Союз нерушимый
Шрифт:
В общем, не было причины. И тут "звоночки" послышались, что наблюдается на Украине какое-то нездоровое шевеление. Вроде тишь да гладь, лишь рябит по поверхности, но надо разобраться. И что вышло в итоге?
Я тоже, как поначалу сюда летели, думал, трудно не будет — максимум, погоняем местную шпану, приглядывая, чтобы Аню, жену нашего адмирала, никто не обидел. Киев не Галичина-Волынь, какие там бандеровцы — знали мы, что единичные случаи были, в нашей истории, не только на востоке Украины, но даже и в России — но угроза эта никак не проходила по разряду "особо опасные". Скорее уж думал, какие-то аппаратные игры, а что, если в начале двадцать первого века связь губернатора или депутата с откровенным криминалом даже не удивляла никого, то может и здесь, из-за грядущего разжалования из ССР в автономии нашлись недовольные — но чтоб настолько,
Девятеро нас было — шестеро в строю остались. Каменцев Андрей под Зееловом погиб, Андрей-второй словил осколок в Будапеште и в госпитале сейчас, и Шварц тоже раненым выбыл. Кэп наш, Большаков Андрей Витальевич, стал очень большим человеком, весьма известным в советской морской пехоте "нового типа", и его зам, Гаврилов, из старлеев вырос в полковники, на боевые выходы ему теперь не по чину. Так что четверо нас, и двое самых проверенных из здешнего пополнения, Мазур (был бы Кирилл, а не Константин, так вышел бы в тезки бушковской "пираньи") и Финн (из Карелии, но язык финский знает, за что и позывной получил). Ну и Лючия, теперь ее от меня ничем не оторвешь. Но поднатасканная, лично мной — так что в драке не балласт, хоть и мелкая, но верткая, ловкая, характер самый бойцовский, и стреляет неплохо. Вся Третья Гарибальдийская бригада горевала, когда я из их рядов символ уводил под венец — "прощай, Лючия, грустить не надо", так и не помню, кто в той истории эту песню сочинил? А здесь автором считаюсь я, а героиней, ясно кто — а я всего лишь под гитару исполнил, и разлетелось.
Так это еще что. В Варшаве приблудился к нам серый полосатый кот, Партизаном назвали, в основном при ротной кухне и обитал. И меня за хозяина признавал, пока Лючия не появилась — а после, обиделся, что ли, вот не знал, что коты ревновать умеют? Хотя Лючия к нему с лаской — но это ладно. Мы в Италии, в Специи, вместе с черноморцами стояли — вернее, мы, рота подводного спецназа СФ (неофициальное название "Песцы") считались прикомандированными к Средиземноморской эскадре, а черноморцы нам в усиление и обучение. И есть теперь и на ЧФ свой подводный спецназ, по крайней мере, начало положено, и слышал я, что Андрюху после госпиталю туда переведут… а может, и кого-то из нас? Высаживались мы на пляжи Ниццы, входили в Марсель и Тулон, и даже наш кот спецназовский умудрился там скрывающегося немца-гестаповца поймать, история известность получила. После чего черноморцы взяли себе неофициальное прозвище "Бойцовые Коты" — а что, зверь маленький, незаметный, но ловкий, и лазает, и плавает, и кусается больно. Хорошо еще, я им песню не исполнял, "Багровым заревом затянут горизонт", а то бы еще и ее присвоили!
Короче, прилетели в Борисполь под Киевом, отметились, продаттестаты получили, взаимодействие с местными установили. Спрашиваю у тамошнего главного, тоже майора — а как у вас тут с бандеровщиной? Вылазки были?
— Да нет никаких, вы что? Хотя контингент оттуда доверия не внушает. У нас же только что призыв прошел — согласно приказу, народ оттуда брать в части, там стоящие, запрещено, вот и везут сюда. В Россию дальше — да еще и эти, не все русский язык знают, говорят на каком-то суржике. Нет, в воздушной армии таких нету, у нас даже в наземный состав люди более технически грамотные нужны. Что подозрительным кажется — а говорил мне друг из гарнизона, там среди призывников откровенных валенков много, без образования совсем — но есть и такие, кто лишь притворяются, а сами себе на уме, зачем?
