Создатели
Шрифт:
Лица нападавших были скрыты черными тряпичными масками с вышитым на лбу американским флагом. Похоже, это была одна из бригад освобождения. После Колумбуса ополченцы из числа радикальных патриотов создали разрозненную сеть таких организаций по всей стране. Сначала они забрасывали бомбами мечети и совершали налеты на мусульманские культурные центры. Когда Департамент террора очистил Америку от большинства мусульман, упрятав их в особые тюрьмы, бригады освобождения стали преследовать нелегальных иммигрантов из Латинской Америки и других «подозрительных».
Бригады иногда публиковали видеоманифесты. В них мужчина в маске обычно заявлял,
Ополченцы заставили семью Хань встать на колени в ряд лицом к дороге. Многие китайцы рыдали в голос, только старуха Вен не показывала эмоций, ее морщинистое лицо было твердым и непроницаемым.
Мама малыша Габриэля со слезами потянулась к сыну, но двое мужчин в масках рывком вернули ее на место. Один из них достал из-за пояса пистолет, прижал к затылку женщины и выстрелил.
– О, господи! – Мэдлин отвернулась, закрыв глаза руками. Руперту тоже хотелось отвернуться, но вместо этого он смотрел, как мужчина в маске проходит мимо сидящих людей и убивает их одного за другим. Их головы взрывались, и вокруг разлетались брызги крови. Руперту не верилось, что это происходит наяву.
– Мы едем? Почему мы не движемся?! – закричала Мэдлин.
Дэниэл посмотрел вперед и увидел, что вереница машин, стоявших перед ними, разъехалась и дорога свободна. Обычно в таких случаях водители, стоявшие сзади, начинали сигналить, но Руперт понимал, что сейчас никому не хотелось привлекать внимание бригады освобождения. Он надавил на газ.
Через несколько минут Мэдлин прошептала:
– Похоже, я была права.
– Насчет чего?
– Насчет семьи Хань. Наверное, они все-таки оказались спящей ячейкой, да? – Ее глаза приняли странное выражение. – Они были китайскими шпионами. Империалистами.
– Мы не знаем.
– Бригада освобождения не стала бы просто так убивать невинных людей у всех на виду.
– Бригады освобождения не знают, кто шпион, а кто нет.
– С чего ты взял? – Мэдлин подобралась и расправила плечи. Она опустила солнечный козырек и поправила прическу перед зеркалом. – Бригады освобождения чаще всего вправду защищают нас. Об этом не принято говорить, но это так. Они оберегают обычных людей.
– Милая…
– Они оберегают добропорядочных граждан, – повторила Мэдлин. – Дают нам защиту и свободу. Уверена, что китайцы были шпионами коммунистов. Этот здоровенный красный дракон. Они подслушивали наши разговоры все эти годы, пока мы жевали их мерзкий жирный рис. Подумай об этом.
Руперт изумленно посмотрел на нее и почти пропустил свою очередь, он повернул на Беверли-Глен [5] в последний момент. На этот раз другие водители не стеснялись сигналить. Некоторые гудели, как сумасшедшие, выплескивая ярость, которую пришлось сдержать, когда Руперт упустил шанс поскорее убраться от вооруженной шайки.
Он мчался к белокаменному загородному оазису, которым теперь представлялся Бель-Эйр. Руперт понимал, что происходит с Мэдлин. Он наблюдал это каждый день. В такие моменты на лицах людей появлялось особое выражение. Руперт замечал его даже у незнакомцев. Мэдлин подменяла реальность, пыталась сложить события
5
Бульвар в Лос-Анджелесе.
Руперт не обладал этим талантом, уж точно не в такой поразительной мере, как все окружающие. Даже в детстве он не отступал от своего мнения и убеждений, стараясь обдумать информацию, которую получал, и отыскать в ней слабые места и противоречия. Врожденный скептицизм привел Руперта в школу журналистики, но его преподаватель в Беркли [6] Джозеф Горски говорил: «Журналистика – это трудный и беспощадный поиск фактов. Работа диктора – болтовня. Большинство из вас станет дикторами, если не захочет умереть с голоду».
6
Город, где расположен Калифорнийский университет.
В далекой молодости Горски был журналистом и активистом польского движения «Солидарность». Позже он написал книгу об истории ненасильственного сопротивления, которая была номинирована на Пулитцеровскую премию. Он исчез в середине весеннего семестра в 2021 году. Его место без объяснений занял другой преподаватель, который лишь хмуро покачал головой, когда Руперт спросил, куда делся доктор Горски. Руперт попытался разузнать об этом человеке, но не смог ничего выяснить о его прошлом. Новый преподаватель точно никогда не занимался журналистикой…
Руперт сбросил скорость, подъезжая к воротам своего поселка. В этой части Бель-Эйр мощеная дорога шла между двумя стенами высотой три фута. В каждой стене на некотором расстоянии располагались большие ворота. Перед машиной отодвинулась латунная решетка.
– Дэниэл, – голос Мэдлин звучал необычно тихо. Казалось, она ловит собственный взгляд в зеркале, пытаясь заглянуть себе в душу. Дэниэл знал, каково ей сейчас.
– В чем дело?
Она ощупала мизинцем уголок рта.
– У меня тут что, прыщик? По-моему, да.
Дэниэл свернул в нужный проулок, потом пристально посмотрел на жену. Она повернулась к нему, растянула губы и снова потрогала уголок рта.
– Видишь?
– Нет, кажется, все нормально.
– Хорошо, – дверь машины открылась, Мэдлин взяла сумочку и вышла. – Не хотелось бы начинать неделю с прыщиком.
Глава 7
После того, как перепуганный Салли явился к Руперту в субботу, они почти не разговаривали и перестали обедать вместе. Руперт старался восстановить свою репутацию среди прихожан церкви. Он не только посетил обсуждение Апокалипсиса во вторник вечером, но и договорился пообедать на следующий день с несколькими мужчинами. Среди них был О’Ши, который принял приглашение с обычной широченной улыбкой. Большую часть обеда Руперт ковырял сухие безвкусные ломтики жареного цыпленка на вялом листе салата и изображал заинтересованность, пока О’Ши разглагольствовал и брызгал слюной.