современное состояние великой россии, или московии

Иржи Давид

Что же касается размеров империи, то в нее входят следующие провинции: Московская, Владимирская, Рязанская, огромное Сибирское царство - Сибирью называют всю область от Тобольска, столицы Сибири, до Альбазина, у китайской границы,- Бельская, Тверская, Новгородская, Псковская, Двинская провинции, Устюг, Вологда, Белое озеро, Ярославская, Ростовская, Суздальская, Вятская, Пермская, Югорская, Печорская, Обдорская, Кандорская, Поморская, Лапландия, большою частью которой они владеют, Черемиссия, Мордовия, царства Казанское и Астраханское, княжества Северное, Киевское и Смоленское. Каждая из этих областей достойна особого описания. Граничит же эта обширная империя на востоке с татарами - ногайцами, на юге - с крымскими татарами, на западе - с Литвой и Ливонией, Финляндией и Швецией, на севере - с Лапландией, Ледовитым океаном. Новой Землей. Тянется она по долготе от Кольского полуострова на берегах северной Лапландии до Астрахани на юго-востоке на 4260 верст, то есть 852 немецких мили, а по широте от границ Ливонии до пределов Сибири на 4 400 верст, то есть 880 миль.

О торговле и достопримечательностях

Здесь обращаются всякого рода товары, которые привозят из разных частей света как иностранцы, так и сами москвитяне. Сюда прибывают персы, армяне, греки и даже турки, привозят ковры, шелк, хлопчатник, жемчуг, драгоценные камни и этим торгуют. Из Китая сами москвитяне привозят траву чай, темсуй (temsui - это какая-то масса наподобие глины с удивительными свойствами), шелк, разные дорогие материи, бадьян, китайскую

хину и другие редчайшие корни и травы. В прежние времена остальная торговля велась через Каффу в Крымской Татарии, некогда цветущий город,- пока она была под властью Москвы. Теперь же, когда верх взяли татары, все привозится через Архангельск, этот порт очень знаменит и весьма доходен для царской казны. От него ежегодно в казну прибывает больше ста тысяч золотых. Расположен он на Севере, у берегов реки Двины и Белого моря. В прежние годы через этот порт все ввозили англичане, но после того, как они казнили короля Карла I, их изгнали из этого края и место их заняли голландцы, которые здесь теперь главенствуют и привозят на своих кораблях всяческие товары, какие только имеются в Голландии. От самой Москвы этот порт отстоит примерно на триста миль, и купцы обычно совершают этот путь за три недели, так распределяя свои повозки, чтобы всегда иметь свежих лошадей. Каждый год много купцов, иностранных и местных, отправляются в путь около 20 июля, прибывают сюда примерно 15 августа и ждут голландских кораблей, которые при попутном ветре приходят к концу августа. Тогда они забирают свои товары и нагружают корабли русскими. В конце сентября они отчаливают. Купцы же со своими товарами возвращаются домой и прибывают туда обычно в начале декабря. Через эту торговлю с голландцами здесь получают почти все, что есть в других странах, и притом за умеренную плату, за исключением свежих лимонов и апельсинов, которые еще довольно редки, так как из-за холода их трудно доставлять. Вино испанское, голландское, французское привозится в изобилии, так что часто употребляется даже в семьях скромного достатка. Испанское вино, которое здесь называют романским, продается почти по той же цене, что в нашей Германии. Белое вино, откуда бы его ни привезли, называют рейнским, оно разнообразное и благодаря своему качеству дороже. Красное называется церковным, ибо издавна россияне употребляли его для причастия, оно сравнительно дешевле. За него берется мало пошлины или вовсе не берется, а за белое, наоборот, надо довольно, много платить. Россияне теперь опасаются, что нынешняя война между французами и голландцами помешает ввозу вин и многих других товаров [34] . Официальным посланникам иностранных государей дается право получать через этот порт по десять бочек любого вина без всякой пошлины.

