Совсем не герой
Шрифт:
Он даже и не подозревал, насколько особенным. Про героя ходили легенды. Монстры рассказывали про него на ночь сказки, пугая своих детей.
– Я думал… – Ник на мгновение стиснул челюсти. – Когда ты открыла мне глаза на реальную природу монстров, я думал, что по крайней мере понимаю тебя. Но сильно ошибался, так ведь? И твои слова о том, что нам нужно защитить людей… Их ведь уже оберегал герой. До того, как ты его убила.
«А ты убил моих родных», – хотелось возразить Джоанне. Но она знала, что это не оправдывает ее поступка.
В голове всплыло воспоминание о том, как он перехватил кулак Корвина. С той же легкостью, с какой перехватил рукоять меча Люсьена.
Снова будто подслушав мысли собеседницы, Ник произнес:
– Когда тот мужчина попытался тебя ударить, – на секунду в его глазах вспыхнул гнев, – я знал, как его остановить. И, думаю, мог бы сломать ему руку: точно понимал, в каком месте кость слабее всего и с какой силой нужно надавить.
– Ник…
– И теперь мне известно, каким образом можно выбраться из кареты: следует дождаться, пока она поедет быстрее, чтобы меня сложнее было догнать. А еще знаю, в какой точке ударить по двери и с какой силой. Как прыгнуть, чтобы избежать повреждений.
– Ты не пленник, – произнесла Джоанна, и ее голос надломился. – Если хочешь уйти, никто не будет тебя удерживать.
– Либо ты можешь попросить кого-нибудь из Арджентов заставить меня забыть обо всем, что я увидел. Обо всем, что ты рассказала.
Ей никогда не приходила в голову подобная мысль, которая теперь показалась настолько привлекательной, что Джоанна ужаснулась самой себе. Она лишь на мгновение позволила себе представить, как лицо Ника расслабляется, а из глаз исчезает боль от предательства. Словно существовала волшебная кнопка, которая вернула бы его к тому состоянию, когда они поцеловались в библиотеке снова.
Желудок скрутило от приступа дурноты.
– Нет, я бы так не поступила.
– Почему? Вы ведь уже делали нечто подобное.
Ник даже не подозревал, сколько раз им манипулировали. Элеонора перекраивала его задолго до Джоанны. Монстры вмешивались в его жизнь гораздо чаще, чем он представлял.
Карета свернула. В просвете между зданиями теперь блестела река, черная, как нефть. Где они? Ник тоже выглянул, чтобы понаблюдать за продвижением, тихо прокомментировав:
– На самом деле я даже не уверен, что способности Арджента на меня бы повлияли. И думаю, что сумел бы преодолеть внушение, потому что теперь знаю, как этого добиться.
Он сместился на сиденье, отчего Джоанна невольно вздрогнула, и, заметив это, обернулся к ней.
– Ты так меня боишься. Я раньше не понимал, почему монстр может бояться обычного человека. Но теперь знаю, что тебе страшно из-за того, что ты сделала со мной. И когда мы встретились… – Ник нахмурился, вспоминая. – Ты тогда коснулась моего затылка. Чтобы украсть время?
– Нет, – тут же выпалила Джоанна.
Не верилось, что он мог так плохо о ней думать. Хотя она сама задала подобный вопрос Рут, когда только узнала правду о монстрах.
– Ты испытывала меня, – догадался Ник. – Хотела посмотреть, отшатнусь ли я. Хотела
– Ты – не он, – прошептала Джоанна.
– Нет, – сухо подтвердил Ник. – Не он. И не помню ничего из прошлого времени.
Ее сердце снова сжалось от острого чувства потери.
– Что ты планируешь предпринять, когда мы остановимся?
Не ждал ли Ник лишь подходящего момента, чтобы расправиться с бывшими союзниками? Перед внутренним взором пронеслись ужасающие картины мертвой Рут, распростертых на земле тел Джейми и Тома. Их ведь даже не удалось предупредить.
Ник сузил глаза, точно пытался угадать, о чем думает собеседница, и наконец проронил:
– Грядет нечто ужасное. Мы оба видели то кошмарное будущее в разрыве линии времени. Нельзя этого допустить.
– Ты хочешь помочь мне остановить Элеонору? – Джоанна едва смела надеяться.
Астрид говорила, что он уже находился на пути к предотвращению катастрофы в прошлом потоке событий. Вдруг получится и в нынешнем, раз уж к Ник вернул некоторые из своих способностей, если и не память?
– Будем действовать вместе, – кивнул он. – Мы на одной стороне, пока не помешаем Элеоноре осуществить задуманное. Однако потом… – На его лицо упал лунный свет, углубив тени вокруг глаз. – Наши дороги разойдутся.
Джоанна с трудом сглотнула. Они снова свернули, и колеса кареты загрохотали по неровной поверхности.
– Ты говорила, что любила его, – отведя взгляд, ровным тоном добавил Ник. – До того, как убить. Это правда? И являлось ли хоть что-то из сказанного тобой правдой? Был ли он тебе хоть немного дорог?
«А я?» – так и читалось в его словах.
Джоанна почувствовала, как подступают так и не пролитые слезы. Ей хотелось ответить: «Конечно! И до сих пор дорог. Я никогда не переставала его любить». Но вслух она произнесла лишь:
– Изменится ли что-то, даже если так?
– Полагаю, нет. – По лицу собеседника вновь промелькнула тень.
Дальше они ехали молча.
В конце концов карета остановилась. Темнота и туман мешали хоть что-то разглядеть за окном, но по звукам создавалось впечатление, что вокруг кипит бурная деятельность. Доносился шум, обычный для утренних улиц, заполненных спешащими по делам рабочими. В воздухе чувствовались запахи медицинских трав, рыбы и морской соли. Джоанна предположила, что они находятся неподалеку от доков, хотя и не могла определить – к северу или югу от реки.
Снаружи послышались шаги, и дверь кареты распахнулась, позволяя увидеть красное лицо Тома. Он переоделся и сейчас щеголял в помятых штанах и рубашке, как у портового рабочего, а также в низко надвинутой шапке. Сзади возвышалось ничем не примечательное кирпичное здание с черной дверью.
– Мы на месте, – объявил здоровяк.
Джоанна с напряжением ждала, что Ник попытается на него наброситься, но тот просто выпрыгнул на улицу и с неподдельной искренностью поблагодарил Тома.
– Ступай к доктору, пусть осмотрит твои повреждения, – напутствовал парня Хатауэй. – Он уже тебя ждет.