Создатель эхоров
Шрифт:
Но зато когда Аоорон затормозил перед нами, я увидел, что позади машины закреплён большой, не менее трёх метров в длину и с бортами около метра, наращенных их оцинкованных профильных листов железа, прицеп.
Выбравшись из кустов, в которые мы спрятались при виде машины,
несущейся нам встречу, мы загрузились сами, погрузили и закрепили в прицепе вещи и отправились в посёлок, где рассчитывали спокойно провести остаток дня и ночь, отдохнуть, ознакомиться с последними новостями.
Посёлок, в который привёз нас старый негр, сильно разочаровал меня. Я рассчитывал хоть на что-то близкое
мяса и сушёные плоды, своим видом немного похожие на вытянутую
картофелину, чуть крупнее куриного яйца. Причём и одежда, и пища (если не ошибаюсь, конечно) висели по соседству. Ранее отправленные девчонки никуда не пропали, как я подспудно боялся, и встретили нас радостными визгами.
Население посёлка поголовно состояло из женщин всех возрастов, от совсем мелких крох, которые едва ковыляли или даже сосали грудь матери, до согнутых старух с такими морщинистыми лицами, что казалось, будто они с шарпеями родичи. Большинство женщин ходили задрапированные в ярко-красные одеяния, закрывающие их от шеи до икр. на шее и руках висели различные бусы, сделанные из дерева, кусочков кости, камешков, стекла и пластмассы. Каждая деталь этих украшений была отшлифована до блеска и имела округлую форму.
Меньшая часть, в основном старухи и очень молодые девушки, у которых грудь едва-едва начала расти, и дотягивала максимум до первого размера, ходили в набедренных повязках или шортах, у таких украшений почти не было.
Нас поселили в самой большой хижине, наверное, метров пять диаметром с несколькими толстыми шестами внутри, поддерживающих крышу из вязанок тростника. Перед вселением, жители вынесли несколько коробок и яшиков с узлами. Наверное, личные веши бывших владельцев, которые предоставили нам свое жильё. Возможно, здесь сам Аоорон живёт, как-никак он здесь единственный мужчина оказался, все прочие ушли на многодневную охоту.
Первым делом я с опаской осмотрел все углы и шели, мало ли сюда на огонёк заглянула очередная ядовитая гадина. Судя по укушенным детям, тут это обыденность, вроде пауков и тараканов в квартире холостяков. и с удовольствием констатировал, что в хижине нет ничего опасного.
– И что дальше? – я посмотрел на Агбейлу.
– Ты у меня спрашиваешь? – та приподняла одну бровь вверх.
– А у кого же ешё? Мы даже языка не знаем, не говоря про местность. И про людей тоже ничего, ни грамма информации
Та отчего-то смешливо фыркнула, когда услышала мои слова.
– Чего такого смешного сказал?
– Да так, вспомнилось кое-что... только русские всё меряют в граммах и литрах, – пояснила та.
– Это-то тут причём? Я у тебя совета спросил.
– Что будет дальше? – переспросила она. – Скоро принесут нам еды, воды и алкоголь. Может быть, предложат нормальную
– Ой. я бы полжизни отдала за душ. пусть даже уличный! – воскликнула Алекса и мечтательно закатила к потолку глаза.
Агбейла с неудовольствием посмотрела на девчонку, так невежтиво
перебившую её. и продолжила:
– Много воды точно не дадут, может, вообше придётся мыться в тазиках или общей ванне или даже бочке. А вечером будет праздник.
– Какой?- поинтересовался я у неё.
– Без понятия. – пожала та плечами. – В честь спасения мальчика рода они придумают что-нибудь. И ещё...
– И? – поторопил я. когда молчание затянулось.
– Может быть, тебе предложат провести ночь с одной или несколькими женщинами посёлка. Если такое случится, то не отказывайся?
– Чего?!
Окружающие девчонки захихикали, и только Инесса сильно покраснела и зло поджала губки.
– Того. – передразнила меня Агбейла. – Я видела среди них пару мулаток и кое у кого черты лица отличаются от стандартных для косу. Значит, они разбавляют свою кровь чужаками, белыми, например. Мулатки точно от белых, я в этом не ошибаюсь.
– А отказаться?
– А зачем? – искренне удивилась та. – Получишь удовольствие, появятся друзья в этой местности, а если женщины родят, то тебя назначат одним из членов рода...
– Я не собираюсь раскидываться детьми, – буркнул я, но та меня, словно, не слышала.
– ...а если родиться мальчик, то и членом племени, – закончила она.
– А если он будет эхором, как папа? – спросила Аша и лукаво покосилась в мою сторону.
– Почётным членом и младшим вождём. Но для этого придётся заявиться на большой совет племени. – ответила Агбейла.
– Что-то не охота быть членом пусть и по чётным. – буркнул я, пытаясь бородатой шуткой скрыть свою растерянность от услышанного.
– А... – собралась что-то спросить Бэт. но тут плетеная из крашеного тростника циновка, закрываемая проход, сдвинулась в сторону и показалась одна из обитательниц посёлка, очень полная негритянка в красном выгоревшем от солнца одеянии.
– Шираг ропаалиту монаагара, аддид рокгна? – сказала она.
– Рокгна. – ответила ей наёмница.
– Шол, – кивнула негритянка и исчезла.
– Что хотела?
– Сказала, что приготовили воды нам помыться и поесть, спрашивала, что сначала станем делать – есть или мыться.
Все девчонки воскликнули в один голос:
– Мыться!
Увы. мечтания моих спутниц не совпали с реальностью: в качестве ванной нам были предложены две половинки железных двухсотлитровых бочек, причём, одна была для меня отведена, остальным предстояло мыться во второй.
– Лучше не отказывайся, не поймут здесь твоего джентельменства.- предостерегла меня Агбейла. – И от помощи не отказывайся.
– От какой? – не понял я её слов, но вместо ответа на кивнула в сторону, указав на двух молоденьких девчонок. У одной в руках была пушистая жёлто-красная мочалка, вторая держала флакон с кричащей яркой наклейкой, скорее всего, шампунем или жидким мылом. Обе были скорее раздеты, чем одеты, потому как кусок ткани, обмотанный вокруг бёдер был единственной деталью