Создание восстанавливающейся циклической экономики для всех (А, B, C, D)
Шрифт:
Воображение – не наука. Мы считаем, что воображение играет роль в определении направления для изменений и в создании нарратива, подчеркивающего изменения в социуме. Зачастую воображение необходимо для четкого изложения человеческих мыслей: как и зачем мы делаем выбор, как общество принимает решения и как используются ресурсы.
Наука говорит нам, разумны ли эти мысли, совпадают ли они с современным видением мира. Однако наука не позволяет вычленить истину (хотя мы росли, веря, что это именно так), она – лишь один из удобнейших инструментов познания текучего, меняющегося мира.
Писатель Юваль Ной Харари [1] считает, что изменения в обществе возникают после появления концепций, которые становятся приемлемыми, а не проверяемыми. Для изменений нужно, чтобы новые концепции казались
Пришло время рассмотреть экономику в ее современном виде.
Экономисты XIX и начала ХХ века вдохновлялись трудами физиков-материалистов и искали параллели между законами экономических отношений и законами физики. Если бы они сумели их отыскать, экономика стала бы царицей социальных наук. Если физики могут разобрать все до основания и использовать этот анализ для понимания, предсказания и контроля, почему бы не посмотреть на экономику через те же механистические линзы?
1
Харари Ю. Сапиенс. Краткая история человечества. Penguin/Vintage. 2011
В эру машин мы представляем экономику как особый механизм. Отдельная фирма или работник (потребитель) – рационально действующее лицо, которое принимает законы рынка, поскольку это дает самый эффективный результат. Таким образом достигается равновесие [2] . Эти индивидуальные решения можно аккумулировать, чтобы описать экономику с большой буквы Э.
Метафора немного меняется: экономика кажется нам специально разработанной системой трубопроводов. По трубам текут деньги. Деньги представляют собой все обменные процессы производства и потребления. В конце концов, цены – это сообщения. Так исторически сложилось, что мы представляем себе архетипическую экономику как систему, описывающую циркуляцию денежных потоков. Вот знакомая диаграмма из учебника, основанная на «Экономике» Пауля Самуэльсена – бестселлере ХХ века.
2
Вернер Р. Переход от централизованного планирования к децентрализованной экономике: нужны ли нам центральные банки? 2017. https://professorwerner.org/shifting-from-central-planning-to-a-decentralised-economy-do-we-need-central-banks/
Рис. 2 (слева): Упрощенная модель экономики по Паулю Самуэльсену [3]
Иллюстрация: Грэхем Притчард
Этот трубопровод – стилизованный замкнутый цикл обмена денег. Что неудивительно для трубопровода, тут сплошные клапаны и никаких протечек. Рынок, взаимодействие спроса и предложения в итоге приводят к общему равновесию. А как иначе-то, это же трубопровод! В нем нет ничего творческого или неопределенного. Эта схема задумана, чтобы отражать экономику, несмотря на все, что, очевидно, остается вне ее рамок: отсутствие энергии для движения, среду, от которой он зависит, сообщество, которое дает ему цель и в котором само существование чего-то долговременного подвергается сомнению. Деньги – смазка в машине обмена.
3
Самуэльсен П. Экономика. McGraw-Hill. 1948
Конечно, это просто иллюзия, даже если все расчеты верны. Если бы люди вписывались в такую экономическую модель, то все было бы хорошо; она, безусловно, успешна, не несет убытков и настолько эффективна, насколько это возможно. Но модель явно утопична, т. к. расчет идет на то, что люди смогут в нее интегрироваться, правительство будет уравновешивать бюджет, а курсы обмена валют – торговлю.
Судя по всему, благодаря технологиям экономика, описанная в схеме, способна к самостоятельному росту без влияний извне. Но это создает неопределенности в метафоре: вы слышали когда-нибудь о трубопроводе, который разрастается сам по себе?
