Современный японский детектив
Шрифт:
Может, она одинокая…
Просто тебе хочется так думать. Скорее всего, ее ищут, потому и сообщений о смерти нет. Чего доброго, ее родные нападут на наш след.
Они же не профессионалы. А полиция с места не сдвинется. Так что нечего нам бояться.
И Кёхэй в конце концов успокоился. Когда тревога и напряжение первых дней несколько спали, Митико вспомнила о пропаже.
Слушай-ка, что-то я в последнее время медведя не вижу.
Медведя?
Ну, того, плюшевого. Куда ты его дел?
И правда,
А когда ты его видел в последний раз? — спросила Митико. — Той ночью ты не брал его с собой?
Под «той ночью» разумелась, конечно, ночь происшествия. По лицу Кёхэя скользнула тень беспокойства.
— Точно не помню…
Так вспомни. Положил ты его в машину пли нет?
Вроде бы нет…
Ты ведь всегда таскал его с собой. Мне кажется, он был в машине.
Таскал, таскал, а теперь потерял. Что из этого?
Если он был в машине, а потом исчез, значит, он оттуда выпал.
Ты думаешь, мы потеряли его там?
Вполне возможно. В ту ночь мы только дважды выходили из машины.
Дважды?
Да, где сбили женщину и где ее похоронили. Если медведь вывалился во время одной из остановок, он может стать уликой против нас.
А если он пропал до или после той ночи?
Страх вновь ожил в сердцах Митико и Кёхэя, лица их были бледными как полотно.
Что же делать? — растерянно, дрожащим голосом спросил Кехэи.
Может, он еще там лежит, — пыталась рассуждать хладнокровно Митико.
Но ведь сейчас искать его опасно, правда?
Опасно, конечно. Однако, раз сообщения о смерти той женщины пет, значит, никто и не догадывается, что ее сбила машина. Да и как можно узнать о место происшествия? Машина налетела на псе у самой обочины, и она упала в траву. Кровь наверняка впиталась в землю. Машина осталась целехонька. Даже стекло не разбилось, осколков никаких не было. Я, пожалуй, поеду туда и посмотрю. Л ты оденься так, будто в горы прогуляться собрался, и отправляйся в лес. Если могила цела, значит, все в порядке. А если почувствуешь, что гам что-то не так, не подходи близко, и все.
Что же, мне одному ехать? — спросил Кёхэй плаксиво.
Ну да! Сам заварил кашу, сам и расхлебывай. Один человек бросается в глаза меньше, чем двоо.
Я и места-то толком но помню.
Ладно уж, поедем вместо. Ты как ребенок — совсем нюни распустил.
Ну и пусть.
Признав за Митико первенство, Кёхэй стал во всем ей послушен.
Поиски, однако, ничего не дали, в лесу медвежонка оаыскать не удалось,
Значит, у обочины потеряли, — с надеждой сказал Кёхэй.
Надейся, надейся. Вполне может быть, что кто-то подобрал его до нас.
Да кому нужна эта грязная тряпка?!
Тем, кто теперь, может быть, разыскивает
Ты слишком мнительна. Вернее, труслива. Предположим самое худшее — что медведь попал в руки наших преследователей. Как они узнают, чей он? Имени владельца на нем нет. Да и кто это станет связывать его с происшествием? Такая ветошь может валяться где
угодно.
Ну, так поздравляю тебя, — издевательски усмехнулась Митину.
С чем это? — рассердился Кёхэй.
А пот с чем. Ты сам говорил, что этот медвежонок тебе вместо матери. Сколько лет ты, как ребенок, таскался с ним в обнимку. Да все знают, что он твой. И если тебе предъявят его как доказательство, тебе не вывернуться.
Можно подумать, что такой медведь у меня одного, — возразил Кёхэй, но в голосе его не было уверенности.
Ладно. Пропял медведь, теперь уж ничего не поделаешь. Однако впредь надо быть настороже.
Мост в прошлое
1
Расследование убийства Джонни Хэйворда не двигалось с места. Что значило загадочное «кисми», никто понять пе смог.
Прошло уже двадцать дней с начала следствия. Несмотря на постоянные розыски, на след напасть не удалось. Все гипотезы рассыпались в прах, дело представлялось крайне запутанным.
Инспектор Ёколатари был раздражен. В конце концов, какое ему дело до того, что некий иностранец, прибывший в Японию, был убит.
Надо же ему было приехать именно к нам, чтобы распроститься с жизнью! Мог бы для этого куда-нибудь еще поехать. И без него дел хоть отбавляй, — говорил он.
Однако иностранцы тоже люди, — возражал Каваниси. Даже летом его мундир без единой морщинки был застегнут на все пуговицы. Каваниси был каким-то уж слишком подтянутым и, может быть, именно поэтому, как ни странно, производил впечатлеиие человека неотесанного. — Хотя, правду сказать, иностранцев я не люблю. Особенно тех, что приезжают из Америки п Европы Мы их давно по многим статьям обогнали, а они все еще корчат из себя передовых. Приезжает всякая деревенщина, ничего в жизни не видавшая, даже своего Нью-Йорка или Парижа. Токио их изумляет, в глубине души они просто
сражены, а все пыжатся, все кичатся. Небось, если б японца где-нибудь в Нью-Йорке убили, тамошняя полиция не старалась бы так, как мы. Слишком уж мы заискиваем перед иностранцами. Вот нас ни во что и неставят.
Инспектор Насу только мрачно ухмылялся, слушая такие разговоры. Злись не злись, а дело с места но двигается. Первоначальный энтузиазм остыл, и в следственной группе царила атмосфера всеобщего уныния.
Тут-то в полицию и явился человек по имени Такаёси Понояма, он был шофером из таксопарка, расположенного в районе Накано.