Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Современные международные отношения. Учебник

Цыганков П. А.

Шрифт:

Таблица 2

Район Танки ББМ Артиллерия Боевые самолеты Ударные вертолеты
Зона 1 7500 11250 5000
Зона 2 10300 19250 9100
Зона 3 11800 21400 11000
Зона 4 4700 5900 6000
Район применения 16500 27300 17000 6800 2000

Помимо

этого, каждой группе государств-участников разрешалось иметь на складском хранении 3 500 танков, 2 700 боевых бронированных машин и 3 000 артиллерийских установок. Далее, в рамках каждой группы государств-участников были распределены квоты для вооружений входящих в них государств.

Подписание этого договора имело большое значение для европейской безопасности, поскольку реально подлежали уничтожению десятки тысяч единиц вооружений, выравнивались боевые потенциалы войск противостоящих коалиций. Но события развивались таким образом, что практически сразу после подписания Договора ОВСЕ распалась Организация Варшавского договора, а затем рухнул и Советский Союз, проигравший холодную войну. Стратегическая ситуация в Европе радикальным образом изменилась, и возникла весьма сложная проблема приспособления Договора об ОВСЕ к новым военно-политическим реальностям. Однако решать эту проблему начали только в 1997 г. Одной из причин этого было согласие участников договора с тем, что сначала надо выполнить его положения и, соответственно, сократить национальные вооруженные силы, а затем уже искать пути адаптации к новой обстановке. Другая причина состояла в том, что вопрос об изменениях договора оказался самым тесным образом переплетенным с проблемой расширения НАТО на восток.

Роль военной силы в мировой политике после краха коммунистической системы в Европе

Развитие событий после Второй мировой войны показало, что роль военной силы в международных отношениях не является чем-то раз и навсегда заданным. Она зависит как от ее собственных качественных и количественных характеристик (пример тому — появление ядерного оружия с его иррациональной разрушительной силой), так и от системы международных отношений. И потому в 90-е годы, после того как рухнули тоталитарные режимы левого толка в странах Центральной и Восточной Европы и распался Советский Союз, встали принципиально важные вопросы: какова может быть роль военной силы в новой формирующейся системе международных отношений и какова природа самой этой системы? Произойдет ли возвращение к прежним моделям и стратегиям внешнеполитического поведения, основанным на военной силе, или же возникнет некоторая отличная как от биполярной, так и от предшествовавшей ей система, где военная сила приобретет во многом новые измерения и функции? Эти вопросы стали предметом научного анализа и острых политических дискуссий в России и во всем мире. При этом зачастую академические разработки оказались тесно связанными с теми или иными политическими доктринами, отражающими как прямо, так и косвенно интересы различных социальных групп и лобби.

В самом общем плане сложились два принципиально разных представления о формирующейся в 90-е годы системе международных отношений и, соответственно, роли в ней военной силы. Первое исходит из того, что после краха биполярной системы мир распадается на некие крупные образования или общности, которые в цивилизационном, культурном и политическом отношениях все больше расходятся друг с другом и потому рано или поздно столкнутся в ожесточенных противоречиях и конфликтах. Наиболее известная концепция такого рода принадлежит крупному американскому ученому С. Хантингтону. Он охарактеризовал будущую мировую политику как столкновение цивилизаций, отличающихся друг от друга языком, историей, религией, традициями, институтами и субъективной самоидентификацией людей. «Мировая политика, — писал Хантингтон, — вступает в новую фазу… основной источник конфликтов в новом мире будет порожден не идеологией или экономикой, а главным образом различиями в культуре. Национальные государства останутся самыми мощными силами в мировых делах, и наиболее важные конфликты будут происходить между нациями или их группами, принадлежащими к различным цивилизациям. Линии разлома между цивилизациями станут в будущем горячими точками». Если эта версия справедлива, то тогда военная сила, может быть, не только вернется к своей традиционной роли, но, возможно, даже приобретет новое, более важное значение.

В России концепция «столкновения цивилизаций» обрела немало сторонников. Она также перекликается с идеей многополюсного мира. Фактически там речь идет о том, что формируются несколько самостоятельных «центров силы» — США, Европа, Россия, Китай и Япония, а также несколько иных, более низкого уровня — Бразилия, Индия и др., отношения которых будут определять мировую политику. Последняя может воспроизводить, разумеется, применительно к новым условиям, модель баланса сил, существовавшую в Европе в XVIII–XIX вв. Для этой системы были характерны неустойчивые коалиции, а главный мотив внешней политики — недопущение военного доминирования какого-либо одного

«центра силы». При этом, однако, в данной системе периодически возникали вооруженные конфликты и войны, в результате которых устанавливалось неустойчивое равновесие, таившее опасность новых столкновений и войн.

Другое видение будущих международных отношений основано на концепции американского философа Ф. Фукуямы. По его мнению, возникает универсальная цивилизация, охватывающая важнейшие регионы земного шара, основанная на торжестве либеральных ценностей, присущих западному обществу. «…Трудно избавиться от ощущения, — писал Фукуяма в своей знаменитой статье „Конец истории“, — что во всемирной истории происходит нечто фундаментальное… На наших глазах в двадцатом веке мир был охвачен пароксизмом идеологического насилия, когда либерализму пришлось бороться сначала с остатками абсолютизма, затем с большевизмом и фашизмом и, наконец, с новейшим марксизмом, грозившим втянуть нас в апокалипсис ядерной войны. Но этот век, вначале столь уверенный в триумфе западной либеральной демократии, возвращается теперь, под конец, к тому, с чего начал: не к предсказывавшемуся еще столь недавно „концу идеологии“ или конвергенции капитализма и социализма, а к неоспоримой победе экономического и политического либерализма». Если прав Фукуяма, то военная сила неизбежно будет терять свое значение — она будет применяться лишь за пределами «либерального мира», в тех частях планеты, которые остаются вне зоны торжества цивилизации, основанной на либеральных принципах.

