Сожженная карта
Шрифт:
— Вам уже случалось разыскивать убежавших из дому?
— Конечно… но, как правило, с самого начала существуют определенные предположения, следы ведут к женщине… да, почти всегда замешана женщина… расспросы и слежка в течение каких-нибудь трех-четырех дней — и все в порядке… видите ли, кому нравится обращаться в частное сыскное агентство?.. это и денег стоит, и есть опасность повредить репутации человека, которого разыскивают…
— Видимо, вы правы…
— Ваш муж был нервным?
— Скорее, пожалуй, беспокойным. Это даже в одежде
— Человек действия?
— Я бы скорее сказала, что он был ужасно осмотрительным.
— Вы, уж, пожалуйста, не противоречьте сами себе. Исчезновение может быть либо активным, либо пассивным, и смысл его в зависимости от этого абсолютно различен.
— Во всяком случае, это факт, что он был увлекающейся натурой. До глупости…
— В чем же проявлялась его увлеченность?
— Во всем… он часто бывал похож на ребенка…
— Автомашина, фотоаппарат?..
— Да, автомашина, у него был даже диплом автомеханика…
— И он этим зарабатывал?..
— Он увлекался дипломами. Просто помешан был на дипломах… водительских прав у него было несколько, Даже права на вождение тяжелых грузовиков двух типов, а кроме того — диплом радиста, диплом электросварщика, разрешение на работу со взрывоопасными материалами…
— Была ли какая-нибудь связь между характером его деятельности в фирме «Дайнэн» и разрешением на работу с взрывоопасными материалами?
— Видимо, да.
— У него, по всей вероятности, была практическая жилка.
Начинаю постигать неудобоваримое сочетание книг в его библиотеке. Электричество, связь, машиностроение, юриспруденция, статистика, языкознание — поразительный разнобой. И притом не сугубо специальная литература, а сборники экзаменационных вопросов, справочники для поступающих в учебные заведения — в общем, составить об этой литературе цельное представление трудно, потому что хозяин помешан на дипломах — эта его ярко выраженная склонность и определяла подбор библиотеки.
— Потом диплом инженера по киноаппаратуре, диплом преподавателя средней школы…
— Ну и неустойчивый же у него характер…
— Может быть, он просто любил одерживать победу.
— А в последнее время какой диплом его интересовал?
— Тогда… что же это было?.. да, он говорил, что хочет стать радистом второго класса, и все свободное время что-то выстукивал пальцем…
— Радистом второго класса?..
— Если бы он получил такой диплом, ему бы удалось наняться на большое торговое судно. И жалованье бы получал раза в три больше, чем сейчас, — в общем, журавль в небе…
— Простите, какое жалованье было у него в фирме «Дайнэн»?
— Пятьдесят тысяч иен.
— Будь он шофер такси, получал бы примерно столько же, правда?
— Но ему больше нравилась работа автомеханика, и он был ну, что ли, маклером по продаже подержанных автомашин…
— Да, ваш брат мне уже говорил об этом.
— Брат? Вы с ним виделись?
— Как ни странно, мы с ним встречались везде, куда
— Действительно странно.
— Приятный человек. Если так пойдет и дальше, мы с ним, пожалуй, будем видеться раз по десять в день. Да, да, пока не забыл… Мы с ним договорились, что завтра он принесет сюда дневник вашего мужа, так что…
— Дневник?..
— Кажется, в нем нет ничего интересного.
Я наблюдаю. Чтобы не упустить малейшей перемены в выражении ее лица, после того как мы заговорили о брате. Чуть нахмуренные брови, напряженные губы… растерянность, смущение или, возможно, недовольство братом, неприятно поразившим ее… однако женщина, прикусив нижнюю губу, игриво улыбается.
— Брат всегда удивляет людей. Такой уж у него характер, с детства.
— Вы читали этот дневник — о чем мечтал ваш муж? Хотя бы в общих чертах можно себе это представить?
— Мечтал…
— Например, мечтал ли он о море?..
— Муж — реально мыслящий человек. Когда он стал начальником отдела, то очень радовался, что нашел наконец опору, чтобы не скользить вниз в этой жизни, где на каждом шагу тебя подстерегает обрыв…
— И все-таки ушел.
— Но не из-за мечты. Он без конца повторял, что дипломы — якорь в жизни.
— Бросать без конца якоря, плывя на маленьком суденышке, — не означает ли это тоже принадлежность к категории мечтателей? Не делай он этого, давно бы уж вышел в море.
Женщина медленно опускает на стол стакан, который она поднесла было ко рту, и сидит молча, задумавшись. То, что происходило, было похоже на снятое методом замедленной съемки увядание цветка: женщина увядала на глазах — ввалились глаза, заострился нос, кожа на лице, до этого гладкая и упругая, утратила эластичность и обвисла, губы запеклись и почернели, будто она ела тутовник. В душе я начал раскаиваться. Сколько бы больной ни умолял врача, тот не имеет права умертвить его, чтобы облегчить страдания, — закон разрешает убивать лишь солдат на поле боя и преступников, приговоренных к смертной казни.
Стенные часы бьют один раз.
«ДОНЕСЕНИЕ 13 февраля. 10 часов 20 минут. Просматриваю в библиотеке подшивки газет. До 4 августа, когда исчез разыскиваемый, дождь шел 28 и 29 июля. Однако 28-го дождь пошел неожиданно, под вечер, а накануне предсказывалась лишь облачная погода. Следовательно, пропавший без вести последний раз надевал плащ 29 июля…»
Начав писать, я останавливаюсь и в изнеможении закрываю глаза. Мне хочется не только закрыть глаза, но и выключить все чувства, все нервы, наконец само мое существование. Читальный зал библиотеки. Хотя почти все места заняты, здесь тихо, будто нет ни души… посапывание, шелест страниц, крадущиеся шаги… в нос ударяет запах мастики, которой натерт пол, видимо, мастика низкосортная — пахнет нефтью…