Создатель звезд
Шрифт:
Джеф и другие люди, находившиеся на помосте, стояли, пока звучали слова представления. Джеф старался выглядеть заинтересованным, но он чувствовал, как увлажняется воротничок его рубашки. Он спрашивал себя — когда же этот парень замолчит?
Он уже перестал слушать, когда внезапно ему сунули в руки тяжелый диск.
Перед началом речи его охватила паника. Подобный страх он испытывал перед важнейшими событиями его жизни, первой киносъемкой, первой главной ролью, первой игрой в прямом телеэфире. В эти мгновения он думал: «Господи, я не справлюсь!»
Он слышал аплодисменты и крики. Они обрушились на
Если есть публика, актер играет. Если на него смотрит камера, он берет себя в руки. Импровизирует. Полагается на свой инстинкт. Делает все что угодно, чтобы спектакль продолжался. Им руководит стремление выжить, преодолеть страх.
Овации начали стихать. Это был сигнал опасности. Нельзя допускать случайные паузы. Если не можешь говорить, улыбайся. Джеф отрегулировал высоту микрофонной стойки, давая понять, что он собирается начать речь. Он поднял руки, прося тишины и внимания. Как он и предполагал, аплодисменты лишь усилились. Затем, как бы выражая публике благодарность за то, что она собралась здесь в этот мокрый, ненастный вечер ради встречи с ним, Джеф поднял воротник пиджака. Этим жестом он разделил с аудиторией дискомфорт, который она испытывала.
Над трибунами пронесся сочувственный смех. Джеф заставил их реагировать. Это ободрило его. Страх начал рассеиваться.
Хотя поступок Джефа был преднамеренным, его полный эффект оказался неожиданным. Поднятый воротник скрыл его рубашку. Теперь Джеф приобрел внешнее сходство со священником. Этот облик заставил людей притихнуть и создал напряженную атмосферу ожидания.
Теперь он мог начать. Должен был начать.
Прожектора освещали его влажное, блестящее лицо. Джеф заговорил. Он не сообщал ничего нового и важного, но одинокая фигурка, неколебимо стоящая под дождем, воодушевила толпу. Джеф, в свою очередь, испытал ощущение своей возрастающей силы. Даже Уолтер Крейг, раздосадованный непогодой, понял, что он присутствует при впечатляющем, магическом действе.
Речь была посвящена молодой Америке. Вызовам, на которые ей предстояло ответить. Возможностям, которые будут предоставлены ей, если родители уберегут американский образ жизни. Дойдя до фразы «они — наше будущее», он повернулся к сидевшему перед ним оркестру. Костюмы музыкантов промокли, со шляп капала вода. Но Джеф сохранял предельную серьезность. Он превратил свой страх в силу и наслаждался ею.
Он совершенно не замечал фоторепортеров, постоянно снимавших его. Дождь давал им шанс делать необычные фотографии. Даже газетчики, которые предпочли бы есть и пить в автобусе, начали проявлять внимание. Жесткие, критичные, они все же были реалистами. Они не могли не видеть того, что происходило. Неважно, как это назвать — гипноз, обаяние, харизма. Но это существовало. Ощущалось всеми.
Газетчики уже сочиняли заголовки, продумывали вопросы.
Клер наблюдала за Джефом с гордостью и волнением. Доктор тоже был заворожен. Внезапно он понял, что предсказание Крейга сбывается. На глазах у Коуна Джефа Джефферсона захватывал азарт.
Когда речь кончилась, люди встали. Озябшие, намокшие, они имели право испытывать недовольство. Однако они отбросили зонтики и принялись хлопать. Оркестр заиграл согласно плану
Джеф ждал под дождем с поднятыми руками, выражая свою признательность. Согласие и понимание были достигнуты. Люди хотели его. И он хотел быть желанным.
Клер, Доктор, репортеры обступили Джефа. Даже Уолтера Крейга оттеснили в сторону, хотя и ненадолго. Он приблизился к Джефу в тот момент, когда один из репортеров спросил актера:
— Джеф, как насчет того, чтобы стать кандидатом на государственную должность?
Прежде чем ответить, Джеф тайком поискал красные огоньки телекамер. Да, они работали. И смотрели на него. Обняв Клер, он произнес серьезным тоном:
— Я уже говорил раньше — если придет такое время, когда люди этого штата пожелают иметь в Сакраменто политика-гражданина, мне не останется иного выбора, как стать кандидатом.
— Вы сказали — если придет такое время…
— Думаю, такое время настало, — с точно выверенной дозой скромности произнес Джеф.
В этот момент Крейг и Доктор переглянулись. Этот молодой самоуверенный негодяй оказался прав, сказал себе Ирвин Коун.
Назад Джеф и Клер возвращались в одном автомобиле; Спенс, Крейг и Доктор ехали в другом.
— Теперь он не отступит, — сказал Крейг. — Вы можете поговорить с ним насчет ухода с ТВ. Или можете дождаться другого кандидата. Я бы сделал это сейчас. Тогда это будет выглядеть как жертва с его стороны.
— Жертва будет весьма серьезной, — печально заметил Спенс.
Но Доктор сказал:
— Он пропустит максимум один сезон. Если он проиграет, мы всегда сможем создать под него новый сериал.
Он помолчал.
— Почему бы нам не заказать для него сценарий сейчас? Пусть он сыграет переизбирающегося губернатора. Нет, это слишком похоже на реальность. Пусть он лучше будет баллотирующимся сенатором или мэром — истинным представителем народа. Эта постановка станет для него последней в нынешнем сезоне. Если он будет избираться, она поможет в создании имиджа.
— Он будет избираться! — заявил Крейг.
— И этот телефильм станет пилотом для нового сериала, если Джеф проиграет, — сказал Доктор. — Ничем не рискуя, мы будем готовы к любому варианту.
Утром в «Лос-Анджелес таймс» появилась фотография Джефа Джефферсона шириной в четыре колонки. Этот снимок был сделан вечером прошедшего дня. Джеф стоял с блестящим от влаги лицом и поднятым воротником, его глаза излучали искренность.
Под снимком было напечатано: «Вчера вечером, после речи, произнесенной Джефом Джефферсоном в колледже «Глендора», он сообщил, что намерен стать кандидатом на должность губернатора».
Все основные телекомпании Калифорнии сообщили в утреннем выпуске новостей о решении Джефа участвовать в выборах. Поскольку вопрос репортера и ответ Джефа заняли в общей сложности сорок четыре секунды, информация пошла в эфир без монтажа.
Наблюдая за третьим выпуском новостей, Джеф понял, как хорошо работала крейговская система использования ТВ. Смотри в камеру. Говори лаконично. Ничего не придумывай сам. Используй средство массовой информации. Не позволяй ему использовать тебя. Этот молодой Крейг — умница. К его словам стоит прислушиваться. Он знает свое дело так же хорошо, как Доктор.