Современный польский, чешский и словацкий детектив
Шрифт:
Я несколько раз прошелся по комнате.
— Значит, вы их нашли между рельсами?
— Да, почти посредине.
— Поездов проходит там немало, — сказал я. — Откуда у вас такая уверенность, что эти гайки из почтового вагона поезда № 2316? А может, из какого-нибудь другого?
— Я бы не стал в этом сомневаться, — сказал Карличек.
— Допустим. Ну а что бы вы предприняли дальше?
Откровенно говоря, я боялся, что вдруг у него появится то же неприятное предположение, что и у меня.
— Я обратился бы к так называемому психологическому барьеру в сознании человека, — ответил он, почти не задумываясь.
Заявление совершенно неожиданное.
—
Карличек довольно мило улыбнулся.
— Вы знаете, о чем я говорю. Один психолог у нас утверждал, что внезапное потрясение каким-то образом отпечатывает в памяти человека всю картину событий, предшествовавших этому потрясению. Это называется психологическим барьером сознания. Потрясение у нас как раз имелось. Взрыв. И еще я бы вспомнил об извечной привычке пассажиров хотя бы временами смотреть в окно. Есть даже такие, кто считает это лучшим развлечением. Разумеется, мы можем найти немало пассажиров, которые на 286-м километре смотрели в окно и заметили девушку в пестром платье или что-нибудь еще. А ведь это всего за одиннадцать километров до места взрыва. Поезд шел со скоростью семьдесят километров в час, и расстояние между этими двумя точками он проделал минут за десять. Даже за девять с половиной. Для нас, правда, было бы лучше, будь его скорость километров девяносто. Психологический барьер сознания имел бы узкую границу, скажем семь минут. Но зато, возможно, тогда пострадало бы несколько пассажиров, смотревших в окно. Так что хватит нам и девяти с половиной минут. Адреса всех пассажиров поезда № 2316 известны. Разве не блестящие условия для решения задачи?
— Значит, вы предлагаете опросить всех пассажиров, смотревших в вагонные окна незадолго до взрыва?
— Разумеется. Видели они девушку или нет, был ли там еще кто-то, была ли примята пшеница, были ли окрестности безлюдны или нет и вообще что видел каждый из них, скажем, на всем протяжении этих одиннадцати километров. Словом, у нас множество всяких наблюдений, но пока еще во многих пунктах имеются бреши, и мы можем эти бреши заполнить. Не сердитесь, но я горячо вам это рекомендую. Правда, работенка довольно утомительная. Пассажиры поезда — это люди со всех концов страны.
И, вежливо взглянув в пустую чайную чашку, он поднялся.
— И еще одна мелочь, — сказал он на прощание. — Правда, я думаю, она вам известна. Старший лейтенант Ярослав Ленк считается пропавшим без вести.
Теперь этот парень казался мне назойливой осой с очками на носу, кружившейся над моей головой.
— Что за выдумки! — нахмурился я.
— Его разыскивает невеста, — добавил Карличек. — Ее имя Гелена Дворская, она работает в Карлинском национальном совете, в отделе налогов на автомашины. Двадцать пять лет, проживает в Новом Месте, Плотная улица, родители живут на Мораве, деревня Кална, Годонинский район.
— Вы настоящий справочник, — только и мог беспомощно произнести я. — Как вы это узнали?
— Ерунда, — отвечал он скромно. — Все сведения имеются в отделе переписи, У старшего лейтенанта Ленка нет никаких родственников, и его невесте ничего не сообщили, ведь она не член его семьи, к тому же так поступили в интересах служебной тайны. По ее просьбе о нем навели справки и получили уклончивый ответ. Попросили ее прийти через неделю. Думаю, они обратятся к вам и спросят, что ей ответить, Когда я с ней разговаривал…
— Вы уже и поговорить с ней успели?
— Чистая случайность.
— Не лгите, Карличек.
— Ну, не совсем случайность, — оправдывался он. — Разумеется,
Этот хитрюга Карличек напоминал мне быстрого терьера. Его короткий нос чуял многое.
— Ну что же, разыщите Дворскую и пригласите ее ко мне, Он кивнул в знак согласия.
— Я тоже подумал, что было бы не худо для дела вам побеседовать с ней. Интересно, что вы скажете о ее лице. Такого экстерьера я не встречал. Я не стану уверять, что в ней что-то необыкновенное. Я смотрю на женские лица довольно трезво. Обычно правильным оказывается первое впечатление, и у нее, наверное, тоже. В общем, разглядите ее как следует. Когда вы увидите ее профиль, сразу забудете, как она выглядит и даже не сумеете восстановить в памяти.
— Карличек, — прервал я его решительно. — Я уж сам постараюсь разглядеть ее со всех сторон!
Он поморгал еще раза три с удивленным видом, словно я сказал что-то лишнее, и молча вышел из комнаты.
Вздохнув, я сел за стол. Две гайки насмешливо поглядывали на меня, словно представляли велеречивого Карличека. И я невольно забывал о своей иронии, когда начинал припоминать все его заслуги.
Во-первых, ведь это он догадался, что раскинутые руки убитой девушки говорят о двух участниках убийства, и оказался прав. Во-вторых, именно он решил порыскать между рельсов в поисках гаек и нашел их. В-третьих, опять же он предложил допросить всех пассажиров поезда № 2316, и это была совсем неплохая мысль. И наконец, в-четвертых, он получил от Гелены Дворской странную информацию, что у старшего лейтенанта Ленка были дурные предчувствия. Пожалуй, исходя из всего этого, можно поверить и в теорию Карличека о психологическом барьере сознания. Я некоторое время раздумывал, что же предпринять, и наконец позвонил Лоубалу, одному из самых оперативных сотрудников приданной мне группы.
Я поручил Лоубалу составить полный список всех пассажиров поезда № 2316 и приказал попытаться найти пассажиров, что-либо заметивших на перегоне между 286-м и 297-м километрами. Пассажиры, ехавшие 27 июня в этом поезде, теперь разбрелись по всей республике, и поэтому Лоубалу для быстрейшего достижения цели было разрешено взять себе помощников.
Лоубал никогда ничему не удивлялся, ничего не боялся и неукоснительно выполнял задачи, поставленные перед ним, точно джинн, выпущенный из бутылки. Я не раз испытывал искушение приказать ему, скажем, доставить убийцу отца Гамлета, но боялся услышать в ответ: «Будет сделано!» Вдруг он действительно выполнит этот приказ, и я со своей шуткой попаду впросак?
— Будет сделано! — сказал он и на этот раз и отправился выполнять задание.
Потом я пригласил другого члена нашей группы расследования, Трепинского.
— Прошу вас, товарищ Трепинский, обратиться в министерство транспорта, чтобы вам разрешили осмотреть почтовый вагон того же типа, какой был в поезде № 2316. Если хотите, выберите другой, более удобный для вас способ осмотра вагона. Мне нужен подробный перечень всех болтов и гаек определенного размера, использованных при монтаже вагона. Точно отметьте все эти места в вагоне. Можете взять себе в помощь людей. Пока все.