Тут нас подстерегает разочарование. Но это ведь упрощение реальности, верно? Просто срез состояния. Разве он может охватить все? И достаточно ли он охватывает? Определенно он удовлетворяет критериям Харари относительно социального изменения, поскольку
Чтобы найти стартовую точку для идеи экономики, которая получит более глубокий отклик, давайте углубимся во времена до механистической науки, к архетипу регенеративного процесса. Вот алхимическая иллюстрация (рис. 3), на которой видно, что оживление земли, ее плодородие – результат циклического процесса: предполагается, что четыре элемента, земля, воздух, огонь и вода, одушевляются пятым – жизненной силой, квинтэссенцией, которую представляет так называемый «змей-дракон», Уроборос, который «бесконечно пожирает свой хвост, чтобы оставаться в живых». Алхимики верили, что совершенствование человека и всех вещей происходит посредством циклов растворения и соединения (solve et coagula), которыми могут управлять те, кто избран и знает правильное время и место («системные условия»). Им необходимо многим пожертвовать, чтобы добиться «Многоценной Жемчужины». Процесс этот называется «Великое делание». С момента появления печатного станка Гутенберга (середина XV века) и до конца XVIII века было напечатано свыше 4600 книг по алхимии.
Практически как обсуждение экономики, алхимия имела собственную символику и считалась доступной только адептам, но она представляла собой историю, которая хотя бы пыталась объять целое, вообразить работу всей системы. Она была ложной, но алхимики указали на истину, которую мы интуитивно узнаем: циклы земли и жизни.
Согласно нашим представлениям, от донаучного циклического архетипа алхимиков (любопытно наблюдать, как уменьшился этот архетип в сегодняшней экономической истории) к структурам и процессам регенеративных систем реального мира, открытым благодаря инсайтам современной науки, в особенности о сложных живых системах, нас перемещают семь подходов.
Речь о том, чтобы заново контекстуализировать экономику в современном ключе. Для этого важно отбросить упрощенную техническую картинку с «трубами». Экономика должна быть помещена в контекст – стать проницаемой для среды, должна работать как «вложенная» система. Тогда в ней будет больше об аспектах науки, о сложности, о размере и динамичном движении, об обмене питательными веществами в эффективных системах. Если у тела есть метаболизм, который посредством циркуляции крови трансформирует энергию и еду в питательные вещества и структуры для всего тела, значит, все это точно о метаболическом подходе в питательной экосистеме.
Рис. 3: Змей-дракон должен постоянно пожирать свой хвост, чтобы оставаться в живых.
Источник: Британская библиотека
Экономика точно выступает частью чего-то большего, а обмен и цикличность связаны друг с другом.
Для первопроходцев XXI века Ника Ханауэра и Эрика Лью [4] экономика скорее похожа на сад, чем на механизм, – да, польза метафоры снова очевидна. Французские физиократы тоже любили метафоры о «естественном порядке» и сельском хозяйстве как источнике богатства. Интересно, что они также глубоко уважали китайскую традицию недеяния у-вэй, согласно которой нужно установить условия системы, чтобы править, не подавляя. Тут есть о чем поразмыслить: у-вэй частенько переводят как «невмешательство», а ведь тут совсем иной смысл.
4
Ханауэр Н., Лью Э. Сады демократии. Sasquatch Books. 2011
Рис. 4: Символ у-вэй
Итак, мы пытаемся визуализировать экономику разными способами, чтобы изменить восприятие. Любопытно, что в этом воображаемом деньги как кредит становятся алхимическим элементом, частью трансформации, квинтэссенцией, пятым элементом, катализатором.
В алхимии основная реакция проходит в одном сосуде, и процесс создания и разрушения в растворении и соединении приводит к появлению порошка, который улучшает неидеальное. В экономике нового типа нам может подойти базовая эвристика, которая позволит цикличности улучшить состояние всех, кто в ней задействован, и восстановить систему в целом.