Сожженная земля
Шрифт:
Когда стены дворца содрогнулись и вода хлынула во все щели комнаты, голоса распелись во всю мощь. Вода разорвала сплетенье смуглых рук и разметала детей в разные стороны. Старшие попытались подхватить самых маленьких, но тщетно.
Сквозь дверной проем в комнату влетел на волне Итах, слуга. Он развел руки, издал странный звук, и вода начала опускаться. Вскоре комнату осушило, а все дети стояли на полу. Кроме двух малышей – мальчика и девочки, лежащих без сознания. Итах бросился к ним и начал сдавливать грудную клетку по очереди то одной, то другому. Старшие дети
– Помоги ему! – крикнул слуга старшей девочке и бросился ко второй малышке, которая оставалась без сознания.
Он тряс ее, давил на грудь – безрезультатно. Вода вытекла изо рта, но малютка не открывала глаз. Итах остановился на мгновение и прислушался к пульсу. Выругался, продолжил массировать детское тельце. Ничего не произошло. Сердце девочки остановилось навеки.
А потом хлынула вторая волна. Итах выпрямился и встал, разведя руки. Дети изумленно смотрели, как вода застыла стеной, не в силах пробиться в комнату. Их слуга оказался магом.
Когда вода сошла, Итах плашмя рухнул на пол. Он не был слабым магом, но противостояние стихии отняло все его силы. Дети столпились вокруг, не зная, что делать.
– Давайте накроем его одеялом, – предложил один из мальчиков.
– Еще чего! – воскликнула другая девочка. – Он враг!
– Он спас нас!
– Потому что ему приказали хозяева! Ему плевать на нас.
– Хозяевам плевать на нас, – возразила самая старшая. – Они спасают себя. Итах пришел сам. Он знал, что мы здесь и никому нет до нас дела. Принеси одеяло, Кору.
– Как скажешь, Энуан, – ответил мальчишка. Он достал с верхней полки гардероба сухое одеяло и накрыл Итаха.
– Энуан, ты заметила, он говорил с нами на кситлану! – воскликнула одна из девочек. – А раньше разговаривал только на общем языке! Мы и не знали, что он понимает нашу речь!
– А еще мы не знали, что он маг, – фыркнула Энуан. – Его приставили шпионить за нами.
Меж собой дети всегда разговаривали на родном языке Кситлану, а не на общеремидейском наречии. Язык врагов они ненавидели всей душой.
– Оно и к лучшему, – сказал сердобольный Кору. – Если бы его не приставили шпионить, мы бы все утонули.
– Лучше бы мы утонули! – прошипела девочка, которая не хотела накрывать Итаха одеялом. – Тогда наши родители подняли бы народ Кситлану против проклятых Неидов!
– Еще не поздно, Лоран! – сказала другая девочка. – Прыгай в окно. А я лучше поживу.
– Трусиха, – презрительно бросила Лоран. Вторая подскочила к ней – ударить за оскорбление. Но старшая Энуан шикнула на обеих и указала на дверь.
На пороге стоял мужчина, невысокий, жилистый, с короткими светлыми волосами. Раньше дети не видели его во дворце. Он молча обвел взглядом комнату, задержался на лежащем Итахе, безошибочно отыскал среди детей старшую.
– Вы принцесса Энуан? – спросил он на кситланском наречии с заметным акцентом.
– Я Энуан. Я понимаю общий язык, – ответила девушка на общеремидейском.
Незнакомец
– Я не говорю на том наречии, – продолжил он на кситлану. – Пойдемте со мной. Я отвезу вас домой.
– Наш дом далеко, – сказала Энуан.
– Дорога будет долгой, – поддакнул незнакомец.
Дети ахнули, не веря услышанному.
– Вы отвезете нас на родину?! В Кситлану?!
– У вас есть другой дом? Или вы хотите остаться здесь?
– Кто вы?
– Можете называть меня Че. Пойдемте. Иначе придут друзья этого мага, – он кивнул на Итаха.
– Что с ним будет? – спросил Кору.
Че подошел к лежащему на полу магу и присел на корточки.
– С ним? С ним все будет хорошо, – проговорил он, опуская руку на спину Итаха, туда, где между лопаток билось сердце. – Вода ушла. Ему больше ничто не угрожает. Он восстановит силу и придет в себя. А вот нам надо спешить, чтобы уйти незамеченными. Следуйте за мной.
Светловолосый незнакомец поднялся, взял за руку принцессу Энуан и повел прочь из комнаты. Остальные дети последовали за ними. Мальчик Кору держал на руках мертвую малышку. Никто не узнал, что сердце Итаха остановилось в тот же миг, когда Че коснулся его спины.
Наводнение длилось несколько часов, сопровождаясь подземными толчками. Редкие строения, которым посчастливилось уцелеть в Сожжении, рушились; обломки затягивало в открывшиеся разломы и трещины. Людей и животных сносило водой в разверзтую пасть земли.
Разломы пролегали не хаотично, не беспорядочно. Они складывались в единую линию – петляющую, извилистую, но непрерывную. Туда стекала вода и принимала форму упорядоченного потока, текущего с юга на север, в направлении Ледовитого Океана. Разлом обратился речным руслом – таким широким и глубоким, какого не имела ни одна река Ремидеи и других материков.
Водная стихия захватывала все живое на пути. Единицы, наделенные везением и сохранившие присутствие духа, ухитрялись спастись от неумолимой воды. Волны новорожденной реки, серые от пепла, колыхали несколько наспех сооруженных плотов. Люди использовали все что могло держаться на воде – деревянные телеги, доски, столешницы. Кто-то успевал скрепить между собой бревна, оставшиеся от порушенного дома. Все это стремительно неслось на север вперемешку с трупами, обломками и бытовой утварью.
Некоторые мародерствовали, подгребая баграми тела и обыскивая их. Были и такие, кто не гнушался нападать на выживших. Люди старались прибиться друг к другу и держаться вместе, группками. Одиночки становились добычей мародеров. Сурова и беспощадна стихия, но люди упорно состязались с ней в безжалостности.
Огромная столешница служила плотом сухонькому и седому старику в намокшей коричневой мантии Гильдии Архивариусов. Он складывал груду книг в центре столешницы. Книг было слишком много, они сползали к краям, и вода заливала бесценные фолианты. Старик пытался удержать охапку книг на руках, но книги падали и соскальзывали в воду. Слезы немощи и бессилия катились по лицу бывшего смотрителя королевской библиотеки.