Были у нас и документы "для внешнего использования", чтобы СМЕРШ лишний раз не светить. В "Националь" вселились без трудностей, все ж в этом времени защитники Отечества и в большем уважении, и по зарплате, чем в позднейшие времена. Летчики выделили автомобиль "додж" и самолетную рацию, предупредив, что у них будет вестись постоянная вахта на прием на этой волне, так что если нужна помощь, вызывайте. Еще Валька внаглую протащил из Берлина подобранный и неучтенный нигде пулемет МГ-42 и полный сидор патронов к нему, сказав что огневой мощи слишком много не бывает. Кому-то из ребят выпадало ночью дежурить в машине — а так, первую ночь один постоянно бдил, следя, не подкрадываются ли к номеру Анечки убивцы, также мы смотрели, чтобы и днем в отсутствие хозяйки никто не лез к ее вещам, а еще болтались по городу, знакомясь с будущим театром действий, если придется все ж воевать — карту понятно, заучили все, но общая обстановка?
Что все же витало, неуловимое,
Рацию в "додже" возили еще и потому что таскать ее было трудно — сама по себе не сильно крупнее "северка", но аккумулятор тяжелый, так что проще было прицепить к автомобильному. И потому возле нее круглосуточно бдил кто-то из нас, ну а с остальными у него связь была по нашим, живым еще, портативным гарнитурам из двадцать первого века. Чтобы не привлекать внимания посторонних (а то еще примут за неизвестно чьих шпионов, объясняйся после в комендатуре) Валька придумал "дежурному" надевать летчицкий шлем — вполне допустимое нарушение уставной формы одежды. К вахтам не привлекали лишь Лючию — которая взяла на себя все хозяйственные хлопоты. Она уже довольно сносно говорила по-русски — а на рынке утром второго дня ее приняли за одесситку, "девушка, у вас такой характер, и акцент". И еще она донимала меня вопросами, "а что это я вижу такое" — Киев был для нее первым советским городом, куда она попала. Но одну ее я по улицам бродить не отпускал, мало ли что?
И вдруг, сигнал! Вечер уже, мы в гостинице сидим, и ждем, когда Лазарева появится. Три минуты — у мы уже на исходных, будто ехать куда-то собрались, но завестись не можем. Срисовали двух подозрительных типов, один у входа толчется, второй на той стороне. При малейшей враждебности с их стороны — оба покойники, или "языки", как ситуация повернется. Снайперов не видно, по крайней мере не наблюдаю распахнутых чердачных окон с удобным сектором обстрела, и блеска оптики. А Мазур клянется, что сосредоточение большой группы боевиков в ближних домах и дворах он бы заметил. Но очень опытный снайпер расположится в глубине комнаты, и стрелять будет, в последний момент распахнув окно — так вроде, не отмечено таких у бандер? Подготовка у них все же террористов, а не солдат — есть у них и хорошие боевики, умеющие нападать внезапно, вести короткую перестрелку, и даже одержать верх над молодыми, неопытными солдатами — но против даже обычной фронтовой пехоты с боевым опытом у них шансов нет, кроме бегства, ну а нас учили на голову лучше, чем даже их СБ, прошедшее выучку у инструкторов "Бранденбурга". Ждем.
Ну вот, подъезжает знакомый уже "оппель". А Лазарева расцвела и похорошела, и нарядная такая, по меркам этого времени — как и подобает жене адмирала! Мазур держит того, кто через улицу, Финн — того кто у дверей, Рябой на общем контроле обстановки, Валька со мной — работаем, мужики!
И был ресторан, а затем продолжение банкета в номере. Рябой до того старательно все осмотрел — у бандер подслушивающая техника маловероятна, так Кириченко может и местное ГБ привлечь? Затем включили радиолу, для звукового фона — это в конце века прием "говорить в ванной, открыв воду" не сработает при прослушке, потому что компьютер разложит сигнал по частотам и выделит голоса, в этом же времени так не умеют. Не надо упрекать в паранойе — читал про случай, когда некий конфиденциальный разговор был подслушан по банальной слуховой трубке, Европа, замок семнадцатого века, и никакие электронные проверки не помогли. Когда Лазарева закончила, мне захотелось выматериться — етишкин кот, ну бывает же такое! Бандеровцы, и в Киеве? Затем я сопоставил с тем, что видел сам — и мне захотелось выматериться снова.
Как ввести в город орду вооруженных и организованных мужиков, не привлекая ничьего внимания? Колхозная ярмарка, где часть несла оружие открыто, как "охрана", а прочие везли спрятанным в телегах. Колхозники-кооператоры, из Львова и прочих ему подобных мест — вот интересно, если кого-то прихватить в подворотне, у него на плече наверняка обнаружится характерный синяк от приклада!
— А может так и сделаем, командир? — предложил Валька — просто, чтобы догадку подтвердить? А после, по горлу, и усе — мало ли в Киеве уголовных? А врагу — минус один боец.