Современные чудесники: странные исчезновения
Шрифт:
– …исчезновения подростков, – услышала Матильда голос Натальи Андреевны. – Поверить не могу, что похититель до сих пор не пойман. Наверное, тёмный маг.
Девочка резко остановилась и прислушалась.
– А может, это и не человек вовсе, – предположила Веселина Бабочкина, поправляя свои огромные зелёные очки треугольной формы.
– А кто, по-твоему?
Но тут Матильду чуть не сбила бегущая куда-то завуч по кличке Беда Бедой, которая имела привычку взъерошивать себе волосы от волнения. Девочка отошла в сторону и попала в самую толпу учеников, идущую на неё. В толпе
– А это ещё что за чучело? – громко прошептала одна из них подруге. – Не знаю, как ты, а я бы кудрявые волосы точно не хотела. Посмотри, как некрасиво.
Её подруга прыснула.
– Да я бы и быть такой дылдой тоже быть не хотела, – заявила она. – А может, её оставляли на второй год?
– Тогда уж несколько раз, судя по её росту.
И обе захихикали.
Матильда поднялась на ноги и покраснела. Она всегда попадала в неловкие истории, всегда была одна, и вряд ли когда-нибудь будет иначе. Девочка хотела было отойти подальше к стене, но тут что-то стало происходить. Внезапно голоса учеников вокруг стали тише, их лица перед её глазами замедлялись в движении и размывались. И Матильда вдруг явно услышала, как кто-то тихо плачет.
Она замерла и замотала головой во все стороны, но никого не увидела. Что такое? Девочка на пару секунд зажмурилась, а когда открыла глаза, проблемы со зрением уже не было. Только ей снова показалось, что она услышала всхлип.
– … только не это, – послышался тихий голос девочки.
Проталкиваясь через толпу, Матильда оглядела всех, но никаких плачущих девочек рядом не было – напротив, школьники смеялись и болтали. Но Матильда была точно уверена, что голос ей не послышался. Она отошла к стене, прислушиваясь, и странное чувство беспокойства накатило на неё. Это чувство принадлежало не ей. И это было самое странное, что она чувствовала в своей жизни.
Теперь Матильда точно была уверена, что голос ей не показался. Она проверила соседний женский туалет – пусто. Девочка обошла весь третий этаж, а потом стала подниматься на четвёртый. Но на лестнице замерла как вскопанная – на четвёртом этаже у большого окна, где было много растений в горшках, стояли Игорь и Ира Продайвода. Они смеялись, и Матильда вдруг услышала в их разговоре своё имя.
– … она, кажется, наконец-то нашла себе подружку, – произнёс голос Иры. – Новенькая, видимо, её пожалела. Остальные не могут её вытерпеть. Мне кажется, порой она сама об этом догадывается.
– Ха, – сказал Игорь.
Сердце Матильды гулко забилось. Она вжалась в поручни, надеясь, что они ей не увидят, и продолжила слушать разговор.
– Я вообще не понимаю, как можно сейчас, в двадцать первом веке, жить с такой розовой ерундой в голове. Я на днях видела, когда она разнимала двух дерущихся восьмиклассников. Она же настоящая зануда, – насмешливо произнесла Ира.
– Ха, –
– Валентинки? Лучше не показывай ей. Я не уверена, что она знает, откуда берутся дети. Это будет для неё шок. Наверное, считает, что родители нашли её в капусте.
– Да, – поддакнул Игорь. – Но нам на это должно быть пофиг. Нам главное, что она нормально вливается в класс.
Ира явно была недовольна его ответом.
– Так ли нормально? Её же едва выносят. Все, кроме этой новенькой. Понятия не имею, о чём Кукушкина может говорить с Евстигнеевой. Впрочем, Кукушкина сама странная.
Продайвода зло, но очень похоже изобразила неуклюжую походку Матильды и её манеру дёргать себя за кудряшку при стрессовых ситуациях. Игорь ничего не сказал.
– Ты знаешь, мне жаль Евстигнееву, – произнесла Ира Продайвода. – Ни магических сил, ни таланта, ни ума, и полная ерунда в голове. Хорошо, что ты с ней иногда разговариваешь. Продолжай это делать и дальше.
От её притворно-заботливого тона у Матильды потемнело в глазах.
– Ты думаешь? – рассеянно спросил Игорь.
– Конечно, – высокомерно заявила Ира. – Наверное, ты не замечаешь, какими она на тебя смотрит щенячьими глазами…
Матильда не смогла бы это дослушать. Она тихо спустилась вниз и, оказавшись вне зоны видимости для них, побежала вперёд. Слёзы застилали ей глаза, очки съели на бок. Но ей уже было всё равно, как она выглядит в этот момент и не остановят ли её за беготню по школе. Она бежала по третьему этажу, ничего перед собой не видя, миновала второй этаж и оказалась на первом, где на лестнице чуть не сбила с ног Алису. Чтобы не задеть её, Матильда метнулась в сторону, но не сдержала равновесия и приземлилась на ступеньке.
– О! – воскликнула Алиса. – Я везде тебя ищу… Эй! Что с тобой?
Матильда прижала ладони к лицу и вжалась в стену. От того, что такой приятный ей человек, как Алиса, увидит её в слезах и соплях, ей стало ещё более стыдно.
– Не смотри, – выпалила она. – Пожалуйста.
– Мотя, взгляни на меня.
Но Матильда лишь покачала головой.
– Взгляни на меня и расскажи, что случилось, – спокойно и серьёзно произнесла Алиса. – Меня не стоит стесняться. Я же твой друг.
Всё ещё прикрываясь рукой, Матильда сняла очки и вытерла лицо ладонью. Протерев очки, она опустила руки и серьёзно посмотрела на Алису.
– Ты… мой друг? – переспросила она.
Ей было трудно поверить в это. Из-за безответной любви к Игорю она чувствовала себя так, как будто от неё отвернулся весь мир, и в глазах других ей мерещились отблески его равнодушия.
– Конечно.
– За такое… короткое время?
– Мне всё равно, сколько прошло времени с момента нашего знакомства. Я стала твоим другом ещё в тот момент, когда ты так хорошо прочувствовала меня и изменила для меня сценарий.
Матильда ощутила, как счастье начинает осторожно переполнять её. Надо же, жизнь может заставить нас снова поверить в чудеса в тот момент, когда мы уже сняли розовые очки.