[34] Имеется в виду война Франции с Аугсбургской коалицией, в которую входили Голландия, Австрия, Испания, Швеция и ряд итальянских и немецких государств.

Главной достопримечательностью москвитян является кожа, которую называют местным словом «юхть» [35] . Способ ее изготовления они никому не желают сообщать. Другая достопримечательность - стекло, которое иностранцы везде называют московским, а у русских называется «слюда». Добывается она из скалы близ Соловецкого монастыря. Монастырь этот находится на острове в Северном море. Половина отдается царю, со второй половины живет монастырь. Выработкой занимаются одни только монахи. Раньше она была очень дешевой, а теперь заметно подорожала, так ее стали в большом количестве вывозить иностранцы [36] . Третья достопримечательность - редкие ценные шкуры: соболей, черных лисиц, черных и белых зайцев, белых медведей, горностаев, выхухолей, так называемых белок и других редких животных - удивительно дорогие. Есть более дешевые - это шкурки обыкновенных зайцев, похожих на наших. Здесь их называют «русаки», и шкурки их продаются недорого. Четвертая достопримечательность - поташ. Это порошок из какого-то песка, смешанного с измельченной соломой. Его назначения я не знаю, но он ценится высоко и вывозится в большом количестве в Персию, Армению и Турцию [37] . Пятая - пенька, это трава или кустарник наподобие льна, из которой, размельчив ее на волокна, изготовляют холст. Морж - морское животное, жир и шкура которого широко продаются. Нерпа - другое морское животное, кожа которого особенно хороша для обивки сундуков. Наливное - это прозрачное яблоко, как бы полное сока. Положенное на солнце, оно сочится, и все через него видно. Они настолько нежны, что их нельзя далеко перевозить. Растут такие яблоки около города Митрова [38] . Кап - особое дерево, на палящем солнце делается мягким, наподобие тряпки [39] . Из него делаются разные сосуды - блюда, чаши, трости, которые можно как угодно изгибать. Такими сосудами обычно пользуются за столом цари. Встречаются здесь также очень старые кедры, некоторые редкие терновые деревья и красные ивы. Икра из рыбьих яиц бывает двоякого рода: спрессованная в сплошную массу или простая, похожая на яйца раков, ее вывозят в большом количестве в другие страны. К достопримечательностям я отношу также дыни. которые в этой холодной стране растут в огромном количестве, и такие большие, что иностранцы с трудом могут поверить, если сами не увидят, к тому же они очень мясистые и сладкие. Остальное, я думаю, здесь такое же, как и в других странах.

[35] Слово «юхть», или «юфть», в «Толковом словаре» В. Даля объясняется как обозначающее особой, русской выделки кожу рослого быка или коровы.

[36] Слюда, добывавшаяся в России, особенно на Урале и в некоторых других местах, имела широкий спрос за рубежом. Наиболее ценился сорт, получивший название «мусковит».

[37] Поташ использовался для изготовления мыла и других моющих средств, в том числе для промывания шерсти и в красильном деле. Главными покупателями его на международном рынке были Голландия и Англия.

[38] То есть города Дмитров, на реке Яхроме, неподалеку от Москвы.

[39] Кап - «корень», особого вида наплыв на лиственных, реже хвойных деревьях, широко использовался и используется до сих пор в художественных работах по дереву.

О нравах, характере, искусствах москвитян, их обращении с иностранцами

По своей природе русские очень способны ко всяким наукам, но безграмотны и темны из-за отсутствия у них обучения и образования. Это нельзя исправить, если не распространять здесь знания. Постигают они все не спокойно, а стремительно, жадно, неистово. Они восприимчивы также к овладению всякими искусствами, как изящными, так и механическими, но изделия их крупные, грубые, непрочные. В том, что они изучают на родине, они очень искусны, но учиться за границу не ездят, а если бы ездили, то могли бы ввести в свое отечество искусства всех стран. Иноземные мастера, как, например, ювелиры, иногда, хотя и очень редко, имеют учеников из москвитян, но секретов своего искусства им не показывают, а некоторые вовсе не принимают их в обучение, как стекольных дел мастера, которым, впрочем, запрещено обучать и немцев. Коварны они чрезвычайно, склонны к хитрости и обману. Купцы сами признаются, что

