Современный Американский детектив
Шрифт:
Пуля вонзилась мне в плечо. Я стал оседать, ударился боком об открытую дверцу машины, упал ничком и притворился мертвым. Таким же мертвым, как Рэнди Шеперд.
Глава 30
Очнулся я в палате пасаденской больницы. Меня, очевидно, накачали пентоталом, отчего я ощущал невероятный подъем жизненных сил. Хирург долго копался, вытаскивая пулю, и теперь рука и плечо на время вышли из строя.
К счастью, пуля попала в левое плечо, на что неоднократно
Они сказали, что сделают для меня все возможное, и с радостью согласились перегнать мою машину на больничную стоянку.
Тем не менее визит их меня и разозлил, и встревожил. Мне показалось, расследование вырвалось из-под моей власти и ушло далеко вперед, оставив меня на больничной койке. Я позвонил Тратвеллу. Экономка сказала, что его нет дома и Бетти тоже. Я позвонил в контору и попросил его секретаршу записать мое имя и номер телефона.
Ближе к ночи я выбрался из постели и заглянул в стенной шкаф. Голова немного кружилась, но мне было нужно во что бы то ни стало разыскать черную книжечку. Куртка висела в шкафу вместе с остальной одеждой, а книжечка, пробитая пулей и залитая кровью, лежала в том же кармане, что и раньше. Так же, как фотография Ника.
Я пошел обратно к кровати, но пол вдруг вздыбился и двинул меня по правой щеке. На минуту я потерял сознание, потом, очнувшись, подполз к кровати и прислонился к ножке.
В комнату заглянула дежурная сестра. Хорошенькая и на редкость серьезная, в форменном чепчике лос-анджелесской больницы. Звали ее мисс Коуэн.
— Скажите, бога ради, что вы тут делаете?
— Сижу на полу.
— Но так же нельзя!
Она помогла мне встать и забраться в постель.
— Надеюсь, вы не собирались от нас удрать?
— Честно говоря, нет. Но спасибо за идею. Как вы считаете, когда меня выпустят на волю?
— Это решает доктор. Возможно, он утром ответит на ваш вопрос. Ну как, в состоянии вы принимать гостей?
— В зависимости от того, какие гости.
— Пожилая женщина. Ее фамилия Шеперд. Она не родственница тому самому Шеперду… — девушка тактично замялась.
— Да, тому самому, — подъем сил, вызванный пентоталом, прошел, я снова почувствовал слабость; и все же попросил сестру ввести посетительницу.
— А вы не боитесь подвоха?
— Нет, это не в ее характере.
Мисс Коуэн удалилась. И почти тут же появилась землисто-серая миссис Шеперд. Мне показалось, что к ней уже никогда не вернется прежний цвет лица. Темные глаза ее стали огромными, словно расширились от ужаса.
— Мне очень жаль, что вы ранены, мистер Арчер.
— Ничего, заживет как на собаке. Вот с Рэнди нехорошо получилось.
— По Шеперду никто плакать не станет, — ответила она. — Я и полиции так сказала и вам то же скажу. И муж он был скверный, и отец, и кончил тоже скверно.
— Не слишком ли много скверного?
—
— Разве Рита умерла?
Услышав ее имя, она вздрогнула.
— Откуда вы знаете имя моей дочери?
— Слышал от кого-то. Кажется, от миссис Свейн.
— Миссис Свейн не любила Риту. Она ее винила во всем. А разве это дело? Ведь когда мистер Свейн стал ее обхаживать, она еще несовершеннолетняя была. А тут еще родной отец сводничал, брал у мистера Свейна деньги за дочку, — слова как из вулкана извергались бурным потоком, будто со смертью Шеперда в ней прорвался какой-то кратер.
— Рита уехала в Мексику со Свейном?
— Да.
— Она умерла там?
— Да, там.
— Откуда вам это известно, миссис Шеперд?
— Мне так сам мистер Свейн сказал. Шеперд приводил его ко мне, когда он вернулся из Мексики. Так вот он сказал тогда, что Рита умерла и похоронена в Гвадалахаре.
— У нее остались дети?
Взгляд ее было дрогнул, но она тут же взяла себя в руки и твердо посмотрела мне в глаза:
— Нет, у меня нет внуков.
— Кем вам приходится парень на той фотографии?
— На какой фотографии? — она изобразила удивление.
— Если хотите освежить память, фотография в моей куртке, в стенном шкафу.
Она посмотрела в сторону шкафа, а я сказал:
— На фотографии, которую Рэнди Шеперд украл из вашей комнаты.
На этот раз она искренне удивилась.
— Откуда вам это известно? Для чего вы копаетесь в наших семейных делах?
— Вы знаете для чего, миссис Шеперд. Я пытаюсь распутать одну историю, которая началась чуть не четверть века назад. Первого июля сорок пятого года.
Она моргнула. Но лицо ее тут же снова застыло.
— В этот день мистер Свейн ограбил банк мистера Роулинсона.
— Так ли было дело?
— А вам что рассказывали?
— Я наткнулся на кое-какие улики, говорящие в пользу другой версии. Вот тут-то я и начал сомневаться, а достались ли эти деньги Элдону Свейну?
— Кто, как не он, мог их взять?
— Да хотя бы ваша дочь Рита.
Она взорвалась, но далеко не так сильно, как я ожидал.
— Рите в сорок пятом шел семнадцатый год. Дети не грабят банков. Уж вы-то должны бы знать. Такое под силу только тому, кто в банке работает.
— Мистеру Роулинсону, например?
— Глупости говорите, и сами знаете.
— Просто мне захотелось проверить на вас эту догадку.
— Не надейтесь меня подловить. И чего вы так стараетесь обелить мистера Свейна, не понимаю. Я-то знаю, что деньги взял он, а не мистер Роулинсон. Да о чем говорить — бедный старик тогда лишился всего своего достояния. И с тех пор еле сводит концы с концами.
— На какие средства он живет?
— Получает небольшую пенсию. У меня есть сбережения. Я долгое время работала санитаркой. Так мы и перебиваемся.