со злою, более сильной волей. Ему может быть сделано снисхождение и за слова, которые могли быть сказаны легкомысленно или от невольного подражания окружающим.

Но в отношении пожеланий у души не может быть оправданий. Она свободна желать добра или зла и следовать в своем чувстве за истиной или ложью.

Итак, бездна мысленного греха лежит в глубине нашей души и в затаенных стремлениях сердца, скрытых от мира, а чаще всего и от нас самих, но видимых для Господа.

Как пишет проф. Карл Адам (в

книге «Иисус Христос»):

«Тайный антибожественный инстинкт присущ падшей человеческой природе, затаенное влечение к самообожению, скрытое бунтарство раба, который ощущает Бога как ярмо и Ему противится».

А В. Соловьев утверждает:

«В глубине нашего существа, в самой основе нашей души иногда для нас вполне несознательно таится и скрытно действует сила темная, безумная и злая. Это есть та самая сила, которая отделяет нас от всего и ото всех, побуждает замыкаться в самих себя, делает нас непроницаемыми и непрозрачными: она есть сила бессмысленная и начало всякого безумия».

Как пишет священномученик прп. Петр Дамаскин:

«Наши согрешения числом превышают песок морской, а по тонкости своей, как пыль, многим неведомы».

То же подтверждает и прп. Макарий Великий, который пишет:

«Мир страдает недугом порока и не знает того… Князь лукавства, будучи некою мысленной тьмою греха и смерти, каким-то сокровенным и жестоким ветром обуревает и кружит весь на земле человеческий род, непостоянными помыслами и мирскими пожеланиями уловляя человеческие сердца, и тьмою неведения, ослепления и забвения наполняет всякую душу, не рожденную свыше… Грех овладел пажитями души до глубочайших ее тайников».

А психиатр Зигмунд Фрейд говорит:

«Нет той грязи и извращенности, которая не гнездилась бы в душе обычного "нормального человека"».

О страшном влиянии греха на душу человеческую и о невозможности освобождения от него без Божией благодати пишет так и мудрый пастырь о. Иоанн С:

«Никто да не думает, что грех есть нечто маловажное; нет, грех страшное зло, убивающее душу ныне и в будущем веке.

Кто не знает, как трудно без особенной благодати Божией обратиться грешнику с любимого им пути греха на путь добродетели! Как глубоко грех пускает в сердце грешника и во всем существе его корни свои, как он дает грешнику свое зрение, которое видит вещи совсем иначе, чем они есть в существе своем, представляясь ему в каком-то обаятельном виде.

Потому мы видим, что грешники весьма часто и не думают о своем обращении и не считают себя великими грешниками, потому что самолюбие и гордость ослепляют им глаза; если же почитают себя грешниками, то предаются адскому отчаянию, которое разливает глубокий мрак в их уме и сильно ожесточает их сердце.

Если бы не благодать Божия, никто бы из грешников не обратился к Богу, так как свойство греха — омрачать нас, связывать нас по рукам и ногам».

По словам епископа Феофана Затворника, сердце человека есть «гнойный струп, издающий отвратительный смрад».

Далее он говорит:

«Взгляните, понаблюдайте за сердцем вашим в продолжение небольшого времени и увидите, что в нем делается: получили неприятность — рассердились; встретили неудачу — опечалились;

увидели равного себе, готового занять высшее место, — начинаете завидовать; подумали о своих совершенствах — заболели гордостью; человекоугодие, тщеславие, похоть, сластолюбие, леность, ненависть так и поражают бедное сердце».

Даже праведник о. Иоанн С. так говорил о себе в конце своей жизни:

«Какая разбойничья ватага страстей действует во мне… и ночью в разных грезах. Какой вертеп мысленных разбойников — душа моя».

В своей книге «Моя жизнь во Христе» он так характеризует себя:

«Я часто противлюсь Богу, Его законам. Я часто маловер, невер, самолюбив, гордец, презритель других, завистник, скупец, любостяжатель, сребролюбец, плотоугодник, угождаю всячески плоти своей, честолюбец, нетерпелив, раздражителен, ленив, не состражду страждущим как членам единого тела Церкви».

Как правило все мы горды и очень высоко ценим себя, приписываем все удачи жизни своим заслугам и достоинствам, самодовольны, смеемся над чужой неопытностью и оплошностями; а к подвигам богоугождения мы ленивы, косны, нерадивы и готовы все это оправдать доводами нашего рассудка.

Как пишет о. Иоанн С:

«Когда бы нам дал Господь видеть всю глубину сердец человеческих, то очи наши с ужасом отвратились бы от этого скопища всякой нечистоты».

По существу, всеми грешниками владеет в какой-то мере темная сила. Она держит сердце человека, отравляет мысль, парализует волю.

Еп. Игнатий (Брянчанинов) говорит:

«Божественное откровение научает человека, что он — создание Божие и раб Божий, но раб преступный, создание отверженное, пресмыкающееся и гибнущее в падении своем.

Отравленный общением с начальником и родителем зла, с исступленным и упорным врагом Бога, с ангелом падшим, лишенный естественной свободы подчинением этому всезлобному духу, человек извратил свое естественное отношение к Богу, соделался врагом Божиим подобно ангелу падшему».

Но не только для грешащего человека лично грех имеет значение. Грех есть космическое зло, о чем так говорит схиархимандрит Софроний:

«Грех совершается в таинственной глубине человеческого духа, но последствия его поражают всего человека. Грех совершенный отразится на душевном и физическом состоянии человека; он отразится на внешности его; он отразится на судьбе самого творящего грех; он выйдет неизбежно за пределы его индивидуальной жизни и отяготит злом жизнь всего человечества, а следовательно, отразится на судьбе всего мира.

Сила космического зла над человеком колоссально велика, и ни один из наследников Адама не может преодолеть его без Христа и вне Христа».

Эту глубокую порчу нашей природы — порабощение греху — так характеризует ап. Павел:

«Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, что не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех… По внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек!»