Сожженная земля
Шрифт:
Молодых парней едва набиралось с дюжину. Все, как один, почти не раскрывали рта. За них говорили мамаши. "Лорду Эдвигу нравятся прилежные и почтительные девушки!" "Ганар-холл славится как лучшее конезаводческое поместье Южного Прикромья. Все соседи выигрывают скачки на жеребцах, купленных у нас!" Или же "Мой Лисом предпочитает тертое яблочко с утреца, дорогуша! Очень полезно для пищеварения! А у вас нет такого обычая? Очень жаль, очень! Сыночек непременно пристрастит вас к тертому яблочку! Будете вместе кушать, оздоровляться!"
– Как насчет их целомудрия? – спросила одна из мамаш настоятельницу. – Ходили слухи, что предыдущая настоятельница распустила
Мать Габриэла поджала губы.
– Слухи преувеличены, миледи. Да, бывшая настоятельница Иотана допустила много ошибок. Но целомудрие хранилось со всем тщанием. Не беспокойтесь за честь ваших наследников. Что касается отлучек девочек в ночное время, то их совершала только одна особа. Дьяволица, позорное пятно в истории нашей школы. Вы поняли, о ком я говорю, не так ли? Это бесовское отродье опутало проклятыми чарами и настоятельницу, и еще некоторых сестер… Не без ее участия мать Иотана допустила те ошибки, из-за которых епископат лишил ее поста настоятельницы. Хвала Создателю, ныне монастырь избавлен от этой змеи. А все королевство – от ужасного яда, что разлил по его сосудам черный злодей.
Один из лордов, присутствовавший при разговоре, пробормотал:
– Вряд ли при Придворном Маге было хуже, чем сейчас…
В мгновение ока его окружила пустота. Все дружно нашли нечто интересное в других концах помещения, подальше от потенциального изменника короны. Люди не забыли, как при короле Отоне и Придворном Маге за недовольство правлением могли скрутить, бросить в темницу и отправить на фронт в составе "Королевских Медведей".
Настоятельница тоже поспешила удалиться. И чуть не врезалась в мужчину средних лет, с багровым лицом, отечными веками и огромным пивным животом. Единственный, кого не отпугнули кощунственные речи недовольного лорда, он решительно шагал прямо к разбегающейся компании.
– Мать Габриэла, вы обещали показать мне Лаэтану Риган.
– Доброе утро, милорд Боркан. Стройная блондинка в голубом, разговаривает у окна со своей смуглой подругой. Видите ее?
– Хм, она кажется надменной и холодноватой. Та, на которой нет украшений?
– Именно, милорд. Она сегодня единственная, кто не надел ни одного украшения. Даже сироты вплели цветы в волосы. Она и впрямь исполнена чувства собственного достоинства. Как и положено девице столь высокого происхождения, а также будущей супруге столь знатного лорда. Вы ведь хотите, чтобы ваша избранница затмевала всех красотой и знатностью?
– Хм, хм… Она хороша, конечно… Не мешало бы побеседовать с нею.
– Одну минуту. Сестра Марика!
Монахиня, разносившая прохладительные напитки, проворно подбежала к настоятельнице.
– Пригласите к нам Лаэтану, дорогая, будьте добры! Я подержу ваш поднос.
Габриэла забрала поднос и предложила бокал собеседнику.
– Не откажитесь, милорд, сделайте одолжение. Сейчас вы познакомитесь с нашей Лаэтаной. Не по годам серьезная девушка. Уверена, она не разочарует вас.
Лаэтана и впрямь подошла чинно и степенно. Если бы не возраст и не белый фартук послушницы, можно было бы усомниться, кто здесь настоятельница…
– Милорд, разрешите представить вам Лаэтану Риган, княжну-наместницу провинции Арвиг. Лаэтана, дитя мое, это лорд Боркан. Он выразил желание взять тебя в жены. Предлагаю вам побеседовать, чтобы составить мнение друг о друге и принять дальнейшее решение.
Лаэтана покачала головой.
– Мне жаль
– Ты решила связать свою жизнь с Обителью и постричься? – мягко спросила настоятельница, не обращая внимания на раскрытый рот «жениха».
– С той Обителью, что существует в настоящее время? Нет. Не чувствую в себе ни малейшей склонности к монашескому образу жизни.
– Ты считаешь, что родственники твоего семейства в Олбаре будут рады принять тебя?
– Я не думала о них.
– О чем же ты думала, дитя мое? – медовый голос настоятельницы сочился иронией.
– Я вернусь на север. Ко двору.
– К его останкам, ты хотела сказать?
– Может быть. Это не имеет значения.
– Дитя мое, ты всегда отличалась смелостью. Смелость присуща столь древним родам, как твой. Это великое достоинство… до тех пор, пока она не переходит в безрассудство. Ты считаешь, что твое нынешнее старшинство в роду князей-наместников Арвига дает тебе определенные права. Но не забудь, что оно накладывает еще и обязанности. Ты несовершеннолетняя сирота. Милостью, дарованной мне Создателем, Ее Величеством и Святой Церковью, я несу ответственность за твою судьбу. Призываю тебя к благоразумию и осмотрительности. Если лорд Боркан еще не утратил к тебе интерес после твоего поспешного и неосмотрительного ответа, мы дадим тебе время на размышления до завтрашнего вечера.
– Не стоит, мать Габриэла. Мое решение принято давно. Оно взвешено и обдумано. Я готова покинуть обитель в любое время по вашему слову. Приношу милорду свои извинения.
Взгляд девушки был холоден и тверд, как булатный клинок. Настоятельница отвела глаза в сторону.
– Ты можешь оставаться в обители до окончания смотрин. Ради твоего блага, я все же даю тебе время на то, чтобы ты пересмотрела свое решение.
– Благодарю, но в этом нет необходимости. Могу ли я покинуть вас, мать Габриэла, и благородного лорда?
Настоятельница поджала губы.
– Можешь идти.
Как только Лаэтана удалилась, она удрученно поклонилась Боркану.
– Мне остается только нижайше просить прощения у милорда. Похоже, девица слишком зазналась. Ее статус высок… Но она забывает, что всего лишь дитя. Среди воспитанниц масса более почтительных, скромных девиц, достойных вас по происхождению. Любая из них с восторгом примет ваше предложение.
– Ну нет, мать Габриэла! Борканы так легко не сдаются. Чтобы я позволил юной прелестной нахалке высокомерно сказать нет? Это не про меня. Что вы говорили о ее родне в Олбаре? Кто-то из них может претендовать на опекунство над ней?
– Маловероятно, милорд. Олбарская ветвь Риганов носит это имя, но они слишком далеко отстоят от столичной ветви князей-наместников. Вероятнее всего, опекуном в данной ситуации станет государыня – именно она ближайший старший родич нашей строптивицы.
– Так-так… А обладает ли князь-наместник Ларгии, как представитель государыни в сем краю, полномочиями заключать брачные соглашения от ее лица?
Настоятельница прищурилась.
– Не исключено. Однако юная леди Риган находится под юрисдикцией Обители и Ларгусской Епархии. Всеми полномочиями в нашей ситуации обладает монсеньор епископ. Если он даст разрешение, я могу заключить брачное соглашение от его имени и имени государыни… Если вы, конечно, остались при своем решении… Как я уже сказала, у нас немало симпатичных и покладистых воспитанниц благородного происхождения.