Современный детектив № 4 1997
Шрифт:
Не обращая на него внимания, Рустам наклонился над телом человека, которого поклялся защищать ценой своей жизни. Бывший полковник Амир Довлатов был мертв. Граната, разворотив капот джипа, изрешетила его и водителя десятками осколков.
Минуту или две Рустам рассматривал тело своего командира. Поднявшись, зашагал к убитому им рыжебородому террористу.
— Гяур! Сын свиньи и шакала! Кто тебя послал?!
Он яростно пинал мертвое тело, безвольно колыхающееся под его ударами. Этого показалось ему мало. Рустам зарядил гранатомет и, отступив на
Убийство Амира Довлатова резко изменило положение на севере республики. Уже через несколько дней на съезде полевых командиров было принято несколько постановлений, в одном из которых выражалось недоверие правительству и осуждались противозаконные действия.
Многие считали, что убийство Довлатова санкционировано властями, а решение принято не без ведома президента. Слишком серьезным противником на предстоящих выборах был Амир Довлатов.
Лидер вооруженной оппозиции, непримиримый Тан-Булак, обрушился с гневной речью на президента и правительство, одновременно призывая к борьбе против неверных. Однако не меньшее число людей в республике считали, что к убийству Довлатова приложил руку и Тан-Булак. Было хорошо известно, что лидер оппозиции любви к покойному никогда не испытывал и смерть Довлатова была для него выгодна. Можно снова начинать объединять силы оппозиции для последнего удара — второго вождя уровня Довлатова на ближайшее время не предвиделось.
Для Амелина, Решеткова и Лагутина последствия смерти Довлатова оказались самыми неожиданными. В назначенном месте Вахид Абазов встретил КамАЗы с оружием, боеприпасами и медикаментами, перегрузил ящики на свои машины и приказал водителям КамАЗов разворачиваться.
Было тихое морозное утро. На песчаных барханах лежал толстый слой инея. Высоко в небе неровным клином уходил на юг косяк гусей.
Вахид Абазов, скуластый, с тяжелыми плечами борца, махнул рукой в сторону границы.
— Убирайтесь! Через полчаса вас не будет в живых!
Одетый в иранский зимний камуфляж, шипованные горные ботинки, он стоял перед Амелиным, покачиваясь с носков на пятки. Автомат последней модели, с темным блестящим прикладом, висел стволом вниз, на поясе в открытой кобуре торчала массивная рукоятка австрийского пистолета «Глок». Стоявший рядом с ним боевик держал на плече снайперскую винтовку с глушителем.
— Отпусти ребят, Вахид, — глухо попросил Амелин, — мы свои условия выполнили.
— Ни звука, ни пламени, — открыл сощуренный левый глаз Абазов, показывая пальцем на винтовку. — На пятьдесят шагов прямо в лоб!
— Ты такой же солдат, как и они!
— Я солдат! Солдат! А они — оккупанты!
— Ты знаешь, что это не так. Они охраняли границу по просьбе вашего президента.
— Они убили двоих моих людей, — упрямо проговорил Вахид. — И кроме того, вы не выполнили всех условий. Где «стингеры», «стрелы», «красные глазки»? Разговор с самого начала шел о них. Плюс триста тысяч долларов для вдов погибших.
Вместе с Абазовым было
— Они живы? — спросил Амелин.
Хотя вряд ли был какой смысл в этом вопросе. Если летчиков убили, Абазов все равно не скажет правды.
— Живы, — ответил Вахид.
— Возьми вместо ракет что-то другое. Автоматы, деньги…
— У меня нет времени торговаться.
— Как мне тебя найти?
— Очень легко, — Абазов широко заулыбался. — Выйди в Чемкаре на базар и громко крикни: «Вахид, я принес тебе долг!» И меня тут же найдут.
Окружавшие Абазова боевики дружно засмеялись.
— Командир скажет!
— Он за словом в карман не полезет!
— Русский тупой, как баран с обрезанными яйцами!
— Они все такие!
— Ха-ха-ха, вот баран!
Закусив губу, Амелин смотрел на них. Деревенские парни, бывшие пастухи, вряд ли кто старше двадцати пяти… Они отвыкли работать и живут разбоем. Некоторые только начинают. Драные халаты, войлочные сапоги, старое оружие. Сегодня у всех будут автоматы. Этого добра Амелин привез для них достаточно.
Старший колонны, командир взвода спецназа Саня Кошелев, стоял рядом с ним. Продолжать разговор не имело смысла.
— Саня, садись во второй КамАЗ, я — в первый.
Вслед грузовикам дробно застучали автоматные очереди. Трассирующие пули, веером взмывая вверх, гасли в сумеречном осеннем небе.
— Могли и хлопнуть, — сказал водитель, закуривая вторую подряд сигарету, когда отъехали километра полтора.
— Могли бы, — согласился Сергей.
Он чувствовал, как от напряжения дрожат колени. От Абазова можно было ожидать чего угодно. Ну ничего, сволочь, я ваш клубок все равно размотаю! Ты мог меня пристрелить и заставил трястись от пережитого напряжения. Но бросить ребят ты меня не заставишь!
Дорога шла мимо Чемкара. На окраине города Амелин попросил водителя остановиться.
Вместе с Кошелевым он спрыгнул на дорогу. Уже стемнело. Слабо светились кабины грузовиков, двигатели мерно стучали на холостом ходу.
— Насадили нас, — с горечью проговорил Кошелев. — Как щенков!
— Этого можно было ожидать, — равнодушно отозвался Амелин, — но другого выхода не было. В общем, передай начальству, остается второй вариант. За эти дни я постараюсь узнать точнее, где держат летчиков, тогда будет видно, что нам планировать дальше.
— А может, поедем вместе? — предложил Кошелев. — Доложишь ситуацию начальству, отоспишься денек-другой.
— Нет. Назад в республику меня через границу не пустят. Да и у нас в конторе начнутся всякие согласования, одобрить или не одобрить! И самое главное — мы не знаем, где сейчас летчики. Лучше я останусь здесь. На связь выйду через двое суток.
С неба сыпала сухая мелкая крупа. Из кабины КамАЗа вылетел окурок и, роняя искры, покатился по асфальту. Амелин достал из кармана свернутый вдвое конверт.