Возникают естественные вопросы: какая концепция — столкновения цивилизаций, многополярного мира или конца истории — адекватна реальностям мирового развития? Будет ли в мире в XXI в. воспроизводиться европейский баланс сил XVIII–XIX вв.? Эти вопросы отнюдь не просты, и пока на них вряд ли можно дать однозначные ответы. В самом общем плане проблема состоит в том, можно ли действительно имеющее место разнообразие или, точнее, многообразие современного и будущего мира, прежде всего многообразие цивилизационное и культурное, рассматривать как многополярность в ее традиционной интерпретации, в какой мере культурные различия будут порождать военную конфронтацию. При этом развитие событий для России может зависеть от того, будет ли она ориентироваться на адаптацию к доминирующим в мире процессам, ассоциировать себя с либеральной цивилизацией, по крайней мере в политическом и экономическом планах, или же противопоставит себя как Западу, так и Востоку.

Происходящие в современном мире процессы, как уже говорилось, не дают пока возможности уверенно утверждать, что военная сила вытесняется из мировой политики. Локальные и региональные вооруженные конфликты, во многих из которых внутреннее противоборство переплетается с межгосударственными столкновениями, остаются характерной чертой зоны развивающегося мира. Об этом свидетельствуют гражданские войны в Афганистане и Таджикистане, острейшие этнические конфликты в Африке, многие из которых сопровождаются фактическим геноцидом. Напряженная обстановка сохраняется на Ближнем Востоке, прежде всего в результате авантюристической политики нынешнего иракского режима. Очагом крайне опасного военного столкновения может стать Корейский полуостров. Нет оснований считать, что изжиты традиционные причины и факторы, порождающие конфликты и войны. Так, в Восточной Азии вызывают беспокойство нерешенные территориальные споры из-за ряда островов и архипелагов, большинство из которых находится в районах, потенциально богатых запасами энергетического сырья. Чреваты эскалацией конфликта отношения между Грецией и Турцией, Турцией и Кипром.

Крах коммунистических режимов в бывших СССР, Югославии, а также в Албании сопровождался вспышками вооруженного насилия и конфликтов, многие из которых не потушены до сих пор. К их числу относятся война в Боснии и Герцеговине, операция НАТО против режима Милошевича, приглушенные, но неурегулированные конфликты и гражданские войны в Молдове, Грузии, Таджикистане, армяно-азербайджанское противоборство из-за Нагорного Карабаха. Некоторые специалисты ставят вопрос о формировании новой «дуги нестабильности и конфликтов», идущей от Балкан через Молдову, Крым, Кавказ и Каспийский регион к Таджикистану и Афганистану.

Сохранение локальных и региональных конфликтов, как внутренних, так и международных, породило новые формы применения военной силы. К их числу относятся прежде всего миротворческие операции. В них коллективные вооруженные силы применяются для восстановления и поддержания мира, пресечения вооруженного насилия как внутри государств, так и в отношениях между ними. Специфика этих операций заключается в том, что они осуществляются по мандату международных организаций, прежде всего ООН. К таким операциям относится и так называемое принуждение к миру, когда миротворческие силы проводят боевые операции, направленные на пресечение агрессии и восстановление статус-кво. Примером эффективного «принуждения к миру» стала международная операция, проведенная против Ирака и получившая название «Буря в пустыне». В ее результате была восстановлена независимость Кувейта, захваченного Ираком в ходе агрессивной неспровоцированной войны, существенно ограничена способность режима Саддама Хусейна вновь обострять военно-политическую обстановку в регионе.

Поделиться:
Популярные книги

Игровой практикум

Земляной Андрей Борисович
2. Игра
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
рпг
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Игровой практикум

Ратник

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
7.11
рейтинг книги
Ратник

Неудержимый. Книга XX

Боярский Андрей
20. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XX

Газлайтер. Том 18

Володин Григорий Григорьевич
18. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 18

Эволюционер из трущоб. Том 2

Панарин Антон
2. Эволюционер из трущоб
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Эволюционер из трущоб. Том 2

Камень. Книга вторая

Минин Станислав
2. Камень
Фантастика:
фэнтези
8.52
рейтинг книги
Камень. Книга вторая

Часовая битва

Щерба Наталья Васильевна
6. Часодеи
Детские:
детская фантастика
9.38
рейтинг книги
Часовая битва

Запрети любить

Джейн Анна
1. Навсегда в моем сердце
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Запрети любить

Слово воина

Прозоров Александр Дмитриевич
1. Ведун
Фантастика:
фэнтези
8.91
рейтинг книги
Слово воина

Темный Лекарь 2

Токсик Саша
2. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 2

На границе империй. Том 10. Часть 5

INDIGO
23. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 5

Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал!

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал!

Сирийский рубеж

Дорин Михаил
5. Рубеж
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Сирийский рубеж

Я все еще барон

Дрейк Сириус
4. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Я все еще барон