Современная практика православного благочестия
Шрифт:
Так были вознаграждены мужество и терпение прп. Антония.
Вознаградит Господь за молитвенный подвиг и всякого верного раба Своего, если только тот не ослабеет в своем усердии.
И тогда период сухой, напряженной молитвы сменится сердечной радостью и умилением.
Следует помнить, что чередование периодов сухой и теплой молитвы естественны не только для новоначальных в духовной жизни.
Господь попускает сухость и тяжесть, чтобы приучить труженика на Его ниве к терпению и мужественному перенесению тяжести молитвенного труда. Видя же труд и терпение, Он ободряет затем умилением и теплотой сердечной, а затем снова отнимает их, чтобы возвести подвижника на высшую ступень.
Приступая к каждой молитве,
Поэтому, как бы тягостна и рассеянна ни была молитва вначале, но при усердии она постепенно преображается. И очень часто уже вскоре после начала она делается легче, дух мирнее, ум начинает сосредоточиваться в словах молитвы. Постепенно умягчается сердце, появляется умиление.
Когда же кончает христианин усердную молитву, он отходит от нее совершенно успокоенным, унося в сердце своем огонек Духа Святого, который будет после этого просвещать и согревать его.
Бывает тоже, что и томление и изнеможение тела также исчезают после молитвы, и человек отходит от нее окрепшим и обновленным не только духом, но и телом.
Глава 6. Ступени в молитве
Сын Мой, отдай сердце твое Мне.
Как пишет схиархимандрит Софроний:
«Молитва может быть бесконечно разнообразною и по форме, и по своему достоинству».
В основном же св. отцы различают три ступени в качестве молитвы — устную, ума и сердечную, между которыми есть, конечно, много промежуточных положений.
Восхождение по этим ступеням зависит от очищения сердца, от перерождения «внешнего» и «душевного» человека во «внутреннего» и «духовного» человека, от стяжания Святого Духа Божия, от возрастания любви к Богу и от развития в душе христианских добродетелей.
Первая ступень у новоначальных в этом молитвенном труде христиан является молитва устная, когда христианин, говоря слова молитвы, не может еще справиться с рассеянностью мысли.
Однако молящемуся не надо впадать в уныние от трудности борьбы с посторонними помыслами во время молитвы. Старец о. Алексий М. не велел своим духовным детям смущаться от этого и говорил, что помыслы не от молящегося, а от его врага — лукавого, и надо лишь не сочувствовать им, а стараться усиливать внимание к произнесенным устами словам и молиться не спеша, с возможной собранностью.
Самое важное для преодоления рассеянности — это сознание, что надо как можно глубже понять и почувствовать те слова молитвы, которые сейчас произносишь, надо приучить себя не переходить к следующим словам и мыслям молитвы, пока не будет сознания, что только что произнесенные слова глубоко поняты, осознаны.
Старец Силуан предупреждает:
«Кто молится Господу, а думает о другом, то такой молитвы не послушает Господь».
Эти помыслы старец предлагает преодолевать усердием. Он говорит:
«Кто молится по привычке, у того нет перемены в молитве, а кто усердно молится, у того много перемен в молитве: бывает борьба с врагом, борьба с самим собою, со страстями, борьба с людьми, и во всем надо быть мужественным».
Не надо бояться, что не будет «вычитано все правило». Если мало времени или силы, то лучше сократить это правило наполовину, до одной трети или даже более, но лишь произносить слова молитвы с полнотой их восприятия.
Тогда христианин достигает второй ступени — молитвы ума, когда разум обладает уже способностью к сосредоточенности и вполне улавливает смысл произносимых молитвословий, а сердце постепенно начинает переживать слова молитвы.
Третьей ступенью является
Как пишет прп. Никифор:
«Когда ум соединится с сердцем, то исполняется неизреченной сладости и веселия. Тогда видится ему, как воистину "Царство Небесное внутри нас есть"».
Старец Силуан утверждает:
«Кто послушлив и во всем воздержан — в пище, в слове, в движениях, — тому Сам Господь дает молитву, и она легко совершается в сердце. Если молитва наша угодна Господу, то Дух Божий свидетельствует в душе; он приятный и тихий, а раньше я не знал, принял ли Господь молитву или нет, и по чему можно узнать… Кто молится в душе, для того душа — храм Божий».
«Близость же сердца к Богу в молитве свидетельствуется сладостью Божьего присутствия в душе», — говорит о. Иоанн С. Поэтому он советует: «Молясь, всемерно старайся о том, чтобы чувствовать сердцем истину или силу слов молитвы, питаясь ими как нетленною пищею; напояй ими, как росою, сердце свое, согревайся, как благостным огнем».
Как пишет архиепископ Иоанн:
«Сердце — вне пространства и времени. Соединение его с Господом не зависит ни от каких условий этого мира. Лишь от внутреннего состояния веры, правды, чистоты и смирения человеческого зависит радость соединения человека с Богом (в молитве)».
По словам св. Григория Паламы, молитвой достигается «возвращение ума к себе и восхождение его к Богу… Когда кто пребудет в этой собранности ума и в таком простирании его к Богу, тогда, сильным самопринуждением утесняя быстротечность своих мыслей, мысленно приближается он к Богу, встречает неизреченное, вкушает будущего века и духовным чувством познает, сколь благ Господь».
Как пишет схиархимандрит Софроний:
«Через истинную молитву совершается наше вхождение в Божественное бытие силою Духа Святого.
Чистая молитва влечет ум внутрь сердца и воедино собирает всего человека, даже и тело и ум. Плач умиления при молитве есть верный показатель того, что ум соединился с сердцем и что настоящая молитва нашла свое первое место, первую ступень восхождения к Богу.
Ум, погружаясь в сердце, отходит от образов мира, и душа, всеми силами устремленная к Богу, во внутренней молитве, при свете, восходящем от Бога, видит себя совершенно особым образом.
Видит она при этом не внешние явления и условия жизни, а себя самое обнаженною в своем естестве и раскрытою в своей глубине. При всей безвидности, простоте и "стянутости" этого созерцания, направленного к истокам жизни, к Богу, в нем открываются пределы, между которыми движется бытие всего тварного духовного мира, и душа, оторвавшись от бесконечной множественности и раздробленности явлений мира, ничего не видя, всей силой обратившись к Богу, в Боге видит весь мир и созерцает свое единство с Ним, молясь за него. В сердечной молитве чувство личного Бога очищает молитву от воображения и отвлеченных рассуждений, переводя все в некий невидимый центр живого внутреннего общения. Сосредоточиваясь вовнутрь, молитва перестает быть "взыванием в пространство" и ум становится весь внимание и слух.
Ради достижения чистой молитвы христианин-подвижник оставляет все прочее как бы позади себя…
Призывая имя Божие: Отче, Господи и др., старец Силуан пребывал в таком состоянии, которого "нельзя пересказать" (2 Кор. 12, 4), но кто сам испытывал присутствие Живого Бога, тот поймет… Молящийся часто ум просвещается от Господа».