Совсем другие истории (сборник)
Шрифт:
— На каком еще пикапе?
— В нем мои приборы. Я хочу сделать несколько тестов.
— Может, вы все-таки выйдете на поверхность?
— В Элмо, — отрезал Арвин.
Последовало не столько даже молчание, сколько густая, пропитанная почти слышимым испугом пауза. Казалось, на том конце провода кто-то очень тихо совещается не то сам с собой, не то с кем-то еще, — долгая шепчущая тишина.
— О’кей, — сказали наконец в трубке.
— Откуда ты знаешь Элмо? — уже потом поинтересовалась
— Я бывал там лет двадцать назад. Наша уборщица жила в Элмо. Тогда это были трущобы. Думаю, там все не так уж изменилось.
С моста Восточный берег показался им более зеленым, плотно застроенным и безлюдным, чем двадцать лет назад. Их снова переполняла надежда. Впереди над горизонтом вставало солнце — все тот же пыльный бриллиант, который они созерцали вчера вечером с балкона, только перевернутый, огромная лепешка сияющей пыли медленно возносилась в окружении облаков, казавшихся утомленными и несвежими. Но там были деревья, и высокая трава, и дома в старом стиле, и заборы были низкими и не щерились, как оскаленные пасти; а еще были пустые улицы — и, вопреки ожиданиям, никаких дикарей и Скелетов.
— Прямо как дома, — пошутил Арвин.
Хеллу всегда нервировали его шутки: это означало, что он не смотрит на дорогу.
Тем временем они доехали до конца эстакады; шум мотора, отражавшийся от росших на обочине деревьев, внезапно прекратил барабанить по стенкам пикапа, и появилось новое приглушенное эхо — от необитаемых, лишенных окон домов, выглядевших как глухие крепостные стены. Там, где они меньше всего ожидали его увидеть, возле парапета набережной и знака, указывавшего дорогу на Элмо, обнаружился пропускной пункт с полицейским в придачу. Арвин сбросил скорость и почти подполз к шлагбауму.
— Привет! — Офицер оказался довольно дружелюбным, но даже не попытался поднять защитный стальной сетчатый барьер. В свое время такими останавливали танки, бронетранспортеры и уличных торговцев.
Полицейский улыбнулся и сделал шаг назад, чтобы разглядеть номера. На жетоне было выгравировано его имя: Силли. В контрактной полиции он явно оказался по случаю. Ботинки у него были грязные, а жетон слегка погнут. Эти новички всегда работали сверхурочно: платили им гораздо хуже, чем государственным служащим.
Однако Арвина присутствие полицейского успокоило, особенно когда он вышел из пикапа и увидел ребенка.
Он сидел в будке КПП на низенькой табуретке, но даже так его ножки не доставали до земли. С какой-то маниакальной жизнерадостностью он колотил пятками по дереву, выколупывая на стене надпись: ЧОРТОВЫ ПСЫ.
— Куда направляетесь?
Арвину не хотелось разговаривать. Он помедлил с ответом, глядя на ребенка и чему-то улыбаясь.
— Я вас спрашиваю ради вашего же блага, — произнес полицейский.
— В Элмо. А что, здесь есть ограничения на передвижение?
— Сегодня нет. Но будьте осторожны. — Дулом автомата
— Нет, я пустой, — ответил Арвин. — Я смотрю, у вас появился маленький помощник.
При этих словах лицо ребенка неожиданно потемнело, а пухлые губы раздвинулись, обнажая выступающие зубы. Это были совсем новые зубы, едва выросшие; они теснились во рту и казались слишком большими и чужими.
— Ну да, — сказал полицейский и взмахом руки отпустил их.
Выехав на поверхность, они увидели местных — это были дети, скорее всего, отпрыски Скелетов и Троллей. И в мусоре они не копались, как почему-то принято было считать внизу. Они выглядели как нормальные дети с той стороны реки, просто вышедшие поиграть на улицу, хотя, пожалуй, были гораздо младше. Хелла слышала жуткие истории о торговцах, которые хватали их прямо на улице под лозунгом: «Мы не похищаем, а спасаем». И тогда бесплодные семьи получали склонных к насилию, больных и не поддающихся контролю приемышей, которых потом все равно отбирали и уничтожали.
— Я постараюсь все сделать побыстрее, — сказал Арвин, заруливая на стоянку. К ним уже спешила целая толпа.
Мужчину в рубашке и брюках цвета хаки (вероятно, это была военная униформа старого образца) окружал десяток детей, в основном мальчиков, не старше двенадцати-тринадцати лет. Некоторые провожали Арвина и Хеллу внимательными и тревожными взглядами, пока те въезжали на стоянку и парковались. Остальные играли. Один из мальчиков был в наушниках и держал в руках джойстик от игровой приставки. Почти все шумели и громко кричали: собственно, по их еще не сломавшимся голосам Хелла и смогла определить возраст. Зубы у всех были слишком большими и неровными, они не помещались во рту. Самым отвратительным Хелле показалось в них именно это: взрослые зубы в маленьких десятилетних челюстях.
Арвину сразу не понравился этот чужак, окруженный детьми, словно хозяин цирка — своими уродцами, но Хелла при виде малышей, таких внимательных и шаловливых, похожих на тех маленьких собачек, которые у них были, вновь почувствовала прилив надежды.
— Я Док, — сказал мужчина в хаки, проталкиваясь вперед через толпу детей. — Документики можно?
Он был старше, чем они ожидали, — наверное, даже слишком стар, чтобы быть отцом кого-нибудь из детей, но никогда нельзя знать наверняка.
Пока Арвин показывал документы, мальчик с тонкими зеленоватого оттенка волосами подобрался поближе и не отрываясь смотрел на телефон, висевший у него на запястье. У него зубы тоже не помещались во рту; когда он смотрел на Арвина, они торчали вперед, словно у бульдога.
— Я на открытой линии, — предупредил Арвин, показывая телефон. — Давайте сюда ребенка. Я должен сделать несколько тестов.
Док уселся на скамейку и достал собственный телефон. Несколько детей не сводили с него глаз.