Современный украинский вопрос и его разрешение согласно божественным и священным канонам
Шрифт:
Никто не может отрицать большой вклад Вселенского Константинопольского Престола в единство Православной Кафолической Церкви в правой вере, устроении и любви. Почти все Вселенские Соборы созывались, при содействии того или иного императора, либо в самом Константинополе, либо в городах церковной юрисдикции Вселенского Патриархата [5] , что продемонстрировало исключительный церковный авторитет Престола царствующего града. Также несомненен факт, что Церковь Константинопольская всего более просияла исключительным авторитетом архиепископов и патриархов, занимавших некогда Патриарший Престол, как то: Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Нектария, Прокла, Тарасия, Никифора, священного Фотия и многих других. Также Константинопольская Церковь просияла высоким духовным уровнем своего
5
Первый Вселенский Собор (325) – в Никее Вифинской; Третий Вселенский Собор (431) – в Эфесе; Четвертый Вселенский Собор (451), в Халкидоне; Седьмой Вселенский Собор (787) – в Никее Вифинской.
Но было бы большим упущением, если бы мы забыли подчеркнуть и величайший миссионерский подвиг, понесенный Вселенским Константинопольским Патриархатом.
28-е правило Четвертого Вселенского Собора определило юрисдикцию Константинопольского Престола не только в его пределах, но и вне этих пределов: она простиралась не только на Асийский, Понтийский и Фракийский диоцезы, но и на «варварские земли», т.е. за пределы административной структуры Византийской империи, намечая тем самым будущие перспективы ответственности Вселенского Престола за миссию [6] . И в самом деле, «по завершении эпохи иконоборчества нашло свое поразительное воплощение миссионерское сознание Вселенского Престола, который покрыл отменно организованными миссиями все неохватное пространство от Центральной Европы до Волги, от Балкан до Балтийского моря… Вся Центральная и Восточная Европа стала живым участником в потрясающем духовном тайноводстве – религиозном, культурном и социальном подвиге Византийской миссии» [7] .
6
Русская Православная Церковь придерживается иного толкования 28-го правила, считая, что в данном каноне речь идет, во-первых, о варварских народах, а не о варварских государствах или территориях; а во-вторых, – именно о тех «варварах» (т.е. не говорящих по-гречески иноплеменниках), которые проживают в церковных границах исключительно Понтийского, Асийского и Фракийского диоцезов, о чем и говорится в данном правиле. Более подробно см.: Троицкий С. В. О границах распространения права власти Константинопольской Патриархии на «диаспору» // Журнал Московской Патриархии. М., 1947. № 11. С. 34-45. – Примеч. ред.
7
. . . // – . , 1989. . 30-31.
В этом подвиге получила свое основание и развитие новая идентичность народов Восточной Европы, а Вселенский Патриархат явил себя Матерью-Церковью всех этих новых Поместных Церквей. Именно этим Церквам была постепенно передана почти целиком богатейшая культурная традиция Византии: «Все народы, поднявшиеся от Центральной Европы до Каспийского моря и от Балкан до Балтики, познали христианскую веру благодаря миссионерской активности Вселенского Патриархата и пережили опыт веры через духовное окормление от Матери-Церкви» [8] . С особым уважением и глубочайшим почтением мы относимся к священной памяти и всех прежних предстоятелей, архиепископов и патриархов, просиявших на Вселенском Престоле царствующего града своей жизнью и трудами.
8
.., . 11.
И неизменно каждый Вселенский Патриарх понимал «первенство», вверенное ему Вселенскими Соборами, как «первенство чести», а не как «первенство власти»; он понимал его как «первенство ответственности и служения» во имя единства Церкви в правой вере и любви. Как Предстоятель Первого Престола Православной Кафолической
1) почетного председательства среди всех Православных автокефальных Церквей в качестве «первого среди равных» (primus inter pares);
2) координации Православных Церквей по критическим вопросам, представляющим межправославный интерес;
3) выражения и осуществления тех решений, которые были приняты по итогам Всеправославного Собрания, или Синаксиса Православных Предстоятелей;
4) предоставления автокефалии и автономии, на условии согласования и одобрения со стороны остальных Православных автокефальных Церквей – и, наконец,
5) Вселенский Патриарх как Предстоятель Первого Престола Православной Церкви является неизменным стражем и гарантом как канонического порядка, так и успешного функционирования соборного и демократического устроения Православия.
Любое ложное толкование, любая попытка переиначить вышеперечисленные привилегии чести Вселенского Патриархата в «первенство власти» искажает православную экклезиологию, уничтожает ее соборное и демократическое устроение и привносит единоначалие власти в духе папизма, а Вселенского Патриарха превращает в Папу Востока, который будет ex cathedra («с кафедры») изрекать позицию Православной Церкви, не считаясь с мнением других Православных Предстоятелей. В подобных случаях холодно равнодушным не может остаться ни один епископ Православной Церкви. Его долг – преобразить пассивную тревогу в ответственное действие, возвыситься над самим собой и, руководствуясь архиерейской совестью, бескорыстно и бесстрашно выступить на борьбу с любым произволом, коль скоро этот произвол направлен против соборности Православной Церкви и грозит разделением Вселенскому Православию.
Поэтому как епископ Православной автокефальной Церкви мученического острова апостола Варнавы, Кипрской земли святых, испытываю глубочайшую необходимость выразить свое беспокойство и изложить пред лицом всей христоименитой полноты Кипрской Церкви, равно как и Православной Соборной Христовой Церкви в целом, свои тревоги и опасения в связи с нерешенностью украинского церковного вопроса. Этот вопрос возник вследствие недавнего одностороннего решения Вселенского Патриарха Варфоломея предоставить статус автокефальной Церкви Украине, в результате чего сложилась трудная, вносящая разделение ситуация, болезненная не только для Украинской Православной Церкви, но и для Всемирного Православия, которому она грозит чудовищным злодеянием раскола. Раскол – грех непростительный и смертный, ибо, по слову священного Златоуста, этого «греха не может загладить даже кровь мученическая» [9] . Иначе говоря, даже кровь мученичества – это убедительнейшее доказательство горячей и живой веры, преданности и препоручения себя Христу – не в силах изгладить смертоносный грех раскола.
9
PG 62.85. Рус. пер.: Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Т. 1. Кн. 1. Беседы на послание к Ефесянам. СПб., 1905. С. 102.
К сожалению, сейчас, в трудные и лукавые времена, когда Православной Христовой Церкви во всей вселенной следовало бы оставаться единой и сплоченной, чтобы быть в состоянии дать спасительные ответы на современные вызовы нашей смутной эпохи, мы с огорчением и болью наблюдаем, как корабль Церкви обуревают противостояния и разномыслия ее лидеров, питаемые эгоизмом, тщеславием и властолюбием. Плачевный тому итог – насмешки и поношения со стороны недругов Церкви. Сегодняшняя удручающая ситуация в Православии приводит на память печальные события Великого раскола 1054 г., эта ситуация грозит повторно разорвать нешвенный хитон Господень. И мы, архиереи Православной Кафолической Церкви, столкнувшись с ней, не имеем права оставаться хладнокровными и равнодушными, не имеем права на мертвое молчание. Наш долг возвысить голос и с дерзновением провозгласить истину – без страха и малодушия, с неизменной, твердой позиции защиты непреходящего церковного Предания, священноканонического порядка и, в целом, соборного, иерархического и демократического устроения Церкви, в котором и заключается гарантия сохранения церковного единства и твердая опора в противостоянии сегодняшнему кризису.
Конец ознакомительного фрагмента.