по утрам молят бога, чтобы он послал им как можно больше покупателей-иностранцев, которых им гораздо легче обманывать. Ремесла у них в основном те же, что и в других странах, но, как я говорил, изделия грубые и неотесанные. У заказчика за работу просят вперед деньги, но работу не отдают без больших трудностей и хитростей. Редко они нанимаются поденно, а чаще на всю работу, за которую не принимаются, пока не заключен договор, но затем работают с удивительной поспешностью и, если внимательно не следить заканчивают кое-как. Как слуги, они хороши и ловки, но прислуга стоит относительно дорого: иностранцы платят каждому без питания рубль в месяц, то есть три немецких флорина, а с питанием - шесть, семь, а некоторым и восемь рублей в год.

Иван Петрович - это значит Иван сын Петра. Все они пользуются отчествами, как прозвищами, а фамилий не имеют, за исключением немногих, например, Петр Федорович Долгорукий, то есть Петр сын Федора Долгорукий [40] . К питию они весьма склонны, и. мужчины и женщины, и какой бы большой ни поднести им стакан водки или пива, выпивают до дна, даже натощак или будучи уже пьяными. Видимо, в долгий пост они питием утоляют голод.

Праздники и воскресенья проводят в питии: этот порок распространен и у других народов, у москвитян ему тем более не приходится удивляться, ибо для переваривания грубой пищи, которой они питаются, нужна водка, которая даже в малом количестве многим кружит головы. Гостям здесь по обыкновению подносят сначала рюмку водки, потом пива, а если гости особо почетные, то вина и кое-что из сластей. Такой обычай соблюдается и среди немцев. У простого народа обычный напиток квас или брага, приготовляется из воды и теста, кисловатый и довольно вкусный. Они охотно подносят его любому путнику и всякому, кто попросит. Из кушаний особо любимы чеснок, лук, огурцы; чеснок и лук они мелко рубят, затем немного толкут в ступе, заливают квасом и с удовольствием едят ложками. Огурцы свежие, как собирают с поля, так без всяких приправ прямо в кожуре едят, или разрезают на несколько частей и, также залив квасом, едят, иногда прибавив немного холодного мяса. Знать питается немного благороднее, но приправ к блюдам, кроме чеснока и лука, употребляет мало, да и блюда обычно полусырые. Некоторые, однако, в еде уже подражают немцам. Салфеток и ножей на стол не кладут. Столы у них длинные, а не круглые. Общий у них обычай после обеда немного поспать и отдохнуть. Это обыкновенно делает и прислуга. Историки рассказывают, что царя Дмитрия (которого они считают самозванцем) [41] будто бы из-за того и заподозрили и не сочли за истинного москвитянина, что он после обеда не спал.

[40] В XVII в. право иметь фамилии принадлежало представителям феодального класса, а также высшего купечества.

[41] Речь идет об авантюристе Лжедмитрии I, занимавшем престол в Москве в 1605-1606 гг. и убитом во время восстания москвичей против поляков.

Несколько раз мы отведали кушанья с царского стола, присылавшиеся то нам, то господину польскому резиденту, но обычно не могли их есть, прежде чем они не были заново сварены, пережарены и вновь приготовлены, так как все было полусырое. Зайцев, голубей и телят они не едят, или едят очень немногие. Зайцев - потому что они запрещены у евреев. Голубей - потому что в их образе явился дух святой.

В простом народе процветают некоторые несложные веселые игры, как, например, бросание гвоздя в железное кольцо, попадание в косточки, расположенные в определенном порядке. Но особенно в ходу качание как на канате, подвязанном к перекладине - такие качели воздвигнуты для публики в деревнях и городах,- так и на доске, положенной в равновесии. Этой забавой особенно услаждаются женщины. Среди более почтенных и знати процветает игра с пешками, которую мы называем шках. Мы видели, как этим повсюду занимаются купцы и обыватели в лавках; карты среди русских не употребляются.

