Союз обворованных
Шрифт:
С бабушками мне повезло меньше, чем другим. Не то чтоб они у меня какие-то не такие были, просто недобор у меня по этой части, всего одна бабуля — Марья Антоновна. Как в «Ревизоре». Была когда-то, ясное дело, ещё одна, но давно умерла, я ещё на свет не народилась. Зато её мама, моя прабабка значит, баба Лиза, до девяноста шести дожила. Вот они вдвоем с бабой Машей и воспитывали меня аж до самых моих первых седых волос. Хотя мне сейчас всего… скажем так, чуть за тридцать, но седые волосы уже появляются.
Баба Лиза умерла уже, и теперь
До Нового года осталось всего ничего — четыре дня. И как назло, впереди у меня было целое суточное дежурство. Значит, для своих дел я никак не раньше двадцать девятого освобожусь. А наша пейджерная служба, как известно, работает без праздников и выходных. Так что по всему выходило мне дежурить как раз в новогоднюю ночь. Однако и оплачивалась такая работа соответственно. За праздничное дежурство дрались. А мне в этот раз само досталось. Так карта легла.
В общем, только тридцатого выходило у меня бабулю навестить. Ну, звоню ей, а она ехидным таким голоском говорит:
— Да нет, Катюша, ты лучше прямо на Новый год ко мне приходи. Если других дел не найдется…
А я ей так же ехидно и отвечаю:
— Да нет, бабуля, другие дела у меня как раз есть. Работаю я, сутки у меня.
Бабуля заохала для порядка, мол, как же так, в праздник… Но я её успокоила, что хозяин заплатит нормально.
— Так может, внученька, хоть днем тридцать первого забежишь? А вечером уж останется старая бабка под елочкой одна как перст…
Да уж, как перст. Будет полон дом, со всего двора бабки сползутся, ещё и пара дедков затешется, будут наливочку вишневую пить (вишня у них своя, три дерева во дворе стоят, бабки пацанов гоняют, чтоб не обносили раньше времени).
— Я перед праздником к тебе обязательно приду. Послезавтра, наверное.
— Так что, тридцатого?
— Ага, ба, тридцатого. Часика в три. Может, чуть пораньше. А то темнеет рано, а у меня на улице ни один фонарь не горит.
Бабуля встретила меня широченной ехидной улыбкой. Я её чмокнула в щеку и начала разгружать сумку с праздничными гостинцами. Спасибо, хватает теперь пластиковых судочков и лоточков. Это если бы то же самое, но в стеклянных банках, как раньше, я бы точно чемпионкой мира по тяжелой атлетике стала… или по перетаскиванию тяжестей с места на место. Говорят, такие соревнования в Индии среди слонов проводят. А что? Я девочка крупная, ну не слон еще… Так я ж молодая, вот через пару-тройку лет…
Баба Маша была не одна — на диване
Вот сидят эти две голубки ядовитые и смотрят на меня. Я сумку разгрузила, шубу сняла, расчесалась и присела на диван.
— Что это вы, девушки, на меня так смотрите? Я что, юбку навыворот надела?
Бабулины взгляды на моду, честно говоря, довольно консервативны. И я бы так просто не стала подставляться, но по случаю мороза, грянувшего после оттепели, на мне были толстые джинсы и длинный свитер.
— Да нет, с юбкой все в порядке. А вот где это ты, девочка, вечера проводишь? Звоню тебе, звоню — а тебя все нет.
— Да так, ба. То с девчонками… То…
— …с мужиками по бардакам шляюсь, — закончила тетка Настасья.
Подумаешь! Такими приколами меня уже давно разозлить нельзя! А что по бардакам — много она их в своей жизни видела!
— Не, теть Настя, по бардакам не хожу! У меня для этого дела личная однокомнатная квартира имеется.
— Так какого ж ты, красотулечка, хрен знает с кем в наш «Комфорт» шляешься?
Я поняла, что собеседницы мои, заслуженные язвы республики, специально меня зазвали и теперь в четыре руки будут вправлять мозги насчет моего растленного существования. Ну, ведьмы, так просто я вам не дамся! Неизвестно еще, у кого яду больше!
— Ах, в ваш «Комфорт»? Ну, заезжала я сюда на днях, было дело. Все ещё на окна смотрела — кто из вас, соколицы вы мои зоркие, за входом следит. Выходит, ты, теть Настя, следила. Так я тебе сама показалась — прическу поправляла. Помнишь?
— Помню, — голос Настасьи опустился на пару тонов, — и с кем же ты заезжала?
Тут уж мне стало интересно, что же они увидели.
— А что, разве не видно было?
— Видно-то видно, только вот кого видно?
— Бабуля, я ж тебе сто раз уже рассказывала про мужчину своего, помнишь? Ну, Гарик, из старой моей фирмы, в отделе кадров работал…
— А, этот твой, приходящий… — бабуле было уже почти неинтересно.
— Ну да. Мой приходящий.
— А чего ж это он в постоянные не переходит? Шо ж ты, девочка, не по вкусу ему?
Ага, уже наше чураевское «шо». Скоро, значит, пойдет разговор на три этажа с переборами.
— А на фиг он мне в постоянные? — Этот вопрос надоел мне ещё год назад. И вообще разговоры на эту тему. Поэтому я начала грубить. Хотя при тетке Насте любая моя грубость не катит. — Это если он постоянным станет, мне ж его каждый день с работы дожидаться, психовать. Рубашки стирать, носки грязные он посреди комнаты бросать станет… И на других не посмотри, и туда не пойди, и того не скажи. В гости — только вместе. В отпуск только с ним… Скукотища!