Совы не моргают
Шрифт:
Эмори Г. Хейл был вторым пассажиром, показавшимся из самолета. Он разговаривал с каким-то довольно изысканного вида мужчиной с коротко подстриженными седыми усами, в очках – слишком похожим на банкира, чтобы быть им.
Хейл, казалось, пребывал в отличном расположении духа, будто совершил чудесную поездку. Увидев нас, он пошел навстречу с протянутой для приветствия рукой и своеобразной улыбкой на лице.
С Бертой он поздоровался торопливо. Основное внимание было уделено мне.
– Лэм, рад вас видеть. Очень надеялся, что вы
Мы обменялись рукопожатиями. Хейлу, похоже, нравилась его роль церемониймейстера.
– Лейтенант Пеллингэм – эксперт по баллистике. Он выполняет большую часть работы для департамента полиции Нового Орлеана. Он привез с собой этот револьвер, Лэм. Я рассказал ему, что вы были со мной, когда мы обнаружили это оружие и обсуждали, следует ли нам сразу обратиться в полицию или подождать, пока вы сделаете запрос в Лос-Анджелес, чтобы побольше узнать об убийстве Крейга.
Хейл со значением посмотрел на меня, будто пытаясь дать мне понять, что эта вступительная речь должна подсказать мне, какой версии придерживаться, и предупредить противоречивые заявления.
Я кивнул лейтенанту Пеллингэму и сказал:
– Я уже беседовал с сержантом Рондлером здесь, в управлении.
– Но вы не говорили ему о револьвере? – спросил Хейл.
Я сделал вид, что удивлен.
– О револьвере? Конечно нет. Как мне казалось, моя задача заключается в том, чтобы расследовать убийство и затем, если окажется, что оно было совершено с помощью оружия 38-го калибра, которое не было найдено, связаться с вами, а вы должны были уведомить полицию.
– Правильно, – подтвердил Хейл, одобрительно улыбаясь. – Именно так я и считал. Но, – продолжил он, – вы ведь были со мной, когда я обнаружил револьвер в том секретере. Лейтенант Пеллингэм интересуется этим. Ему нужны подтверждающие показания.
Я повернулся к лейтенанту:
– Мистер Хейл осматривал секретер. Там были какие-то бумаги, которые явно завалились за ящик. Когда мы начали их извлекать, обнаружили револьвер.
– Вы, конечно, опознаете этот револьвер? – спросил лейтенант Пеллингэм.
– Это был револьвер 38-го калибра, вороненой стали. Не уверен, какой он был системы…
– Это не важно. Меня интересует, можете ли вы идентифицировать револьвер, который находился там.
Я посмотрел на него открытым взглядом:
– Ну конечно, могу сказать в общих чертах, что это за револьвер.
– Но вы не можете утверждать, что револьвер, который привез я, тот самый?
– Конечно, ни один из нас не записал его серийного номера, – сказал я, минуту поколебавшись. – Мы просто увидели этот револьвер в секретере и положили его назад, туда, где обнаружили, и, если Хейл говорит, что это то самое оружие, мне этого достаточно.
–
– Нам нужно, чтобы кто-то заверил в этом суд, – заметил Пеллингэм.
– Ну, мы можем сделать это, – сказал Хейл доверительно.
– Если револьвер у вас с собой, – предложил я, – может быть, я могу сейчас его опознать. И если я его опознаю, мне кажется, было бы неплохо нацарапать на нем мои инициалы.
– Прекрасная мысль, – одобрил Пеллингэм. – И в таком случае, когда вы будете выступать в суде в качестве свидетелей, вам не нужно будет рассказывать кому-либо, когда эти инициалы были нацарапаны. Вы понимаете?
– Не уверен.
– Районный прокурор просто скажет: «Мистер Лэм, я покажу вам револьвер, на котором нацарапаны инициалы „Д.Л.“. Скажите, кто нацарапал эти инициалы, если вам это известно?» Вы скажете: «Это сделал я». Тогда районный прокурор спросит: «Зачем вы это сделали?» – а вы ответите: «Чтобы мог опознать его». Тогда районный прокурор спросит: «Это тот револьвер, который вы видели в секретере в квартире в Новом Орлеане?» – и так далее, и так далее…
– Понятно, – сказал я.
– Прекрасно, – подтвердил Хейл. – Мы оба нацарапаем там свои инициалы.
Пеллингэм отвел нас в угол зала ожидания.
– Мы сделаем это прямо сейчас, потому что я немедленно отправлюсь в полицейское управление. Там я произведу несколько проверочных выстрелов и сравню их данные с данными выстрелов, произведенных той роковой пулей, которой был убит Крейг.
Мы увидели, как он поставил кожаный саквояж себе на колени, открыл его и вынул небольшую деревянную коробку. Лейтенант сдвинул с коробки крышку. Внутри, привязанный к дну коробки шнурками, пропущенными через отверстия в дереве, лежал револьвер 38-го калибра, который агентство выдало мне месяц назад.
Хейл постучал по нему и выразительно произнес:
– Вот оно, то оружие, которое лежало в секретере. Готов поставить один к десяти, что это тот револьвер, которым был убит Крейг.
– Нацарапайте на нем ваши инициалы, – сказал Пеллингэм и протянул Хейлу нож.
Хейл нацарапал свои инициалы на резиновой поверхности рукоятки револьвера. Пеллингэм передал револьвер мне. Я внимательно осмотрел его.
– Я думаю, это тот самый револьвер. Конечно, я не записал его серийный номер, но насколько могу сказать…
Хейл перебил меня:
– Ну, Лэм, конечно, это тот револьвер. Вы же знаете.
– Я думаю, что да. Он похож…
– Вот тут, – указал Пеллингэм, – поставьте ваши инициалы. – Он передал мне нож.
Берта переводила взгляд с револьвера на меня. Лицо ее выражало напряженное внимание. Хейл расплылся в улыбке.
Пеллингэм подытожил:
– Ну вот. Вы опознали револьвер. Не надо будет больше возвращаться к опознанию, и никакой шустрый адвокат не сможет запутать вас, когда дело дойдет до перекрестного допроса.