Совсем как живая
Шрифт:
– Вот! Маленькие карманы… Больше ничего.
– Ее духи, – сдавленно сказала Ольга. – Положи платок обратно.
Она быстро наклонилась и коснулась ноги Виктории. Ладонь обожгло холодом смерти. Это все, что Ольга смогла определить, и с трудом сдержалась, чтобы не побежать к машине.
Они вернулись к его дому задолго до рассвета. По дороге остановились, чтобы выбросить плед на свалке. Во дворе молча, тщательно отмывали машину, террасу и ступени Ольга драила, ползая на коленях с тряпкой, это вернее, чем швабра. Пули она не нашла. Тряпку
– У тебя есть фонарь?
– Зачем?
– Нужно поискать вокруг террасы хотя бы. Вдруг что-то найдем. Пистолет, сумку, телефон…
Он достал из одного шкафчика маломощный фонарик, она ползала с ним вокруг террасы, чувствуя, что теряет сознание… Ничего не нашла.
Когда они шли к машине, их качало от изнеможения. В квартиру Ольги поднялись, когда небо посветлело. Она молча протянула Алексею чистое полотенце, он отправился в ванную. Она достала из бара бутылку коньяка, выпила пару глотков из стакана, закурила. Он вышел почти дымящийся после очень горячего душа, завернутый в полотенце.
– Извини, что я так, немного привел в порядок одежду.
– Нормально. Я дам тебе халат. Выпей.
Ольга тоже долго без мыслей стояла под душем, потом чистила зубы и умывалась холодной водой. Ее преследовал запах духов Виктории, который казался ей запахом смерти. Он стал таким… В любом случае эти духи отныне будут для нее ненавистными. Она влезла в махровый халат, вышла в гостиную. Алексей сидел перед пустой бутылкой коньяка и смотрел абсолютно трезвыми глазами.
– У тебя больше нет ничего спиртного? Не действует.
– На кухне есть водка. Сейчас принесу.
Она молча принесла бутылку, разлила по широким стаканам, выпила вместе с ним большими глотками не меньше половины, стараясь не чувствовать ни запаха, ни вкуса. Она терпеть не могла водку, держала ее в медицинских целях – дезинфекция, компрессы и все такое. Сейчас пригодилась. Сердце потеплело, дышать стало легче, в висках запульсировала кровь. Ольга взглянула внимательно на Алексея.
– Как ты?
– Плоховато, – вымученно улыбнулся он.
– Я спрошу один раз, больше не буду к этому возвращаться. Алексей, ты действительно ее не убивал?
Он не удивился вопросу, какое-то время молча смотрел в свой пустой стакан.
– Зачем мне ее убивать?
– Я не знаю, что предположить. Ты мог ее знать раньше. До того, как пришел к нам. Вас могло что-то связывать. Ты мог ее убить, к примеру, из ревности, из мести, из страха какого-то разоблачения… Вариантов масса.
– Хорошо, что ты это сказала, а не подумала про себя. Такие вопросы возникнут, видимо, у любого. Но зачем в этом случае мне посвящать во все тебя? И зачем ее убивать у себя на террасе?
– Я не знаю, где она была убита. А насчет меня – идея отличная. Это я предложила ее вывезти, и я – твое алиби.
…Утром они вышли из дома, как два изгоя, связанные тайной, до которой им самим страшно дотронуться.
Глава 12
Коля
– Здравствуйте. Вы где?
– А… Понял. Это Егор и Грэй. Я, собственно, к вам подхожу. К той скамейке, где вы сидели вчера.
– Хорошо. Мы и сейчас там.
Коля приблизился к скамейке, остановился. На него смотрели, не моргая, красивые зрячие глаза пацана и слепые глаза овчарки – с абсолютно одинаковым выражением! Они оба видели не его. Они смотрели на свою надежду: вдруг появятся радость, счастье, приключение, каких им еще не доводилось встречать в жизни… У Коли странно дрогнуло сердце. Он всегда был уверен, что не любит детей и собак терпит только на большом расстоянии. А тут с ним… Что-то похожее на сентиментальность. Она забавно сочетается с той работой, которую он добровольно себе нашел.
– Привет. – Коля протянул мальчику руку. Тот встал, и они обменялись рукопожатием.
– Вы опять пришли ту тетю встречать? – спросил Егор, устраиваясь рядом с Колей на скамейке.
– Да. Можешь говорить мне «ты». Я – недоросль.
– А что это такое?
– Ну, лет вроде много, а по уму, может, меньше, чем тебе.
– Это хорошо. – Мальчик широко улыбнулся. – Вы… ты любишь компьютерные игры, гамбургеры и мороженое?
– Черт, даже не знаю. Понимаешь, я такой странный недоросль, что ничего не люблю. Ну, иногда хочу, конечно. Сейчас бы съел гамбургер с мороженым, к примеру. Не сбегаешь в тот магазин? Купи нам чего захочешь. Я подержу Грэя.
– А если тетя выйдет без меня?
– Подождет. Но еще рано. Ты успеешь.
Егор взял тысячу и побежал в магазин. Вернулся, задыхаясь от спешки и волнения.
– Гамбургеров не было. Я купил хот-доги – четыре – и два мороженых.
– Молодец. Хот-дог переводится «горячая собака», знаешь?
– Нет. А почему?
– Потому что умных людей мало. Таких, как мы с тобой. Давай ешь.
– Вот сдача.
– Оставь себе. Пригодится.
– Мама говорит, сдачу нужно отдавать до копейки.
– Ей отдавай. А это – наша общая касса будет у тебя.
– Да? – Мальчик улыбнулся.
Когда он начал есть, Коля понял, насколько пацан голоден. Сообщил лениво, что сам есть не будет, вспомнил, что пойдет с девушкой в ресторан. Егор честно скормил две сосиски овчарке, сам стал быстро есть остальное, отвернувшись. Он стеснялся своего голода. Когда Егор принялся за мороженое, из офиса стали выходить первые сотрудники.
– Она, наверное, сейчас выйдет, – сказал Коля. – Ты ешь и мое мороженое. Завтра встретимся или созвонимся. Расскажешь о себе подробнее. Даю тебе такое задание. Если я завтра не приду, посмотри в это время отсюда или с балкона, не ждет ли эту девушку другой дядя, хорошо?