Совсем не герой
Шрифт:
— Эй, что ж ты творишь, мерзавец? — крикнул я ему. — Я к тебе с добром, а ты на меня шестерок своих натравлять?!
— Да вы сами не лучше, — плаксиво отозвался паренек. — Зачем роботов моих ломали?!
— А чтоб неповадно было! — продекламировал я. — Возомнил тут о себе не знаю что. Царь канализационный, твою мать.
— Не обзывайтесь! Это неэтично! — взвыл кудрявый, а я удачно запулил книгой в гнома, который хотел под шумок взобраться ко мне. — И книгами не кидайтесь!!! Это варварство!!!
— Нет, дружок, это еще не варварство, — ласково отозвался
После этих слов последовала массированная бомбардировка местности, и порядком ушибленные гномы расползлись по укрытиям. Я попытался докинуть книгу и до «ужаса», но тот был слишком далеко, и снаряд не долетел. Обидно.
Прошло примерно полчаса. Я отдохнул, а Шахт-Ор тем временем собрал в кружок своих недомерков и явно замышлял что-то нехорошее.
— Ужастик! — позвал я его. — Давай так, ужастик. Или я сейчас окончательно все тут заваливаю трудами древних, а потом спускаюсь и бью вам всем рожи, или ты оставляешь меня в покое и мы говорим как интеллигентные люди.
— Согласен! — радостно заорал парень, а один ретивый гном тут же схватился за свою железку, за что получил в пятак энциклопедией и тихонько сполз на пол.
— Смотри мне! Я предупреждал, — напомнил я и стал аккуратно спускаться по стеллажам.
А что делать? Вечно я там отсиживаться не смогу.
Признаюсь честно — ожидал, что, как только я спущусь вниз, на меня опять накинутся гномы, однако «ужас» на этот раз слово держал, и мелкие культуристы покорно поплелись по углам наводить порядок. Мы же присели на единственный не раскуроченный диван и приступили к переговорам.
— А откуда ты такой взялся, а, Шахт-Op? — был мой первый вопрос.
— Шахт-Op я для гномов, — отмахнулся пацан. — Для вас я — Эдмунд. А взялся из Синзуала.
— И я оттудаже, — пожал я протянутую мне руку. — Звать Антонием.
Потом гномы принесли нам вино, и беседу мы продолжили в более приятной обстановке. Пил я смело, не боясь быть отравленным, так как наливали из одной бутылки, а стакан я подобрал себе сам.
— Ну так как, Эдмунд, расскажешь свою поучительную историю? Все равно репутацию ты перед здешними работягами растерял, наживы не дождешься.
— Да уж, вашими трудами, — тяжело вздохнул парень. — Но почему вы не испугались моих самодвижущихся механизмов?
— Нам, рыцарям, бояться по должности не положено, — гордо ответил я.
— Как знать, — ухмыльнулся Эдмунд. — За время моего негласного правления гномы трижды приводили рыцарей сверху и раз пять пытались подослать своих героев, и если с доспехом справлялись почти все, то перед драконом пасовали…
— А тут пришел я и нарушил всю твою малину, — закончил я за него.
— Да…
«Глубинный ужас» глотнул еще вина. Щеки его заметно порозовели.
— А история, — вздохнул он, — история простая. Родился в провинции, с детства чувствовал тягу к наукам, но не был понят людьми, а по приговору инквизиции подлежал сожжению как опасный колдун. Бежал сюда. Здешний народец умелый, но диковатый, поэтому мне не стоило труда запугать
— Да уж, все действительно слишком просто, — поддакнул я. — А с чего это инквизиция приняла вас за колдуна? Ведь техника на магию ничуть не похожа.
— Не похожа, — согласился Эдмунд. — Просто однажды моя дорожка пересекла колею Отца Инквизиции.
— Да?! И как же?
— Я спас от казни свою сестру, — неожиданно трезво и твердо отозвался парень. — Она умела хорошо колдовать. Очень хорошо, за что тоже была приговорена к сожжению, но на церемонию казни явился я, притащив парочку своих изобретений. — Эдмунд зло усмехнулся. — Те инквизиторы, которые там присутствовали, до сих пор, наверное, пребывают в сумеречном состоянии.
Я присвистнул. Вот как! А паренек-то, оказывается, не промах. Уважаю.
— Но инквизиция не прощает, когда кто-то уводит их добычу. Отец лично объявил на меня охоту и даже посулил немалое вознаграждение.
— Круто, — похвалил я. — Молодец.
— А вы как сюда попали? — поинтересовался паренек.
Я глянул на него — честный, чуть пьяный взгляд, некоторая наивность на лице. Наверняка хочет стать героем. А судя по увиденному — самородок в механике. Такой может здорово помочь мне. Поэтому я рассказал ему все. Почти все, если честно. Помня о том, что у парня трения с инквизицией, я о роли Отца в нашей экспедиции умолчал, сообщив, что послала меня, дескать, Высшая Сила. Да и о том, что я Белый Оборотень, не сказал — реже надо этими словами бросаться. Эдмунд слушал, раскрыв рот, жадно ловя каждое мое слово. Ярко проявлял эмоции — ужасался и гневался. Грозно декламировал, что инквизиция все проглядела, а в конце концов, как я и предполагал, напросился помогать.
— Уважаемый сэр Антоний. — Парень припал предо мной на правое колено. — Умоляю вас, возьмите меня с собой!
— Зачем это? — удивился я как можно более реалистично.
— Я буду помогать вам, — заверил Эдмунд. — Я многое знаю и буду полезен.
— Хм… — Надо еще поломаться, чтоб помучился. — А как же твое золото, эти четверо?
Гномы, заслышав, что о них идет речь, собрались поближе к «мастерской», всем видом показывая, что они очень не хотят куда-либо идти и предпочитают остаться здесь, рядом с рудником. «Ужас» глянул на них и махнул рукой:
— А, пусть остаются. Должен ведь кто-то охранять библиотеку?! Так вы меня берете? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста-а!!!
Конечно, я его взял. Только предупредил, что он всецело поступает под мое командование и должен все мои приказы выполнять беспрекословно. Тот, по-моему, даже не слушал, что я говорю. Кивал только, со счастливым видом. В мечтах он, наверное, уже добывал Меч Мертвого Пламени, спасал меня от неминуемой гибели и врывался в кольцо врагов, осаждающих столицу, размахивая древним артефактом и рубя всех направо и налево. Наивные они тут…