Современныи? рыцарь

Гетта Юлия

— Я пас, — отрицательно качнул головой мужчина.

— Что так?

— По сравнению с твоей историей, у меня все просто шикарно, — грустно усмехнулся он.

— Не хочешь, чтобы я обзавидовалась? — широко улыбнулась ему в ответ, сделав большой глоток приятно обжигающей горло жидкости.

— Не хочу.

— Тогда расскажи, чего вдруг ты мне помогаешь так бескорыстно? Ты альтруист что ли? Или кто-то типа того?

Он негромко рассмеялся. Блин, и смех у него такой классный. В груди аж все свело от досады. И почему я ему

не нравлюсь?

— Просто если я могу в чём-то помочь человеку, почему бы этого не сделать? — весело ответил он.

— Слушай, а ты правда существуешь? — с напускной серьезностью поинтересовалась я. — Или я допилась уже до белочки, и на самом деле ты просто галлюцинация?

— Существую.

Впервые за все время он вдруг улыбнулся мне с самым настоящим теплом во взгляде. Или принятый алкоголь уже успел ударить мне в голову? Во всяком случае, дальнейшая беседа у нас потекла в совершенно ином, каком-то добром и дружеском русле.

Миша признался, что дико голоден. С самого утра некогда было поесть, и он не отказался бы от чего-то более существенного, чем просто кофе. К счастью, я как раз вчера сделала себе лазанью, которую безумно любила, и, так же как и кофе — умела готовить. Так что, разогрела её и блеснула ещё и своим кулинарным мастерством.

— Спасибо, это было очень вкусно, — признался он, когда поданная ему порция еды была полностью уничтожена. — И кофе, кстати, тоже был очень хорош.

— На здоровье, — улыбнулась ему, и почувствовала, что плыву — выпитое за это время количество «Джека» хорошо долбануло в голову.

— Кажется, тебе уже хватит, — заявил вдруг мой гость, указав взглядом на мою чашку с остатками алкоголя. Блин, мысли он читает, что ли? — Ты бы лучше тоже поела.

— Да ладно тебе, не надо включать заботливого папочку!

Я небрежно махнула рукой, и, о ужас, неловко задела чашку, которая тут же полетела на пол, разбилась в дребезги и забрызгала остатками виски наверняка дорогущие брюки моего гостя! В панике схватила кухонное полотенце и бросилась вытирать их.

— Камила, ничего страшного, успокойся…

Он буквально силой заставил меня оставить его брюки в покое, подняться, и тут наши взгляды встретились. Он был так близко, пах так вкусно, и эти глаза… Два огромных, невероятно синих сапфира буквально загипнотизировали меня. Сама не поняла, как потянулась к его губам. Словно это и не я была, а какая-то непреодолимая сила, с которой бороться было бессмысленно, да и совсем не хотелось. Поцеловала раз, другой, третий, а он стоял, как истукан, и ничего не делал. Даже пьяная я вдруг испытала такую дикую неловкость, что захотелось поскорее убежать, спрятаться от него куда-нибудь, забраться с головой под одеяло, и больше никогда оттуда не вылезать! Отступила на шаг, опустив взгляд в пол; щеки полыхали, сердце выбивало бешеную дробь. Уже хотела извиниться, но не успела. Он вдруг шагнул ко мне на встречу, схватил, прижал к себе, и впился в мои губы

яростным поцелуем.

Боже…

Это было каким-то безумием, мы целовались так, как еще никогда и ни с кем прежде. Я подставляла его жадным губам лицо, шею, грудь, его руки исследовали мое тело, хватали за волосы, забирались под блузку. А когда он расстегнул бюстгальтер и накрыл ладонью обнаженную грудь, осторожно сжав её до отказа, я не смогла сдержать громкий стон.

Он открыл глаза, посмотрел на меня затуманенным взглядом, и вдруг отпустил. Сразу стало как-то невыносимо холодно, и я тут же потянулась к нему. Вернуть, вернуть на себя его руки, скорее вернуть его губы… Но он был непреклонен. Вцепился в мои плечи, удерживая на расстоянии, и строго посмотрел в глаза.

— Мне пора ехать.

— Нет! — буквально простонала я. — Прошу, не уходи! Не оставляй меня одну!

— Мне, правда, пора…

Сознание накрывает безумным отчаянием, и мне плевать в этот момент, как я выгляжу, что он может обо мне подумать. Плевать, что мое положение довольно унизительно.

— Неужели я тебе совсем не нравлюсь?!

— Нравишься, даже слишком, — слегка охрипшим голосом признаётся он.

— Тогда в чем дело?! — я уже ничего не понимаю.

— Дело в том, что я женат.

С минуту я беспомощно смотрю на него, испытывая сильнейший шок. Дышу, моргаю.

Он что, действительно сейчас сказал, что женат?!

— Что? — медленно переспрашиваю. — Пожалуйста, скажи, что я ослышалась!

— Нет, ты не ослышалась, Камила.

За доли секунды я прихожу в бешенство, со злостью отталкиваю его от себя, и, как безумная, ору:

— Что ты тогда здесь делаешь?! Вали отсюда! Вали к своей жене!

Он тут же скручивает меня по рукам, снова прижимает к себе.

— Успокойся…

— Отпусти! — рычу и бьюсь в его руках, как птица в клетке. — Убери свои руки! Не трогай меня!

И тут он встряхивает меня, не очень сильно, но достаточно, чтобы я притихла и испуганно уставилась на него.

— Прекрати истерику. Тебе надо завязывать с алкоголем.

Еще несколько секунд я растерянно смотрю на него, после чего он, наконец, отпускает, разворачивается и идет к выходу. Я же так и продолжаю стоять на месте, не в силах заставить себя пошевелиться.

У порога он оборачивается, и спокойно говорит, так, будто только что ничего необычного между нами не происходило:

— С работой я могу помочь. Протрезвеешь — позвони.

Спустя еще минуту я слышу, как из прихожей доносится звук захлопнувшейся двери, даю волю слезам и медленно оседаю на пол.

Глава 11

На следующее утро меня разбудила настойчивая телефонная трель. И кому что понадобилось в такую рань? Голова трещала, глаза не открывались, но я все же нашла в себе силы встать и отыскать ненавистную трубку. Вдруг это на счёт работы звонят?