Сожалею о тебе
Шрифт:
– Ты не тянешь на совершеннолетнего. Тебе в жизни не продадут алкоголь. – Его бравада заставляет меня рассмеяться.
Крис ухмыляется, воспринимая мою реакцию как вызов. Он направляется внутрь, пока Джонас возится со шлангом у колонки. Я тянусь к приборной панели и хватаю арбузные леденцы, которые вечно там валяются. Потрясающий вкус! Не понимаю, как можно их не любить. Ну и пусть, ему же хуже.
Дженни тоже отстегивает ремень и перелезает на заднее сиденье. Затем поворачивается ко мне лицом, поджимая ноги под себя. В глазах у
– Я собираюсь заняться сексом с Джонасом сегодня.
Впервые за долгое время пустота внутри меня заполняется, однако легче от этого не становится. Я словно захлебываюсь грязной водой. Либо даже грязью.
– Тебе только недавно исполнилось шестнадцать!
– Ты сама в этом возрасте впервые переспала с Крисом.
– Да, но только мы-то встречались тогда дольше пары месяцев. Кроме того, я до сих пор об этом жалею. Было чертовски больно, длилось все пару минут от силы, а от него несло текилой. – Я ненадолго замолкаю, но затем добавляю, чтобы не преуменьшать достоинства своего парня: – Сейчас все гораздо лучше.
Сестра смеется, но затем облокачивается на спинку сиденья и вздыхает:
– Лучше бы похвалила, что я два месяца продержалась.
Мне тоже хочется улыбнуться и сказать, что два месяца – не срок. Я бы предпочла, чтобы она подождала хотя бы год. Или лет пять.
Даже не знаю, почему я так возражаю. Дженни права, я сама была младше, когда приняла подобное решение. По крайней мере, пусть она потеряет девственность с хорошим парнем. Джонас никогда на нее не давил. Вообще-то, он общался с сестрой целый год, но не предпринимал попыток сблизиться, пока ей не исполнилось шестнадцать. Саму Дженни это страшно бесило, но у меня вызывало уважение.
Я вздыхаю:
– Первый раз не повторить, сестренка. Я просто не хочу, чтобы этот момент произошел в пьяном угаре и в чьей-то чужой постели.
Она качает головой из стороны в сторону, будто и вправду размышляя о том, что я сказала.
– Тогда нужно заняться этим в машине.
Я улыбаюсь, потому что сестра высмеивает меня. Именно так я и потеряла девственность. На заднем сиденье «Ауди», принадлежащей отцу Криса. Было ужасно неудобно, стыдно и совершенно не так, как рассказывают. Несмотря на то что со временем у нас стало получаться гораздо лучше, я мечтаю вспоминать свой первый раз и не содрогаться при этом.
Мне не хочется даже думать об этом. Или говорить. Именно в этом заключается сложность дружбы с сестрой: я должна радоваться за нее, гореть желанием обсудить все детали. Однако в то же время я стремлюсь оградить ее от совершенных мной ошибок. Я хочу для нее всего самого лучшего.
Я пристально смотрю на Дженни, стараясь не казаться чрезмерно опекающей мамашей.
– Если ты решительно на это настроена, по крайней мере не напивайся.
Дженни закатывает глаза, услышав мой совет, и перебирается обратно на переднее сиденье. Джонас как раз открывает автомобиль
– Ненавижу свое лицо! Как у ребенка!
– А мне нравится, – смеюсь я и провожу пальцами по его щеке, привлекая внимание.
Крис слабо улыбается в ответ. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но сразу же отстраняется. Затем стучит по креслу друга.
– Попробуй ты. – Крис достает деньги из кармана, протягивает руку и кладет купюры на приборную панель.
– На вечеринке разве не будет алкоголя? – интересуется Джонас.
– Это самая большая вечеринка года. Весь выпускной класс там соберется. И никому из нас еще нельзя покупать спиртное. Потребуется любое возможное подкрепление.
Джонас неохотно берет наличные и выбирается из машины. Крис снова меня целует, на этот раз с языком. Хотя довольно скоро отстраняется и спрашивает:
– Что это у тебя во рту?
Я разгрызаю леденец.
– Конфета.
– Может, поделишься, – произносит Крис, накрывая мои губы своими.
Дженни с отвращением стонет:
– Хватит. Не могу слушать, как вы двое чавкаете.
Мой парень откидывается на сиденье, ухмыляясь и жуя половину конфеты, затем пристегивает ремень безопасности.
– Прошло уже шесть недель с выпускного вечера. Кто устраивает праздник через шесть недель? Я, конечно, не жалуюсь, но к этому моменту мы уже должны были устать от веселья.
– Прошло не шесть недель, а только четыре, – поправляю я его.
– Нет, шесть, – настаивает Крис. – Сейчас одиннадцатое июля.
Шесть?
Я пытаюсь держать себя в руках и не показывать, какое впечатление произвели его слова, но каждый мускул в теле напрягается.
Не могло пройти уже шесть недель. Так ведь?
Если это правда… Значит, у меня уже двенадцатидневная задержка.
Черт! Черт, черт, черт.
В этот момент мы с Крисом оборачиваемся на звук открывающегося багажника. Джонас с грохотом захлопывает его и идет к водительскому месту. Пока он забирается в машину, самодовольная улыбка не сходит с его лица.
– Вот ублюдок! – бормочет Крис, недоверчиво качая головой. – Она даже удостоверение не проверила?
Джонас выруливает на дорогу.
– Все дело в уверенности, друг мой.
Я наблюдаю, как он наклоняется и берет Дженни за руку.
Затем отворачиваюсь и невидящим взглядом смотрю в окно. Желудок сводит, ладони потеют, сердце бьется как сумасшедшее, пока я молча загибаю пальцы, отсчитывая дни с последних месячных. Я об этом не задумывалась. Точно знаю, что последний раз они были на выпускной, так как Крис расстроился из-за отсутствия секса. Я ждала их со дня на день, уверенная, что прошел всего месяц. Мы были так заняты, наслаждаясь бездельем во время летних каникул, что я потеряла счет времени.