Совсем другая история
Шрифт:
Мы отламывали ветки прямо с деревьев, разрывали руки в кровь и все равно продолжали ломать. Ничего не встанет у нас на пути. Все препятствия остались позади. Воля к свободе, к возвращению в нормальную жизнь намного сильнее.
Рот пересох так сильно, что казалось, на губах появились кровавые трещины. Но я терпела, все мы терпели. У нас осталось всего три бутылки воды.
Пот катился просто градом. Я была вся мокрая и даже не хотела представлять, как от меня пахло! Приеду домой и устрою себе двадцатичетырехчасовую ванну с пеной.
— Укладывайте ветки ближе друг к другу, —
МакЛин и Люк таскали палки, а я и Анри их складывали и перевязывали изо всех сил, которые были на исходе. Тело просто молило о пощаде и покое.
Никто уже не разговаривал друг с другом. Все озлобленные и обессиленные. Если поначалу сохраняли позитивный настрой и старались не падать духом, то сейчас… Все думали только о самом плохом. Боязнь того, что нас не найдут якорем висела на шее, придавливая к песку. Никто не хочет здесь умирать… Только не так, черт возьми! Поэтому мы с таким остервенением пытаемся смастерить этот плот и глубоко внутри надеемся, что нам удастся выбраться живыми…
Мы работали с самого раннего утра и до позднего вечера. Без остановки. Трудились до тех пор, пока ночь не вступила в свои права. Но мы сделали это! Кажется, наш плот готов и выглядит довольно прочным.
Разожгли костер, и в шалаше воцарилась гнетущая тишина. Мысли были одинаковые и очень громкие… Даже не мысли, а молитва. Молитва о том, чтобы завтра все получилось. Наверное, никто из нас никогда не желал чего-то сильнее.
Разговаривать не хотелось совершенно. Казалось бы, нужно поспать, но сна не было ни в одном глазу. Да и не думаю, что кто-то сегодня уснет.
— Надо решить, — разрезал словами молчание Акаму, — кто поплывет на плоту.
И об этом мы тоже думали. Плот получился слишком маленьким и выдержит только одного человека. Но… Это может быть очень опасно. Вплоть до того, что тот кто поплывет отправит себя на верную погибель… А всем жить охота. Поэтому все молчали. Пилоту легко было задать этот вопрос, потому что это точно будет не он.
— Может, потянем жребий? — предложила.
— Точно, это хорошая идея, — поддержал Люк, а Анри согласно кивнул.
— Ничего мы не будем тянуть, поплыву я, — отрезал Джейсон, и мы все посмотрели на него.
— Non, — возразил француз. — Будем гадать.
— Ты с одной рукой далеко не уплывешь, дружище, — парировал Джейсон. — И я боюсь, что под весом Люка плот пойдет ко дну, — с улыбкой закончил.
— Эй! Я здесь уже похудел. Вон как лицо осунулось.
— А я? — тихо спросила и четыре пары глаз уставились на меня.
— Что ты? — спросил Акаму.
— Я тоже могу поплыть.
— Нет, — холодно сказал МакЛин.
— С каких пор у нас на острове гендерное неравенство? — тут же зло спросила.
— Стелла, дорогая, ты же… девушка, — мягко сказал Люк.
— И что? Я тоже могу, черт возьми, забраться на тот плот и привести помощь!
— Ты даже в лесу запуталась, — произнес гонщик и его глаза блеснули.
Уверена, мы оба сейчас вспомнили все, что происходило в джунглях. Как будто я забыла…
— Выпусти тебя в открытое море, и быть беде.
— А ты, значит, сможешь плыть по курсу?
Мужчина
— И как же это ты сделаешь без компаса, а? — вскричала и встала на ноги.
— Достанешь свои причиндалы, пустишь по ветру и прикажешь указать путь домой?!
Я была уже на грани, мне хотелось послать их всех куда подальше со своей опекой. Мне нужно это! Мне нужно выбраться с проклятого острова. У меня свадьба! О, боже… Мысли о предстоящем бракосочетании чуть ли не сбили с ног. Я почти забыла, не вспоминала… Как же так? Представила лицо жениха и то, как он будет говорить всем приглашенным гостям, что свадьбы не будет. Сердце кольнуло тупой болью… Питер этого не переживет. Я не хочу причинять ему такую боль… Только не ему. На глаза набежали злые слезы бессилия. Я выберусь с этого острова!
— Я так решил и точка, — жестко отрезал Джейсон.
— Никакая не точка! — закричала в ответ, — Люк, Анри? Скажите ему.
— Он правый, belle.
Гребанные предатели! Мудачьё, а не мужчины. Взяла валявшийся на песке камень и не глядя запустила в этих козлов. Попала в Акаму… И мне даже не жаль.
— Ненавижу! — закричала и ушла от них прочь.
Далеко я конечно не пошла. Села на песок в метрах пяти от шалаша. Руки так и чесались взять перцовый баллончик из кармана и выпрыскать его в их ненавистные морды. Но я сдержалась.
Умом понимала, что Джейсон — лучший вариант. Как никак он спортсмен и у него подготовка. Но мне не хотелось сидеть на заднице и бездействовать! Хотелось помочь, что-то сделать. Но глубоко внутри я боялась… Боялась, что с этим грубым, неотесанным мужчиной что-то случится. Что он может покалечиться или… Умереть. От этих мыслей внутри все замирало, холодело, покрывалось коркой льда.
Конечно, мысль о гибели любого из мужчин приводила меня в ужас… Но МакЛин, он стал особенным для меня. Он из тех мужчин, от которых нужно держаться подальше. Нутро кричит — опасность, не приближайся, сгоришь. Он что-то сделал со мной. Изменил. Вот только недавно я была нормальная, а сейчас чувствую как растворяюсь… В нем растворяюсь, тону. И здесь нет никакой логики. Абсо-блин-лютно никакой! Я просто проснулась утром и вместо солнца увидела его. Он заслонил собой весь остальной мир. И меня это пугает до ужаса. Не понимаю, что со мной творится. Никогда такого не было. Не хочу этих чувств, они не нужны мне. Уверена, что когда мы вернемся, то все вернется на круги своя. Будет как прежде, по-старому.
Если вернемся…
Не знаю, сколько я сидела на пляже и размышляла. Когда пришла обратно, то все уже спали или делали вид что спят. Не думаю, что кто-то сегодня сможет поспать.
Один день до свадьбы…
Первые лучи начали пробиваться сквозь тьму. Все уже давно проснулись. Мы все были в предвкушении. Нервы натянуты до предела. Молитвы произнесены.
— Ну что, давайте спустим его на воду, — сказал Люк.
Мы стояли у кромки воды и смотрели на спокойный и величественный океан, в надежде, что он поможет нам. Мужчины поднесли плот поближе. Воцарилось тягостное молчание.