Совсем не джентльмен
Шрифт:
Старуха возмущенно закряхтела.
— Ты выгонишь меня из моего же фамильного дома?
— Если в том возникнет необходимость. — Видя выражение ее лица, он безжалостно улыбнулся. — Если бы вы хотели, чтобы я обращался с вами вежливо, вам следовало проявить ко мне немножко доброты, когда я был еще ребенком.
— Вся проблема в том, что ты слишком похож на свою мать, — неожиданно заявила графиня. — Она была слишком… слишком эмоциональной. Импульсивной. Дурно воспитанной. Иногда мне казалось, что она ведьма,
— Какой интересный взгляд на вещи. Быть может, он считал ее ласковой и любящей женщиной, с которой ему было приятно проводить время. — Такой, как Сара. Роб продолжал: — Но я пришел сюда не для того, чтобы спорить с вами. Я не искал этого наследства, но теперь сделаю все, чтобы распорядиться им должным образом. При условии, разумеется, что долги не окажутся вовсе уж неподъемными. Вы случайно не знаете, удалось ли моим отцу и брату окончательно разорить поместье Келлингтон?
— Неужели у тебя нет никакого уважения к умершим? — гневно вскричала графиня.
— Уважение следует заслужить. Мои отец и брат не дали мне повода уважать себя. — Он с некоторым удивлением взглянул в морщинистое лицо сидевшей перед ним старухи. — Вас я уважаю. Хотя вы обращались со мной как с ужасной ошибкой, которой нет места в вашем роду, вы были справедливы со слугами и арендаторами. Кроме того, вы понимаете, что титул не только дает права, но и налагает обязанности. Пожалуй, именно поэтому вы здесь.
— Я рада, что ты одобряешь мое поведение, — язвительно ответила она. — Но ты прав. Я провожу большую часть времени в Келлингтоне, потому что кто-нибудь из членов семьи должен постоянно находиться здесь.
— Только не мой отец или брат. Я отказываюсь от дальнейших дебатов по поводу того, заслуживают они уважения или нет, по причине своей явной правоты. Но вы не ответили на мой предыдущий вопрос. Поместье погрязло в неподъемных долгах?
Старая графиня заколебалась.
— Финансовое положение трудно… назвать идеальным. Проконсультируйся у мистера Бута. Он расскажет тебе больше.
— Я уже написал Буту и рассчитываю получить ответ в самое ближайшее время, если только он не крал у нас, ведь тогда он исчезнет.
Старая леди недовольно поморщилась.
— Хорошенького же ты мнения о человеческой натуре.
— Всему виной моя профессия: будучи сыщиком уголовного полицейского суда, я стал по-другому смотреть на многие вещи, — безмятежно согласился он. — Заметьте, в пользу моего предположения говорит тот факт, что управляющий Келлингтонов Бакли долгие годы присваивал себе доходы поместья.
— Быть этого не может! — Графиня со звоном опустила бокал на столик. Он такой вежливый и обходительный мужчина.
Вежливость не имеет ничего общего с честностью. Я заставил его вернуть большую часть заработанных неправедным путем средств и рассчитал
Его бабка нахмурилась, будучи не в силах отрицать очевидное.
— Я буду вежлива. Но пусть девчонка не путается у меня под ногами.
— Я уверен, что она будет счастлива держаться от вас подальше. — Отсалютовав бабке бокалом (чего было больше в этом жесте — иронии или уважения — он и сам не знал), Роб одним глотком допил бренди.
Выходя, он вдруг сообразил, что у него только что состоялась до сих пор самая вежливая беседа с вдовой графиней Келлингтон.
Глава двадцать третья
Письма, которые отправили из Келлингтона Роб и Сара, помчались по Англии на быстрых почтовых дилижансах. Первое прибыло в Ральстон-Эбби вечером того же дня, когда было отправлено. С нетерпением ожидая новостей, Адам распорядился немедленно доставлять ему всю корреспонденцию, но он никак не ожидал послания, уголок которого будет отмечен штампом «Келлингтон».
Эштон нахмурился. Титул принадлежал старшему брату Кармайкла. Неужели с Робом случилось нечто ужасное и его брат решил уведомить об этом друзей Роба? Судя по тому, что он знал об Эдмунде Кармайкле, это было маловероятно.
Адам сломал восковую печать и пробежал глазами содержимое. От изумления брови его взлетели на лоб, и он отправился на поиски супруги, которая читала в детской. Рядом с нею в колыбельке спал их сын.
— Хорошие новости! — провозгласил Адам. — Роб Кармайкл спас нашу Сару, и они вернулись в Англию.
— Слава Богу! — просияла Мэрайя. — Где она?
— В Сомерсете, в замке Келлингтон. Роб только что унаследовал графство, — с интересом добавил Адам. — Я был так занят здесь, что пропустил сообщение о том, что его старший брат погиб в дорожной аварии пару недель тому назад.
Это случилось в то самое время, когда Сару похитили, а я пыталась родить тебе наследника. — Мэрайя склонилась над колыбелькой и бережно коснулась кулачка их спящего сына. — Думаю, на сей раз тебя можно простить за то, что ты не уследил за новостями.
Адам вновь уткнулся в письмо.
— Роб говорит, что похитители намеревались потребовать за Сару — или, точнее, за тебя — выкуп. После того как он выкрал ее, они поплыли домой. Прибыв в Англию, он узнал о наследстве, так что теперь ему требуется время, чтобы ознакомиться с положением дел.
— Там случайно нет записки от Сары?
— Есть. Она адресована тебе. — Адам подал ей конверт меньшего размера.
Мэрайя нетерпеливо сломала печать и, нахмурившись, пробежала письмо глазами.