Что говорят о женщинах, будто мужья их не любят, если не бьют, уже, кажется, устарело и вообще неправда. Но правда то, что, если мужья их когда и побьют, они не жалуются и легко прощают. Женщины появляются, где много публики, и притом в большом количестве, как у нас еврейки [42] , сидят в лавках, продают шелка, ленты и так далее, разгуливают в шубах, плавно шествуют в высоких башмаках, из-за которых не могут бегать и ходить быстро. Лица свои они расписывают удивительным образом, знатные женщины особенно. Они выдергивают свои брови с помощью какого-то порошка, а затем, как мне рассказывали, подрисовывают их черной краской в виде большого круга, поэтому выглядят, как совы. В остальном они одеваются наподобие турчанок.

[42] И. Давид, несомненно, вспоминает картины уличной жизни Праги, где имелось большое еврейское гетто.

С иностранцами теперь обращаются гуманнее, чем прежде. Если кто из иностранцев желает сюда приехать, он должен сначала на первой пограничной заставе доложить о своем прибытии воеводе, а тот не пустит его в Москву, пока не получит из столицы разрешения на въезд, поэтому бывает, что приходится долго ждать на границе. Тех, которые прибывают сюда по воле иностранных государей, везут от самой границы безденежно на царских лошадях с провожатым, которого назначает воевода и который называется «пристав». То же самое на обратном пути. Без такого пристава дороги очень опасны, а с ним совершенно надежны. Такого рода приезжим тотчас по прибытии назначается постой либо в посольском дворе, либо где-нибудь в другом месте, где они содержатся под стражей, пока они не представят привезенные с собой грамоты или не доложат о цели своего приезда. После этого сразу им дозволяется располагаться и появляться среди публики.

Оружия обычно не носят, даже знатные, если не отправляются в чужие края. Но люди среднего сословия имеют на поясе длинные ножи, которые легко режут и вонзаются. Отправляясь в дальний путь, они целуются на прощание и так же встречают приезжающих. Баней пользуются очень часто.

Никто не приезжает сюда ради того, чтобы посмотреть эти провинции, как это принято в других государствах Европы. Недавно однако, три итальянских господина приезжали сюда с такой целью, имея рекомендательные грамоты от пресветлейшего короля Польши. Сначала их любезно принял князь Голицын, но потом их задержали, заподозрили в них шпионов, чуть было не арестовали и отпустили, только получив точную информацию от польского двора. Если сюда прибывают мастера или знатоки военного дела, то их нелегко отпускают, но любезно увещевают поступить на службу их величеств, а если они уж однажды соглашаются, то их потом с трудом отпускают или не отпускают вовсе.

Нищих здесь огромное множество, предающихся безделью и пьянству. Просят они обычно именем Христа и своего царя по такой формуле: «Для ради Христа и великого государя пожалуй денежку».

Когда московские купцы отправляются в другие страны, они обычно привозят с собой нескольких мастеров и музыкантов, которым обещают всякие чудеса, но ничего не выполняют и всячески понуждают перейти в свою веру, особенно католиков. Они убеждают наняться к ним на время, но бумаги, непонятные иностранцам, составляют на свой лад и превратно толкуют, так что те, подписав свое имя, попадают в вечное рабство. Это испытали несколько юношей, привезенные недавно возвратившимися послами частью из Чехии, частью из Польши. Среди них двое знатных молодых людей Герман де Шардон и Петр Линксвейлер. Им обещали всяческую свободу, но когда завлекли их сюда, то не разрешили им ходить в католический храм и вообще выходить куда-либо, пока не обратили их в свою веру. Сами же они никого из своей страны не выпускают и очень строго следят, чтобы не было возможности какому-нибудь иностранцу уехать вместе с послами, если нет у него разрешения.