Создай свою родословную. Как самому без больших затрат времени и средств найти своих предков и написать историю собственного рода
Шрифт:
«Ящик 64. А в нем списки литовские старые, при дьяке при Луке [Семенове], ответ Жигимонтов короля Михаилу Юрьеву, коли был посольством в Литве…
Ящик 139. А в нем книги посолские Литовские, Крымские, Нагайские, Казанские, Немецкие, Астраханские, Турские, при дьяке Иване Михайлове…»
Многие документы были составлены еще в XV веке, во время правления Ивана III. Большинство материалов касались проблем внешней политики, международных переговоров, пограничных дел, многих князей правящего Рюрикова дома, в архиве находились судебники, городовые акты, политические сыскные дела, материалы по ересям, архив боярской думы.
Книги также упоминаются в описи царского архива, но без указания номеров ящиков: «Литовский Летописец, перевод с Летописца Польского, перевод с Космографии», «Коробья Новгородские, а в них книги латинские».
В XVI веке «коробьями новгородскими» называли большие надежные сундуки хорошей, изящной работы, в которых хранились особо ценные предметы государевой казны. Были ли книги, упомянутые в описи царского архива середины XVI века частью библиотеки московских государей? Возможно.
Национальная библиотека именно для того и существует, чтобы ею пользовались при необходимости разные государственные органы. Книгами пользовались, книги читали, они находились в разных местах Кремля.
В Европе рассказывали, что будто бы незадолго до взятия Константинополя в 1453 году византийский император сам отправил драгоценные книги в Москву для их спасения от очевидного уничтожения. В 1600 году в Москве с посольством Льва Сапеги побывал униатский ученый Петр Аркудий, который по поручению кардинала Сан-Джорджо пытался выяснить, есть ли в Москве книги из библиотеки византийских императоров. Аркудий ничего не нашел, но, скорее всего, он ничего и не искал. Заказчику поисков он просто и безыскусно сообщил, что московские князья были людьми необразованными, а значит, никаких книг у них и быть не могло.
Пережила ли библиотека Смуту начала XVII века, тотальный грабеж Кремля поляками в 1611 году? Поляки даже забрали из сердца Москвы коронационные шапку Мономаха, скипетр и державу московских государей, утопив, правда, их при отправке в Варшаву во время грандиозной попойки под Можайском. Царские регалии пришлось восстанавливать по воспоминаниям, из-за чего была перенесена коронация Михаила Романова на 1613 год.
Рукописи не горят, а значит, библиотека пережила и правление Бориса Годунова, 1611 и 1627 год, когда опять горела вся Москва. Это подтверждают сохранившиеся дела знаменитого Преображенского приказа князя Ромодановского, занимавшегося охраной Петра Великого и государственной безопасностью.
В декабре 1724 года в Петербурге в Канцелярию фискальных дел обратился бывший пономарь московской церкви на Пресне Конон Осипов. Он писал о том, что в 1718 году докладывал Ивану Ромодановскому о тайных сундуках кремлевских подвалов, и были проведены их поиски, но малыми силами, и безрезультатно. Петр I был знаком с этим делом и распорядился «свидетельствовать совершенно». Поиски были проведены опять, но везде офицер и десять солдат натыкались на завалы. Конон еще раз, при Анне Иоанновне, в 1734 году обращался в Сенат
«Есть в Москве под Кремлем тайник, а в том тайнике есть две палаты, полны наставлены сундуками до сводов. А те палаты за великой укрепой. У тех палат двери железные, поперек цепи в кольца проложены, замки вислые превеликие, печати на проволоке свинцовые. У тех палат по одному окошку, а в них решетки без затворок.
А ныне тот тайник завален землею за неведением. Как веден ров под Цейхгаузный двор, и тем рвом на тот тайник нашел на своды и те своды проломали и насыпали землю накрепко.
И он о тех палатах доносил в 1718 году ближнему стольнику князю Ивану Федоровичу Ромодановскому на словах, в Москве, в Преображенском приказе.
А узнал он о тех палатах от Большой казны дьяка Василия Макарьева. Сказывал он, что по приказу благоверной царевны Софьи Алексеевны был послан под Кремль в тайник, и вошел он в тайник близ Тайницких ворот, а в каком месте не сказал, только сказал подлинно, куда вышел – в Круглую башню [Собакина] к реке Неглинной, что там был старый Точильный ряд.
И дошел дьяк до тех двух тайных палат и в те окошка смотрел, и видел, что поставлены сундуками до сводов, а что в сундуках, он не ведает. И сказал он о тех сундуках благоверной царевне Софье Алексеевне, и царевна до указу в те палаты ему ходить не велела.
А ныне есть ли что в тех палатах, или нет, про то он не ведает, потому что оный дьяк был послан под Кремль в 90 [1682] году.
А искать надобно в Кремле городе: от Тайницких ворот, от Константиновской пороховой палаты, под церковью Иоанна Спасителя Лествицы, от Ямского приказу поперек дороги до Коллегии иностранных дел».
1680-е годы в Москве были мятежными, только что прогремела кровавая Хованщина, стрелецкое восстание князя Ивана Хованского-Тараруя, и правительница Московского государства Софья проверяла, может ли она в случае нужды бежать из Кремля подземными ходами, которых в Боровицком холме было несколько. Дьяк Макарьев прошел от Тайницкой до Собакиной башни под землей почти весь Кремль, то есть около километра, убедился, что все в порядке, и по дороге наткнулся на палаты с сундуками.
Содержание сундуков по какой-то причине Софью не заинтересовало. Скорее всего, она знала, что там нет ни золота, ни драгоценных камней. Известно, что для раздачи денег взбунтовавшимся стрельцам, которых было около двадцати тысяч, она велела перелить всю серебряную посуду на Москве в монеты. Время было бурное, а власть правительницы совсем не прочной, и до тайников под Кремлем дело у нее не дошло.
Казначей дворца Василий Макарьев к 1718 году уже умер, но Ромодановский, конечно, поиски в кремлевских подвалах провел и везде натолкнулся на завалы, для расчистки которых требовалось множество людей. Попытки копать полностью заваленные ходы выделенными десятью солдатами ни к чему не привели: «и той работы было не мало, но только тайника никакого не отыскали». Шла страшная Северная война, забиравшая все ресурсы государства, которому было не до закопанных «где-то в Боровицком холме» сундуков. Раскапывать сплошные завалы должна была по меньшей мере дивизия, которой не было, а кого попало рыть в тайный подземный Кремль не пустишь.