Союз
Шрифт:
– Ты же был на ремийском корабле? – Исан кивнул. – Как он тебе?
– Странный, – честно ответил Исан.
– Вот и я думаю, что странно, – эхом произнёс Рей.
– Что именно? – Исан нахмурился и решил поделиться своими подозрениями, хотя на фоне камр они, пожалуй, были ничтожны. – Думаешь, это шпионы? Ремийцев со времён второго объединения Империи в Галактике не видели.
– Может быть, – неопределённо пожал плечами Рей. – В любом случае, скоро узнаем.
– Мне нравится твой оптимизм, – скривился Исан.
– Поживи с моё… – Рей, рисуясь, закатил глаза, а Исан негромко рассмеялся, его взгляд
Вообще, Исан давно уже подумывал сделать себе такую же татуировку – у Мэйнарта уже была, – поэтому на следующий день присоединился к мужу, когда тот занялся наведением красоты после ранения: в месте ожога мастер вновь набил гармоничный орнамент. Ну а Исан через час в некотором замешательстве уставился на своё левое предплечье – для него клятва триединства, да ещё и на аварском, являлась слишком ярким символом, чтобы выразить это парой слов. Хотя никто и не требовал объяснений – Мэйнарт, по обыкновению, только хмыкнул, Рей уже успел вернуться на Керию, а больше никому до Исана дела не было. Кроме Арена, но тот знал клятву наизусть и глубже стандартных, в общем-то, формулировок в силу возраста погрузиться был не способен.
Глядя на усыпанное звёздами небо Нирайди, Исан вдруг вспомнил настрой, с которым покидал Империю полцикла назад – не имел цели, не имел своего места, не понимал себя. С последним пунктом по-прежнему ясности не было, но теперь Исан не казался себе лишним: нужен Мэйнарту как воздух, не в виде выхолощенной голограммы, с помощью которой тот наверняка не раз самоудовлетворялся, а со всем причитающимся к нему дерьмом; какая-никакая служба, где есть возможность показать себя, не оглядываясь на высокое происхождение, принести заметную пользу на своей позиции и получить объективную оценку своих дел. Немного. Но, если посмотреть под другим углом, гораздо больше, чем было в прошлой жизни, в которой Исан никогда себе не принадлежал.
Всё время отпуска Исану приходилось разрываться на два фронта: между остававшимися на Нериде сыновьями и Мэйнартом. Муж, похоже, задался целью использовать для секса все горизонтальные и вертикальные поверхности в своей спальне и на прилегающей к ней террасе: они делали это на кровати, на полу, у стен внутри и снаружи, в ванной, в бассейне… Однажды Мэйнарт с заговорщическим видом извлёк из ниши бокс – и хотя содержимое Исану даже в теории не нравилось, он согласно кивнул за секунду до того, как на его запястьях защёлкнулись наручники, а затем на столике у кровати появился весь арсенал игрушек.
– Ты извращенец, Мэйн, – выдохнул Исан и прикрыл веки, расслабляясь.
Он не мог похвастаться богатым и разнообразным сексуальным опытом, но сразу понял, что у Мэйнарта и правда нестандартные наклонности. Муж даже поведал о своих экспериментах с земными мужчинами, что заставило Исана усмехнуться и устно выдать умозаключение: интерес к ласкам ануса с этим очень даже созвучен. Но, честно говоря, мысли о ксенофилии по-прежнему вызывали у Исана лишь брезгливость.
Однако выход за привычные рамки в их супружеской постели не приносил дискомфорта: что-то нравилось, что-то – оставляло равнодушным. Но не было недосказанности, Исан позволял Мэйнарту делать всё что угодно не из безразличия к собственному телу – просто доверял.
Перед
На Нериде Исан носил свободные одеяния, но когда пришла пора собираться в столицу, с одеждой вышла незадача: традиционная роба оказалась ему тесной в плечах. В принципе, он и сам догадывался, что набрал немного мышечной массы – за компанию с Мэйнартом приходилось употреблять в пищу больше белка, а ещё от скуки тренироваться вместе с Демонами на полигоне. Силами слуг проблема с покупкой новой робы решилась моментально, но Исан невольно отметил изменения – Мэйнарт и в этом на него повлиял.
Естественно, осмотреть беременного Мэйнарта вызвался Теллим, но Исан не спешил раскрывать карты, то есть личность второго супруга императора, обращаясь к нему официально – «доктор Чарри». И с удовольствием наблюдал сначала за скучающим взглядом мужа во время сканирования, а потом – ошеломлённым, когда во время семейного ужина у Рея и Джейса тот увидел Верна на коленях сосредоточенного и сухого в общении доктора. Исан, в отличие от Мэйнарта, знал, что это не «показательное выступление», пара и в императорской резиденции вела себя таким образом. Возможно, поэтому Арен и спросил: не увидел постоянного телесного контакта между Исаном и Мэйнартом.
В кругу Семьи Мэйнарт действительно выглядел немного растерянным, теперь и он оказался в чуждой ему среде, лишившись своей уверенной ухмылки. Чтобы поддержать, Исан пересел поближе и с лёгкой улыбкой поймал его взгляд. Мэйнарт робко положил руку ему на бедро – Исан накрыл её своей ладонью. В голубых глазах Мэйнарта светилось что-то странное и необъяснимое, и Исана вдруг осенило: неужели они, такие диаметрально противоположные, действительно могут думать об одном и том же?
Момент был бесцеремонно прерван – Рей в стремлении быть громче крикливого хора детских голосов на всю гостиную сказал:
– Кстати, Исан, твои документы готовы.
Глава 2. «Немезида»
– От бабы за штурвалом добра не жди.
Миниатюрное цунами плеснулось в толстостенный бокал, накрывая оплывшие остатки ледяных кубиков янтарной волной.
– Майк, ты сексист, – хмыкнул Алан, с дребезжанием пододвинув к себе ещё одну порцию виски по лакированному дереву столешницы, и сделал глоток.
– Ну сам посуди, Аткерсон, она могла и не развозить это дерьмо с Камбекеном, решить всё по-тихому. – «И ничего бы не изменилось», – промолчал Алан. – Закрыла же глаза на захват имперцами Авара, когда работала в ЗФ. Что сейчас помешало?
– Знаешь, Майк, даже если б войска ЗФ и Союза смотрели не моргая, Империи всё равно было бы насрать, – с кривой усмешкой заметил Алан.
– Да, нам с ними не тягаться, – вздохнув, Майк вновь наполнил бокалы.
Честно говоря, это было далеко не первое обвинение председателя Генерального комитета Союза Каримы Джонс в проимперских настроениях, но генерал Алан Аткерсон предпочитал верить собственным глазам и не видел причин для подозрений. Как и не собирался спорить со своим однокашником генералом Майклом Дерришем.